Мастер сцены. Имея удивительный талант к привлечению внимания, Тур Хейердал позаботился о создании самого лучшего фона для строительства «Ра» — пирамиды Гизы

Тура радовала эта шумиха вокруг его персоны, но к концу апреля она начала его нервировать. Он боролся со временем. Надо было не только успеть построить «Ра», но также перевезти лодку от пирамид в порт Александрии. Оттуда ее нужно было отправить на корабле через Средиземное море в Сафи, марокканский порт на западном побережье Африки, откуда планировалось начать экспедицию.

Однако снова ему пришлось отвлечься.

15 апреля 1969 года в «Нью-Йорк таймс» появилось сообщение на 47-й полосе. «Фру Лив Кушерон Торп Рокфеллер, супруга Джеймса Рокфеллера-младшего, скончалась вчера в семейном доме в Камдене, штат Мэн, после короткой болезни. Ее первый брак с писателем и исследователем Туром Хейердалом закончился разводом. В 1956 году она вышла замуж за господина Рокфеллера, чей отец, Джеймс Стиллман Рокфеллер, — бывший президент и отставной член правления Первого Национального Сити-банка».

18 апреля Тур послал телеграмму. Он узнал, что сыновья успели к матери за несколько дней до ее смерти.

«Дорогой Тур, дорогой Бьорн! Дорогой Пеббл! Я был ужасно огорчен, услышав сегодня о такой большой потере для всех нас. Крайне сожалею, что не могу быть с вами в эти скорбные дни. Но я приглашаю вас приехать в Каир по возвращении из Америки до конца апреля. С любовью, папа».

Телеграмму отправили через норвежское посольство в Каире. Но она так и не пришла по назначению.

Лив прожила пятьдесят три года. Все началось с болезненной родинки на бедре. Ей сделали операцию, и врачи думали, что все будет хорошо. Но болезнь распространилась на лимфоузлы. Не имея стопроцентных оснований для своих предположений, Пеббл считал, что рак возник в результате тех волдырей, что появились у Лив на Фату-Хиве, и мокрых ран, которые не хотели заживать^{587}. Вероятно, она думала так же, хотя и не говорила об этом^{588}.

За год до того она провела лето в Норвегии. Она узнала о диагнозе и понимала, что ее ждет. Но она не рассказывала об этом. Typ-младший взял ее в автомобильное путешествие вместе с женой Гретой и бабушкой Хенни. Они отправились в Хейдал и переночевали в Рансверке. Затем они продолжили путь по удивительно красивым местам в Гейрангер и через Тропу троллей в Румсдал. Лив видела Норвегию в последний раз.

Известие о тяжелой болезни Лив пришло на Пасху. Старший сын поехал к ней из Норвегии. Младший прилетел из Южной Африки. Typ-младший и Бамсе были с ней, когда она умерла. Они недоумевали, почему от отца не было никаких известий.

Отец находился в отеле в Каире и ждал известий от сыновей. Он знал, насколько они привязаны к матери, к ее теплу, жизненной силе. Поэтому он хотел увидеться с ними, как только состоятся похороны, чтобы они смогли поговорить и поддержать друг друга в трудную минуту. Но почему они не отвечали на телеграмму, задавался он вопросом в недоумении, почему они не приняли его приглашение?^{589}

Последнее лето. В 1968 году Лив провела несколько недель с сыновьями и матерью Хенни в Норвегии. В апреле следующего года она умерла, всего 53 лет от роду

Сам он не мог никуда поехать. Он не мог покинуть «Ра». Они должны были это понять.

Единственное, что поняли мальчики, — это что отец не связался с ними, когда мать умерла. Он был, как всегда, слишком занят своими делами.

Детей Лив от Пеббла забрал шофер и отвез к бабушке в Коннектикут за несколько дней до смерти матери. Мать Пеббла считала, что двенадцатилетнюю Ливлет и десятилетнюю Улу надо оградить от этого.

Детям не сказали, что Лив умирала, они узнали, что она умерла, только когда все уже случилось. Они на всю жизнь запомнили, что им не дали проститься с матерью, и Пеббл казнил себя за то, что позволил этому случиться^{590}.

Для похорон Пеббл арендовал самолет для себя и членов семьи. Они все очень полюбили Лив, эту открытую и реалистичную женщину. Однажды, когда мать Пеббла встретила Тура Хейердала, она поблагодарила его за Лив. Но в то же время она погрозила ему пальцем, поскольку считала, что он плохо с ней обходился^{591}.

На острове в шхерах под Камденом у Пеббла был участок земли, который назывался Виналхавен. Его подарила ему Маргарет Визе Браун, женщина, на которой он не смог жениться, потому что она так скоропостижно умерла. Пеббл там ее и похоронил.

Лив любила это место. Приехать туда означало для нее вернуться домой в Норвегию, в шхеры у родного города Бревика. Пеббл сделал Виналхавен местом последнего упокоения и для Лив.

Утром 28 апреля, в то же день, когда «Кон-Тики» двадцать два года назад покинул Кальяо в Перу, Абдулла, Муса и Омар завершили строительство «Ра». Лодка была готова. Она состояла из 130 тысяч папирусных снопов.

Собрался народ. Министр туризма установил палатку со стульями для важных гостей. Журналисты и репортеры были поглощены работой. Слишком эмоциональная дама «носилась, как пьяная, вокруг и махала норвежскими флагами в каждой руке», так что Туру даже стало стыдно^{592}. Перед «Ра» в полной готовности стояли пятьсот студентов, одетых в белое. Они должны были тащить лодку из песков к дороге, где стояла машина, чтобы забрать ее в пункт погрузки в Александрию.

В последний раз Тур взглянул на папирусную лодку на фоне пирамид. Он считал, что в этой сцене было нечто библейское, у него возникала ассоциация с Ноевым ковчегом, «покинутым в пустынном мире, после того как все животные сошли с него».

Пятьсот студентов, одетых в белое, тащили «Ра» из песчаного ложа. Папирусное судно по пути к морю

Студенты взялись за канаты и потянули. «Ра» сдвинулась с места. Широкая, «с прямой шеей и крючковатой кормой» старинная лодка скользила, как «золотая курица» по накату из бревен^{593}.

Сыновья не приехали. Это огорчило. Но Тур должен был двигаться дальше. Его ждала Атлантика.

Причалы в Сафи переполнены людьми. «Ра» готов к отплытию. Плохая погода отложила отплытие на несколько дней, но 25 мая наконец развевающийся на ветру флаг города направлял к морю. Ветер дул от берега. Перед папирусной лодкой лежал путь в 2700 морских миль, или 5000 километров.

Группа крепких рыбаков приплыла на лодках, они должны будут отбуксировать папирусное судно в открытое море. Они взяли тросы на борт и по сигналу Тура начали грести.

«Ра» тронулся. Среди зрителей пробежал вздох. В первом ряду стояла Аиша Амара, окропившая «Ра» козлиным молоком — местным символом счастья^{594}. Она была замужем за городским пашой — местным бургомистром, и выступала в роли хозяйки экспедиции. Тур был рад, что Герман Ватцингер с экспедиции «Кон-Тики» также смог приехать в марокканский порт вместе с послом Петтером Анкером из Каира и капитаном Арне Хартмарком с парохода «Кристиан Бьелланд» — судна экспедиции на остров Пасхи.

Хейердал выбрал именно Сафи в качестве пункта отправления по многим причинам. Всего в 10–15 морских милях от берега, если все пойдет хорошо, «Ра» попадет в систему течений, которые понесут судно на юг, к Канарским островам, а оттуда через Атлантику к Центральной Америке. Кроме того, в течение всего пути Тур намеревался использовать пассат, морской ветер, дувший круглый год с востока на запад вдоль той параллели, где должен был плыть «Ра». Поэтому с чисто географической точки зрения Хейердал не мог найти лучшего пункта для старта, чем Сафи.