– Конечно! – возмущенно продолжала Лянка. – Ну почему бы не спросить его нежно и ласково: «Милый, где ты шарахался всю ночь? Почему тебя в моей постели не было? Я заметила – ты отсутствовал!» Ну? И он бы… засмущался! Насторожился! Обрадовался бы даже – какая у него внимательная жена, какая заботливая! Не нашла его в спальне и беспокоится! Так нет же! Не спрашивает!

Мама была поражена таким бездушием:

– Какая преступная халатность! А если бы… Ляночка! А если бы несчастный мужчина оказался в больнице?! Она и тогда бы его не хватилась?

– Нет, он бы тогда ей позвонил, – ляпнула Лянка, но тут же у нее нашлись другие аргументы: – Но это если б он мог! А если б умер, так она бы и не хватилась!…Вот поэтому, мама, я и люблю женатого.

– Хорошо, доченька, я тоже… постараюсь себе найти такого, – прониклась Наталья Максимовна. – А сейчас… Ну поедем же по магазинам! Мне нужно купить журналы мод, потом еще забежать к маникюрше, и давай уже купим тебе прихожую. Да! Совсем забыла – надо наметить день, когда ты будешь переезжать, с грузчиками договориться, с машиной… У тебя же уже сделан ремонт?

Лянка кивнула и побежала смотреть, что ей надо еще перевезти.

За ней ворчливо поплелся Диоген.

– Макаки… – беззлобно бормотал он. – Сдурели… В эфире передача «Давай поженимся!» и я, ее ведущий… Андррррей Малахов!.. Берррегите себя!

Теперь Лянка не бегала, а просто летала от счастья! Господи! Как же это расчудесно, когда не надо прятаться от собственной матери! Когда ты не видишь ее тусклых глаз и не чувствуешь себя последней мерзавкой, убегая на свидания к любимому! И сколько дел, оказалось, нужно переделать! Времени на пустое прозябание в постели совсем не остается!

– Милка! У меня к тебе срочное, серьезнейшее дело! – влетела в офис Лянка.

– Лян… если горящая путевка, то только в Египет. А чего? Нормальная путевочка… – залепетала Милка, елозя рукой по компьютерной мышке.

– У меня серьезнейшее дело! Я ж тебе говорю! – выпучила на нее свои глазищи Лянка. – Я переезжаю, и мне нужно срочно перетащить вещи! Перевезти.

– Да что ты! – охнула Милка и забыла про все путевки на свете. – Неужели Наталья Максимовна решила уйти в монастырь?

– Сейчас прямо! – фыркнула Лянка. – Она только жить начинает! Я ей внушила, что ей срочно нужен прекрасный принц… немножко женатый.

– То есть бэушный, да? – хихикнула Милка.

– Принцы, Милочка, бэушными не бывают! – назидательно дернула головой Лянка. – Они потом королями становятся. Короче… Маманя еще себе кандидатуру не отыскала, как я понимаю, но… уже прониклась идеей и меня отпустила переезжать! Так что… Времени терять нельзя! А то у нее возникнет какой-нибудь сердечный интерес, сорвется из-за моего присутствия – и все, начинай сначала. Да и новоселье уже пора бы отметить.

– Новоселье!!! Уххх! – завизжала Милка и радостно забарабанила кулачками по столу.

В этот же миг в дверях появились два молодца – Корнеев и Васяткин.

– Вызывали, Людмила Глебовна? – вежливо спросил Корнеев.

– Зачем? – вытаращилась на него Милка.

– Ну… мы слышали, будто бы вы сказали: «Господин Корнеев, зайдите, пожалуйста, очень вас прошу». Я и зашел… – с достоинством объяснил Корнеев и тут же кивнул в сторону друга. – А этот так… довеском.

– Я не довеском, – уточнил Васяткин. – Я подумал, что один господин Корнеев может и не справиться, так вот и… в качестве дополнительной мозговой извилины, так ска-ать…

– Знаете что! – покраснела Милка. – Между прочим, я не звала вас, а просто… просто радовалась так. У нас тут новоселье намечается, так что… чего б и не порадоваться?! Вы вообще-то свободны. Идите работайте.

– На благо новоселья? – поинтересовался Корнеев. – Деньги сдать?

Лянка была в прекраснейшем настроении, поэтому с самым серьезным видом кивнула:

– Вообще-то новоселье у меня дома, но… вы как образцовые сотрудники, которые искренне радуются процветанию своего начальника, можете сдать!

Образцовые сотрудники переглянулись, и Корнеев растянул рот до ушей:

– Мы уже искренне радуемся! И заметьте – совершенно бескорыстно! Без всяких денег! – и, дабы с них чего-нибудь не стрясли в приказном порядке, Корнеев счел нужным убраться восвояси. – Васяткин, да иди уже ты на рабочее место!

– Нет, ну ты посмотри! – старалась гневаться Милка, но глаза ее так и горели восхищением. – Если б ты знала, что они мне тут устраивают! Каждый день цирк! Нет, их надо срочно увольнять, сразу двоих…

Лянке некогда было заниматься рабочими вопросами, к тому же на это у нее была Милка. Сейчас ее волновало совсем другое.

– Мил, ты мне скажи, вот когда Пашка к тебе переезжал, ты грузчиков где нанимала?

– Да я что – помню? Ой, Лянка, я тебе скажу – эти грузчики! Приволоклись под градусом, деньги запросили большие, а потом, представь – каждую коробку по полчаса поднимали! И еще ведь что делали – главное, видят, что мы им помогаем, так они выбирают коробочки полегче, а холодильник, значит, я перла!!! С соседом дядей Витей! Вдвоем! Мы – холодильник, а они – хлебницу! И тоже – заметь – вдвоем!

– А на фига ты за холодильник уцепилась? – не поняла Лянка.

– Так… дура потому что! Мне ж жалко его стало! Грузчики и вовсе ни тяти ни мамы! А холодильник новый! Думаю – грохнут, покупай потом!

– Ты, Мила, дура, – сообщила ей подруга.

– Так кто спорит? – легко согласилась та. – Но только я тебе говорю, грузчики – это на каких нарвешься! А то пьяные притащатся! А ты… куда тебе деваться – у тебя машина стоит ждет, оплата почасовая! Вот и будешь сама корячиться.

Лянка растерялась. Она и не думала, что здесь возникнут какие-нибудь проблемы.

– Может быть, какую-нибудь фирму порядочную подыскать? – робко предложила она.

– А что – тебе много перевозить надо?

– Не много, так не на себе ж я таскать буду!

– Ой, ну и какие проблемы? – фыркнула Милка. – Позовешь своего Даню, моего Пашку…

– Нет, я как раз для Дани хотела сюрприз сделать. Он придет, а у меня все новое, перестановка, опять же. И… обновление чувств…

– Тогда… пусть и у моего Пашки сюрприз будет, обновление чувств… – вдруг загорелись глаза у Милки. Она повернулась к двери и звонко гаркнула: – Корнеев! Васяткин! Где вы там?

Парни появились не сразу, зато оба пришли с чашками и теперь стояли перед начальством, вальяжно попивая кофе.

– Вы нас вызывали или снова радуетесь? – спросил Корнеев и повернулся к другу: – Какое нам радостное начальство попалось.

– Сейчас я вас радовать буду, – грозно начала Милка. – Имеется денежное дело! Рекомендую быстро соглашаться, а то…

– Согласны! – не стал дослушивать начальницу Васяткин и вытянулся струной. – Если денежное, мы в полной боевой!

Корнеев с удивлением уставился на друга. А потом кивнул Милке:

– Вы говорите, Людмила Глебовна, пока этот алчный… особь воодушевился.

– В общем, так, – повернулась к ним Ляна. – В четверг надо перевезти мои вещи на новую квартиру. Предупреждаю – холодильник придется тащить вам!

– Вам! – повернулся к Васяткину Корнеев. И широко улыбнулся начальству: – Мы бы совершенно не против! Мы даже очень были бы рады, но… У Степана… у него такая проблема… у него день рождения в этот четверг, так что… сами понимаете…

Степан вытаращил глаза и стал тыкать друга локтем в бок.

– Вот видите, – кивнул на него Корнеев. – Сердится, что я проболтался. Зажать хотел… Степа! Нельзя быть таким скупым! Тебя ж никто на ресторан не раскручивает, можно вполне и Макдоналдсом обойтись.

Милка растерянно заморгала накрашенными ресницами и принялась щелкать компьютерной мышкой.

– Васяткин… Погоди-ка, а у меня в твоем личном деле написано, что ты в декабре родился! Это почему? – недоумевала она.

– Так это он должен был в декабре, – вежливо пояснил Корнеев. – Но… родился недоношенным, вот и… поэтому в июле. У вас сведения-то, наверное, еще из женской консультации?