— Наша! — крикнула лиса. — Это девчонка все выдумала! Не верьте ей!
— Нет, не выдумала, не выдумала! — сказала Майя и спустила Буратино на пол. — Это мальчик не наш, а папы Карло! Он его сам сделал. В книжке все про это написано. И вот Карабас на картинке!
Она раскрыла «Золотой ключик» и показала картинку милиционеру.
— Это сказка! — заорал Карабас. — Это писатели сочинили! А на самом деле Буратино — кукла, а не живой мальчик! Моя кукла!
И вдруг Буратино затопал ножками по полу, подошел к милиционеру и сказал:
— Да нет же, я живая кукла, дяденька! Не верь ему!
Милиционер даже попятился. Никогда он не видел живых кукол! Он присел на корточки и спросил:
— Ты чей же такой?
— Папин! — сказал Буратино. — Мой папа Карло! А Карабас мне не хозяин! Я от него убегу.
— Ах ты хват! — рассмеялся милиционер. — Не хочешь служить у Карабаса — твоя воля! Ступай куда пожелаешь! А вы, граждане, не имеете права его задерживать!
Буратино подпрыгнул на руки Майи, и они с Артемоном выбежали за дверь. Милиционер пошел за ними, оставив Карабаса и лису в страхе.
— Дождались, — простонал Карабас. — И Буратино улизнул, и меня в милицию требуют! Заварилась каша!
— А все ваша борода! — огрызнулась лиса. — Не будь бороды, девчонка вас не узнала бы! Здесь все школьники читали сказку «Золотой ключик»! Как увидят вашу бороду, нипочем вам кукол не отдадут!
— Так обрежь ты мне ее, окаянную! — заревел Карабас. — Приедем домой, в Тарабарскую страну, я ее опять отращу! А здесь с бородой — одно мучение!
— Давно бы так! — сказала лиса. — Кстати, я вам новый костюм купила! Переоденьтесь, обрежьте бороду — никто вас не узнает!
Она достала ножницы и принялась стричь бороду Карабасу. Вдруг он хлопнул себя по лбу.
— О-о-о! Какой же я дурак! Я совсем забыл про Пьеро! Бросай ножницы, беги за ним, — может быть, успеешь его захватить!
— Куда бежать-то? — взвизгнула лиса.
— А вот куда…
Не прошло и минуты, как лиса уже бежала по улице хвост трубой, а Карабас сидел перед зеркальцем Марьи Ивановны и, охая и кривясь, сам кромсал ножницами свою клочковатую бороду.
Глава пятнадцатая. О том, чьи следы были на футбольном поле
А где же, в самом деле, был Пьеро? Куда девался серебряный самолетик?
Когда парашютисты спрыгнули в анютины глазки. Пьеро повел свой самолетик дальше — мимо кудрявых лип, мимо столбов для качелей — на большое открытое место. Это было футбольное поле, лежавшее за школьным садом.
Пьеро пролетел над полем и опустился в дальнем углу у высокого серого забора. Тут мальчик должен был ждать своих товарищей. Так у них было условлено.
Он вылез из кабины, размял уставшие ножки и огляделся. Под забором росли лопухи и крапива. Дальше были густые темно-зеленые кусты сирени с лиловыми бутонами на верхушках.
Кругом никого не было. Только маленькие мошки танцевали над крапивой в солнечных лучах да на листе лопуха сидела важная серая улитка. Она вытянула свои рожки и удивленно поглядела на нежданного гостя.
Пьеро снял свой колпачок и поклонился ей и мошкам.
— Какой он вежливый! — тоненько запели мошки.
А улитка промолчала, но по всему было видно, что она довольна.
Тогда Пьеро принялся за работу. Он осмотрел свой самолетик. Все было в исправности, только на крыльях виднелись пятна грязи да зеленая надпись «Театр Буратино» кое-где облупилась. Ведь летчики попали в бурю на Балтийском море. Их здорово потрепало. Одну ночь они ночевали на болоте.
Пьеро достал тряпочку и обтер грязь с серебряных крыльев. Потом вырвал пучок травы, протер надпись, подзеленил буквы. Потом смазал маслом все колесики самолета. Самолетик заблестел как новенький — хоть сейчас лети обратно!
Пьеро устал, ему стало жарко. Важная улитка спряталась в свой домик и уснула на солнечном припеке. Пьеро растянулся на крыле самолета, подложив под голову свой колпачок. Над ним было голубое небо, в небе качалась ветка сирени с острой лиловой верхушкой.
«Хорошо бы сочинить про нее стишки!» — подумал Пьеро и заснул.
Прошел час, прошел другой. Мальчик все спал. Он не слышал, как по ту сторону забора раздались легкие поспешные шаги. Кто-то бежал, останавливался, заглядывал в щели между досками и бежал дальше. Это была лиса. Карабас сказал ей, что Пьеро прилетел на футбольное поле. Она побоялась пройти через школьный садик — вдруг встретит Майю и Артемона, и они опять поднимут шум? Она бежала по улице вдоль забора и искала лазейку в сад.
И вот ей показалось, что одна доска в заборе чуть-чуть отстала. Крепко схватила она ее лапами и дернула к себе. Затрещало дерево, скрипнули ржавые гвозди, доска оторвалась. Лиса протиснулась в щель. За забором были кусты репейника. Она пролезла сквозь них и остановилась.
Перед ней лежало широкое футбольное поле. Далеко на краю поля виднелся серебряный самолетик. Белая фигурка лежала на его крыле.
— Это Пьеро! Вот бы схватить его сейчас! Скорее, скорее, пока никого нет!
Лиса скинула туфельки, чтобы легче было бежать, сунула их в карман и на всех четырех лапах пустилась через поле. Ее узкая сиреневая тень бежала за ней по рыхлому песку.
А Пьеро спал и не просыпался. Ему снилось, что они все прилетели домой и гуляют с папой Карло по зеленой канаве. Цветут одуванчики, блестит осколок стекла, серый кузнечик стрекочет веселую песенку… Пьеро улыбался во сне. Вдруг он услышал над самым ухом тоненькие голоса:
— Проснись, проснись! Сюда бежит кто-то недобрый.
Это пели мошки, танцуя над его головой.
— Проснись, проснись! Спасайся, беги! — звенели мошки.
Но Пьеро не просыпался, а лиса была уже совсем близко! Тогда одна маленькая мошка залетела в нос Пьеро и пощекотала ему ноздрю. Он громко чихнул, открыл глаза и сел.
Над ним в голубом небе качалась ветка сирени с лиловой верхушкой. А перед ним на земле стояла маленькая барышня в клетчатой кепке и странно смотрела на него сквозь роговые очки.
И вдруг розовое личико барышни отвернулось в сторону, из-под него выглянула страшная, оскаленная морда, и знакомый голос сказал:
— Здравствуй, Пьеро, голубчик! Давненько мы с тобой не виделись!
— Лиса! — вскрикнул Пьеро, и сон сразу улетучился.
— Нет, Друг, не просись! Все равно я тебя никуда не возьму! Сиди дома! — говорил каждое утро хозяин Друга, выходя из квартиры и запирая за собой дверь.
А Друг скулил, царапал дверь лапами и просился гулять. С тех пор как он бросился на маленькую гражданку, хозяин не брал его с собой на улицу. Хозяин Друга, доктор Николай Иванович, много ходил по городу. Он следил за здоровьем школьников. Он бывал в разных школах, справлялся, кто из школьников болен, хорошо ли его лечат и какие ему дают лекарства. И сам лечил их всех.
В тот день, когда серебряный самолетик пролетел над крышей школы, Николай Иванович пришел в эту самую школу, оставив Друга дома. Он сидел в учительской и разговаривал с директором. Приближалось лето. Пора было отправлять детей в пионерский лагерь. Об этом они и беседовали.
Окно учительской выходило на улицу. Мимо двигались трамваи, спешили грузовики, их обгоняли юркие велосипедисты. Прохожие шли деловитым шагом.
Вдруг Николай Иванович увидел, что по улице едет подвода с цветами в горшках и, пропуская эту подводу, на мостовой стоит маленькая гражданка в клетчатой кепке.
Николай Иванович встал и подошел к окну. Подвода проехала, маленькая гражданка перебежала улицу и быстро-быстро зашагала по панели мимо школьных окон.
— Это она! — сказал Николай Иванович. — Та самая гражданка, которую покусал Друг! Я должен справиться о ее здоровье!
Он простился с директором, взял шапку и вышел на улицу. Гражданка была уже далеко. Она не шла, а бежала вдоль забора. Вот она скрылась за углом, свернула в переулок.
Николай Иванович прибавил шагу. Он тоже повернул за угол, но гражданки уже не было в переулке. Куда же она девалась? Николай Иванович пошел вдоль забора. Он увидел оторванную доску. Неужели гражданка пробралась в сад сквозь эту лазейку?
