Главные события, однако, происходят не в Польше и не в Германии. В первый же час после начала войны советские ВВС нанесли удар по нефтепромыслам Плоешти, превратив их в море огня. Одновременно на просторы Румынии вырываются войска сверхмощной группировки, развернутой на территории Одесского военного округа.

19 июля советские армии врываются в Брэилу, на другой день советский десант с кораблей Черноморского флота высаживается в порту Констанца. 21 июля Красная Армия победоносно входит в Бухарест, а через три дня вступает на территории Болгарии и Югославии. Одновременно, при поддержке Дунайской флотилии, предпринимается мощный рывок вверх по Дунаю. 29 июля советские армии занимают Белград (а из значительной части Югославии немцев уже вытеснили повстанцы), 30-го – Софию, 2 августа – Будапешт. Отрезанная от румынской нефти, потерявшая значительную часть войск у самой границы, Германия лишается каких-либо шансов на успех. В Германской армии есть еще танки, но нет топлива для них. Есть самолеты, автомобили и мотоциклы, но нет топлива для них. Нет топлива для перехода германского флота в Балтийское море...

6 августа 1941 года советские газеты публикуют указ Президиума Верховного Совета СССР о введении в Красной Армии новых знаков различия – погон. Как мы помним, Виктор Суворов считает, что так и планировалось, и лишь потому, что война пошла не так, как замышлялось, погоны пришлось отложить до Сталинградской победы (Очищение. С. 53)...

18 августа 1941 г. – Указ Президиума Верховного Совета СССР (на самом деле – решение Политбюро) о присвоении Начальнику Генерального Штаба генералу армии Г.К. Жукову звания Маршал Советского Союза. 6 сентября звание Маршала присваивается и самому И.В. Сталину.

Между тем наступление продолжается. 19 августа Красная Армия занимает г. Кольберг, выйдя к Балтийскому морю и отрезав от основных сил сверхмощную германскую группировку в Восточной Пруссии. Эта последняя теряет 27 августа Данциг и лишь с падением 1 сентября Кенигсберга прекращает, наконец, сопротивление.

В Центральной Европе Красная Армия 29 августа захватывает Братиславу, а 3 сентября вступает в Вену. На Балканах 21 августа советскими войсками взята столица Албании Тирана, 1 сентября – Салоники, наконец, 9 сентября – Афины.

В августе 1941 г. войска РККА завершили Висло-Одерскую операцию, захватив мосты и плацдармы на Одере. Оттуда 5 сентября начата новая операция на огромную глубину – до Рейна.

Войска идут за Одер нескончаемым потоком: артиллерия, танки, пехота. 15 сентября пал окруженный Берлин, 20-го – Прага и Любляна. Затем приходит очередь Гамбурга (23 сентября), Мюнхена (25 сентября), Северной Италии (ее захват завершается 28 числа того же месяца вступлением в Геную). 5 октября советские войска уже в Риме.

Еще за месяц до того приходит время для массированного использования советских воздушных десантников. К началу сентября после упорного сопротивления раздавлена Финляндия; финнов разъяренный их упорным сопротивлением «Вождь народов» приказывает поголовно выселить в Синьцзян (как я писал в первой книге «Виктор Суворов прав! Сталин проиграл Вторую мировую», к началу 1940-х гг. эта самая северо-западная провинция Китая фактически стала частью СССР).

Теперь с финских и северогерманских аэродромов взлетают тысячи самолетов с парашютистами. 9 сентября советские десантники горохом сыплются на города и села Норвегии; через шведскую территорию между тем пылят по дорогам услужливо пропущенные шведами колонны советских танков. Правда, 400-тысячная германская группировка в Норвегии оказывает упорное сопротивление, сломить которое удается лишь к 10 ноября.

Между тем советские наземные силы форсируют Рейн и вступают во Францию. Здесь сопротивления уже практически нет, советские танковые колонны быстро продвигаются вперед, заняв 14 октября Амстердам, 17 октября Брюссель, наконец, 24 октября – Париж. Одновременно начинается занятие островов: например, еще 7 октября с итальянской территории советский воздушный десант высаживается в Сицилии. В тот же день советская танковая колонна вступает в Неаполь.

Но главная задача советских ВДВ теперь – захват французских и итальянских колоний в Африке. Уже 27 октября советский парашютный десант захватывает Триполи. 4 ноября таким же образом взяты Оран и Бизерта, 8 ноября – Алжир и Касабланка, 17 ноября – Дакар, наконец, 22 ноября – Тимбукту. На этом, собственно, боевые действия по плану «Гроза» закончены.

Итак, операция «Гроза» закончилась полной победой Красной Армии. Возникает вопрос: что было бы после нее, завершись операция так, как она изначально планировалась?

Но сначала разберем альтернативную точку зрения на то, чем могла бы кончиться операция «Гроза», успей Сталин ударить первым. Есть немало историков, которые доказывают: боеспособность РККА образца 1941 года была настолько низкой, что никакой первый внезапный удар быстро победить бы не помог.

Наиболее ярко выраженный представитель такой точки зрения – С. Захаревич (Большая кровь. Минск, 2009). Примерно о том же пишет и И. Бунич, но он списывает небоеспособность Красной Армии на вновь начавшиеся сталинские репрессии против военных: мол, не начнись 22 июня война, к августу, когда, по мнению Бунича, планировалось начало «Грозы», Красная Армия пришла бы в такое состояние, что «не смогла бы пошевелить ни рукой, ни ногой» (Бунич И. Гроза. С. 568—569).

Марк Солонин в некоторых своих работах придерживается той же точки зрения. Во-первых, по его мнению, линию Маннергейма не обязательно было штурмовать, ее вполне можно было обойти. Во-вторых, все разговоры о сверхмощных укреплениях этой линии, как он считает, сильно преувеличены.

А в-третьих, им приводятся примеры того, как и без всякой линии Маннергейма, в чистом, что называется, поле севернее Ладожского озера, под Питкярантой, в начале января 1940 г. всего семь финских пехотных батальонов окружили (и разбили) 18-ю стрелковую дивизию и 34-ю танковую бригаду РККА. Затем сходная участь постигла 44-ю стрелковую дивизию, и только окончание войны спасло от такой же участи 168-ю. Причем в случае с 44-й дивизией финны наступали в чистом поле, а красноармейцы оборонялись в землянках (Солонин М. 25 июня. Глупость или агрессия? С. 94—102). Подробно описаны Солониным и неудачи РККА летом-осенью 1941 г., когда СССР сам напал (25 июня) на Финляндию и никакой линии Маннергейма впереди не было (там же. С. 506—569).

Однако... Виктор Суворов недавно в одном интервью сказал: «Вообще в наступательной войне (к которой Красная Армия, в отличие от обороны, готовилась) она воевала бы на порядок лучше. В качестве примера можно привести, скажем, действия по захвату румынского города Килия». (25 июня 1941 г.) (Ледокол. С. 128).

Из операции по захвату Килии, как и из начавшейся в тот же день агрессии СССР против Финляндии, ничего путного не получилось? Правильно. И не могло получиться в условиях полного разгрома Красной Армии на главных театрах военных действий. Сам же Солонин пишет, что советское руководство стало снимать с Северного фронта все резервные соединения и спешно перебрасывать их на другие фронты; к концу первой недели июля все соединения фронтового подчинения (1-й и 10-й механизированные корпуса, 70-я, 177-я и 191-я стрелковые дивизии) были переброшены на Псковское направление, а из состава 7-й армии выведена 237-я стрелковая дивизия (Солонин М. 25 июня. С. 534).

Всего в составе войск, предназначавшихся для действий против Финляндии согласно «Уточненному плану стратегического развертывания...» от 11 марта 1941 г., должно было быть 17 стрелковых дивизий, семь танковых и шесть артиллерийских полков Резерва Главного Командования (там же. С. 295—299). Но ведь первая неделя июля – это не конец войны, а самое начало. Логично предположить, что переброски продолжались и потом. Сталину стало просто не до Финляндии. Надо думать, и не до Румынии. Впрочем, по мнению М. Соло-нина, Сталину стало «не до Финляндии» еще в мае 1941 г., когда он решил создать большой перевес на главном, германском направлении (там же. С. 317), справедливо полагая, что после разгрома Германии Финляндия никуда не денется.