— Слишком ярко, слишком ярко! — завизжал Кэл, зарываясь лицом в подушку.

От его криков проснулся Бартлби и открыл глаза. Кот тут же попятился от ослепительного света, молотя длинными лапами, пока не свалился за спинку дивана. Там он и улегся, прячась от света и не то шипя, не то тихо мяукая.

— Тьфу ты! Простите, — забормотал Уилл, мысленно пиная себя, и быстро задернул шторы. — Я совсем забыл.

Он помог брату сесть. Кэл тихонько стонал, уткнувшись в подушку, и Уилл увидел, что она уже промокла от слез. Он задумался, приспособятся ли когда-нибудь Кэл и Бартлби к естественному свету. С этой проблемой тоже предстояло разобраться.

— Я не подумал, — беспомощно сказал он. — Я… э… Я найду вам солнечные очки.

Уилл принялся осматривать шкаф в комнате родителей и обнаружил, что там пусто. Только в последнем ящике он нашел мешочек с лавандой, одиноко лежавший на листе дешевой оберточной бумаги для подарков — мать прокладывала ею все ящики, — и поднес его к носу. Мальчик закрыл глаза. Знакомый запах помог ему ясно представить миссис Берроуз. Куда бы ее ни отправили на лечение, она наверняка уже помыкает остальными пациентами. Уилл готов был поспорить, что мать сразу отвоевала себе лучшее кресло в комнате отдыха и уговорила кого-нибудь носить ей чай, пока она смотрит телевизор. Он улыбнулся. В каком-то смысле она сейчас, пожалуй, была счастливее, чем дома. И, наверное, в большей безопасности на случай, если стигийцы захотят ее навестить.

Пока Уилл рылся в тумбочке у кровати, он почему-то думал о своей родной матери. Он гадал, где она теперь, если вообще еще жива. Единственный человек за всю долгую историю Колонии, которому удалось сбежать и спастись от стигийцев. Заметив свое отражение в зеркале, Уилл решительно сжал зубы. Что ж, теперь этим могут похвастаться еще двое Джеромов.

На верхней полке в гардеробе матери он наконец нашел то, что искал: складные пластиковые очки, которые миссис Берроуз надевала в те редкие дни, когда выходила на улицу летом. Уилл вернулся к брату, который щурился на телевизор в темной гостиной, поглощенный утренним ток-шоу, где вечно загорелая манерная ведущая, источая искренность, успокаивала безутешную мать подростка-наркомана. Глаза у Кэла были красноватые и до сих пор мокрые от слез, но он промолчал и даже не отвел взгляда от телевизора, когда Уилл нацепил на него очки и обмотал резинку вокруг дужек, чтобы они крепче держались.

— Ну что, так лучше?

— Да, гораздо лучше, — сказал Кэл, поправляя очки. — Только ужасно кушать хочется, — добавил он, потирая живот. — И я очень замерз, — он демонстративно застучал зубами.

— Сначала в душ. Заодно согреешься, — сказал Уилл, поднимая руку и нюхая накопившийся за много дней пот. — И переоденешься в чистое.

— Душ? — озадаченно посмотрел на него Кэл через темные очки.

Уилл растопил нагреватель и пошел мыться первым. Горячая вода больно обжигала кожу, но как же здорово было наконец принять душ и забыться в облаках пара! Потом настала очередь Кэла. Уилл показал изумленному брату, как пользоваться душем, и оставил ванную в его распоряжении, а сам тем временем разыскал у себя в шкафу чистую одежду для них обоих. Правда, Кэлу она была великовата.

— Я теперь настоящий верхоземец! — гордо объявил Кэл, любуясь широкими подвернутыми джинсами и огромной рубашкой, торчавшей из-под двух свитеров.

— Да уж, супермодно! — со смехом сказал Уилл.

С Бартлби оказалось труднее. Кэлу пришлось долго уговаривать дрожащего кота, чтобы довести его только до двери ванной, а потом ребята вдвоем затолкали его внутрь, будто упрямого ослика. Он как будто знал, что его ждет в этой комнате, полной пара, и сразу же отскочил и забился под раковину.

— Барт! А ну давай в ванну, вонючка! — приказал Кэл.

Понимая, что у хозяина кончилось терпение, кот неохотно залез в ванну и уставился на мальчиков с видом побитой собаки. Бартлби заскулил на все лады, когда первые струйки воды потекли по его обвисшей шкуре, а потом решил, что с купанием пора заканчивать, и заскреб лапами по дну ванны, пытаясь выбраться. Но Уилл крепко держал кота, и мальчики умудрились-таки его отмыть, хотя к концу водных процедур все трое были мокрыми с ног до головы.

Освободившись из ванны, Бартлби заскакал по комнатам, как безумный, пока Уилл с огромным удовольствием обшаривал комнату Ребекки. Выбрасывая на пол ее аккуратно сложенную одежду, он гадал, найдется ли там хоть какой-нибудь подходящий наряд для огромного кота. Но в конце концов коричневые гетры обрезали по длине задних лап животного, а спереди надели на него старый фиолетовый свитер. Уилл отыскал в дорожной сумке Ребекки солнечные очки с Багз Банни, которые плотно держались на морде Бартлби, когда ему на голову натянули тибетскую шапку в желто-черную полоску.

В новом костюме кот выглядел весьма эксцентрично. Братья вывели его на лестничную площадку, любуясь своим творением, и зашлись в истерическом хохоте.

— Кто у нас теперь красавец?! — хихикал Кэл между приступами беззвучного смеха.

— Мы тебе и в подметки не годимся! — сказал Уилл.

— Не волнуйся, Барт, — успокоил младший брат обиженного кота, гладя его по спине. — Отлично… выглядишь, — выдавил он, а потом мальчики снова залились смехом.

Бартлби возмущенно скосил на них огромные глаза из-под розовых очков.

К счастью, Ребекка, как бы ни проклинал ее Уилл, оставила внушительные запасы в морозильнике в кладовой. Мальчик прочитал инструкцию к микроволновке и разогрел три упаковки говядины с клецками и зеленой фасолью. Они с жадностью проглотили готовые обеды; Бартлби, опираясь на стол передними лапами, съел свою порцию мяса до последнего кусочка и тщательно вылизал пластиковый лоток. Кэл заявил, что никогда не пробовал такой вкуснятины, но пожаловался, что все еще голоден, так что Уилл принес из кладовки еще три обеда — на этот раз свинину с жареной картошкой. Они запили еду «Кока-колой», которая вызвала у Кэла неописуемое восхищение.

— И что теперь? — спросил он наконец, водя пальцем по стакану следом за поднимающимися пузырьками.

— А куда нам торопиться? Пока все нормально, — ответил Уилл. Он надеялся, что можно будет отсидеться дома хотя бы несколько дней, пока он не придумает, что делать дальше.

— Стигийцы знают про это место. Они тут уже побывали и обязательно вернутся. Помнишь, как говорил дядя Тэм? Ни в коем случае нигде не задерживаться.

— Ну да, — неохотно согласился Уилл, — и нас могут заметить, если агенты по недвижимости пригласят кого-нибудь смотреть дом. — Он рассеянно поглядел на тюлевые занавески над мойкой и решительно сказал: — Но мне еще нужно вытащить Честера.

Брат в ужасе посмотрел на него.

— Ты что, хочешь вернуться? Я не могу вернуться, Уилл, только не сейчас. Стигийцы со мной что-нибудь сделают…

Не только Кэл боялся возвращаться под землю. Уиллу было жутко от одной мысли о новой встрече со стигийцами. Он чувствовал, что и так слишком долго испытывал удачу, а предпринять еще одну попытку побега будет чистым безумием.

С другой стороны, как им жить, если они останутся в Верхоземье? Постоянно убегать? По зрелом размышлении Уилл понял, что это невыполнимо. Рано или поздно их арестуют, и тогда братьев наверняка разлучат и отдадут под опеку. Хуже того, Уилл всю жизнь будет винить себя в гибели Честера и в том, что не отправился вслед за отцом в самое увлекательное путешествие в мире.

— Я не хочу умирать, — слабым голосом произнес Кэл. — Только не так.

Он отодвинул стакан и умоляюще посмотрел на Уилла.

«Час от часу не легче», — подумал тот. Обстоятельства не оставляли Уиллу почти никакого выбора.

— А что мне делать? — сказал он и покачал головой. — Я не могу его там бросить. Не могу. И не брошу.

Когда Кэл и Бартлби улеглись перед телевизором смотреть детские программы, хрустя чипсами, Уилл не удержался и спустился в подвал. Отодвинув стеллаж он, как и ожидал, не увидел и следа туннеля — они даже закрасили свежую кладку, чтобы она не выделялась на фоне стены. Мальчик знал, что обнаружит за ней только привычную засыпку из камней и глины. Они постарались как следует. Там больше нечего было делать.