— Если вы внимательно слушали, Мэгги, — Солт в упор посмотрел на нее, — то это и мой ответ вам. Конечно, самомнение и упрямство, о которых вам известно, играют здесь свою роль.

— И эти деньги тоже, — подхватила она. — Какое расточительство. И все ради своей излюбленной теории!

— Хорошо. — Его голос уже звучал холодно и сухо. — Если я знаю, что по городу бродит маньяк, как я могу спокойно уехать из этого города, ведь «Бекден ивнинг пост» до меня не дойдет, и я так и не узнаю, изловили убийцу или число его жертв растет.

— Да, с этим трудно не согласиться, — сказала Мэгги. Ей уже было неловко за то, что она наговорила. — Действительно, если молодой Доннингтон был маньяком, он мог наделать много дел. Но если Дерек не убийца, значит, безумец до сих пор на свободе. Только где взять доказательства? Вы же не сможете их найти, сидя здесь.

— А вы считаете, я должен бегать по городу, отыскивая отпечатки пальцев и собирая окурки? Это не мой метод, дорогой доктор Ватсон. Мой метод в том, чтобы бросить пару слов и наблюдать, как на эти слова реагируют окружающие, как они начинают волноваться, как у них поднимается давление, какие шаги они начинают предпринимать. Они сами себя разоблачат, и мне ничего не нужно будет делать. Я буду сидеть здесь.

— Да, вы очень умный человек. Но ваш блеф слишком опасен. Скажите хотя бы для моего спокойствия, у вас действительно есть ключ к этой загадке?

— Дорогая мисс Калуорф, — она сразу поняла, что за налетом иронии скрывается нечто серьезное, — хотите — верьте, хотите — нет, но мне не хватает самой малости, чтобы завершить это дело и раскрыть тайну…

Договорить он не успел. Раздался страшный шум — звонки, стук в дверь, — вслед за чем появился мистер Баззи Даффилд.

— Прежде чем мы начнем трепаться, — с порога заявил он, — взгляните на мою красавицу. Бззз. Вы только посмотрите на нее. Как говорится, высший класс! На такой машине можно ехать в Букингемский дворец. Бззз.

Пришлось выйти за ним на улицу и полюбоваться на длинный черный автомобиль, припаркованный к краю тротуара.

— Представляете, получил с одного парня не деньгами, а этой красоткой. Он мне проиграл больше двух тысяч. Бззз. Чем не сделка? Покатаемся, а?

— Спасибо, Баззи, — ответил доктор Солт. — Но мне некогда кататься. Вот если Уитни отвезет в Хемтон семью Калуорф, я буду тебе благодарен. А мы в это время поговорили бы с тобой. Учти, мистер Калуорф был некоторое время нездоров, поэтому нужно везти его тихо и осторожно. Мэгги, взгляните, собрались ли ваши родители?

Мэгги обнаружила отца с матерью в гостиной, где они сидели, ломая головы над тем, что же происходит вокруг. Через пять минут она села с ними в машину и уехала домой. Она чувствовала себя несчастной, и только обязанность быть сегодня в магазине, чтобы привести вместе с отцом в порядок все дела, заставила ее отказаться от намерения (если бы, конечно, Солт попросил ее об этом) задержаться еще на пару часов в этом отвратительном, мерзком Бекдене. Однако, глядя в его лицо перед расставанием, она не могла понять, хочет ли он, чтобы она уехала с родителями потому, что нужна им, или потому, что сейчас она была бы для него только помехой. Что он задумал? Зачем явился Баззи? Неужели Солт считает, что она слишком глупа, чтобы и впредь оставаться его союзником? Но ведь она хочет только одного: чтобы у него не было неприятностей, неужели этот умник ничего не понимает? Она размышляла над возможным окончанием их прерванного спора, пока Уитни не остановил машину у входной двери ее дома.

После обеда они с отцом взялись за счета, сидя в маленькой задней комнате в магазине. Но вдруг отец, пристально глядя на нее, сказал:

— Я хочу кое-что с тобой обсудить, Мэгги. Думаю, сейчас самое подходящее время для этого.

— Давай, если ты не очень устал, папа.

— Не беспокойся, все нормально. Ты знаешь, я очень доверяю мнению доктора Солта. Мне кажется, он понимает меня как личность, а не воспринимает как объект для измерения давления, температуры и прочего. И он посоветовал мне продать магазин, как только подвернется хорошее предложение. Вообще он считает, что мне надо уйти на покой.

— Я уверена, он прав. Я не считаю, что он бывает прав во всем, но в отношении тебя…

— Ты хочешь сказать, что он заблуждается на твой счет?

— При чем тут я? — поспешно проговорила Мэгги. — По-моему, он вообще не обращает на меня внимания.

— Как раз наоборот. Однако сейчас мы говорим о другом. Я не рассказывал тебе, но мне уже давно сделали выгодное предложение насчет продажи магазина. А я мог бы консультировать в Бирмингеме моего старого друга Сайерса. Он в сто раз хуже меня разбирается в букинистических изданиях.

— Это ведь тебя вполне бы устроило?

— Да. С одной стороны, я смогу отдыхать, а с другой — у меня останется любимое и интересное занятие.

— Тогда почему у тебя какое-то сомнение в голосе?

— Из-за тебя, Мэгги, дорогая, — к ее удивлению ответил он. — Сегодня мы все обсудили с мамой и пришли к выводу, что для меня это лучший вариант. Но вот для тебя…

— Что — для меня?

— Что ты будешь делать без магазина? Насчет тех троих, — он кивнул на дверь, — я не беспокоюсь. Берта Чэпмен может вернуться в школу и, надеюсь, сделает это с радостью. Шейла всегда чувствовала себя здесь не на своем месте и, конечно, быстро найдет другую работу. Не знаю, как быть с Рэгом. Он просто создан для книжной торговли. Но я постараюсь получше его устроить. Ты же всерьез меня беспокоишь. Мне кажется, ты не хотела бы вернуться в Лондон к этой однообразной секретарской работе. Хотя в Хемтоне у тебя тоже выбор невелик. Но, может быть, ты хочешь найти работу в Бекдене?

— Ну уж нет! Я не желаю, чтобы меня прикончили в этом Бекдене, — выпалила она с жаром, удивившим ее саму. — Отвратительное место.

— Надеюсь, ты так думаешь лишь потому, что со мной там случилось несчастье, только и всего.

— Есть и другие причины, — торопливо ответила Мэгги. — Не стоит из-за меня волноваться, папа. Поступай так, как считаешь нужным, и не беспокойся обо мне. Серьезно, я рада, что ты решил продать магазин. Я сама в последнее время ощущала необходимость перемен. Мне хотелось заняться чем-то другим, хотя, по правде сказать, не знаю пока, чем именно.

— Доктор Солт намекнул мне…

— О чем? — резко перебила отца Мэгги. — Что он мог тебе сказать?

— Ну, разные вещи. Ты должна понимать.

— Нет, не понимаю, — сказала она еще более резко. Ее мучила эта неопределенность. — Так что же точно он сказал?

— Дай вспомнить. Ну, к примеру, — отец смущенно улыбнулся, — он сказал, что ты великолепная женщина, только вот настоящей жизни ты еще не пробовала.

— Он это сказал? Он что, так хорошо знает мою жизнь?

— Но, дорогая, он же проницательный человек с громадным опытом. Я думал, ты это заметила.

— Я заметила, — сказала она, отметая отцовский упрек прочь в мусорную корзинку, где ему и надлежало находиться, — что стала слишком нервной. — Впрочем, Мэгги тут же поняла, что ведет себя нехорошо, поэтому она немедленно извинилась, улыбнулась и сказала мягко: — Главное, чтобы ты не переживал из-за меня, папочка. Делай что хочешь, это твое право, ты его заслужил. Да поможет тебе Бог!

Она настояла, чтобы отец ушел из магазина пораньше, а сама осталась закончить дела и посплетничать с Бертой. Но дома ее вновь охватила тревога. Что с Солтом? Что еще он там творит? Почему к нему вдруг заявился Баззи? Что, в конце концов, там происходит, пока она болтается тут в Хемтоне в полном неведении? Мэгги несколько раз подходила к телефону, чтобы позвонить Солту, но все никак не могла на это решиться. Наконец она не выдержала и набрала его номер. Ей никто не ответил. И тогда она пулей помчалась на автовокзал.

В половине восьмого Мэгги уже звонила в дверь Солта. Никто не отзывался, и она поняла, что квартира пуста. Ощущая себя глупой, жалкой и никому не нужной, она побрела к ближайшей телефонной будке. Мэгги решила, что лучше всего будет поговорить с Баззи. Ее сердце учащенно билось — видимо, на нее плохо действовал задымленный «Юнайтед Фэбрикс» воздух Бекдена, — когда она дозвонилась до мистера Даффилда.