Отвернувшись, Алина сжала пальцами запястье, пытаясь унять дрожь в руке, потом взглянула на испорченные брюки и с тоской подумала: «Новый костюм!» Тут же на нее опять накатило безудержное желание засмеяться. Не выдержав, Алина все же хихикнула, потом откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, но под веками тотчас вспыхнуло видение стремительно растущих круглых огней, похожих на глаза надвигающегося чудовища. Ее ресницы дрогнули, и она вытянула шею, изучая в зеркало свое лицо, еще не утратившее мертвенной бледности, на которой кровь казалась особенно яркой. Глаза затягивал тонкий, словно предзимний лед, прозрачный ужас. На какой-то момент Алине показалось очень странным, что она до сих пор видит это лицо — словно на самом деле машина все-таки догнала ее, и теперь она снова проснулась… как тогда, и теперь из зеркала на нее опять должно смотреть другое лицо.
Ее хотели убить.
Ни к чему списывать происшедшее на какого-нибудь безумного лихача, пьяного или обкурившегося какой-нибудь дряни. В действиях «рекорда» не было ничего безумного — в них была расчетливая целенаправленность — такая же, как в движениях хищника, нападающего на подстереженную добычу. Ее хотели убить.
Почему именно ее?
Глупый вопрос, Аля. Потому что только ты видела их лица. Они сообразили, что переход из сна в реальность каким-то образом разблокировался, восстановился в ее памяти, и почувствовали опасность. Потому что и разъярившиеся подопытные свинки могут быть опасны, особенно, если вдруг превратятся в тигров.
Она взглянула на недокуренную сигарету, сморщила нос и бросила ее в приоткрытое окно. Порыв ветра тотчас подхватил ее, и крошечный огонек закувыркался в воздухе, рассыпая искры, покатился прочь и исчез. Наблюдая за этим, Алина заметила, как Виталий пожал руку своему знакомому, и тот развернулся и направился к своей машине. Она поспешно отвернулась, не желая видеть, как Виталий и его спутник идут к джипу.
Открыв дверцу, Воробьев сел на свое место и с заботливой тревогой взглянул на нее.
— Ну, ты как? Ничего? Сейчас домой поедем.
— Надеюсь, меня забросите? — поинтересовался второй пассажир, садясь на заднее сиденье и оставляя дверцу чуть приоткрытой, придерживая ее ногой. Алина вздрогнула от звука его голоса, потом подняла голову и встретилась с его насмешливым, изучающим взглядом в зеркале. Впрочем, если изучал он с искренним интересом, то насмешка казалась немного натянутой — сквозь нее просвечивали опаска и еще что-то, потаенное и недоброе.
— Почему ты меня спас?
— Это вместо «спасибо»? — ехидно поинтересовался Евсигнеев и закурил. — Я, между прочим, из-за тебя тачку раздолбал. И починить ее будет стоить очень неплохо.
— Я уже сказал, что оплачу ремонт, — холодно произнес Виталий, глядя перед собой суженными глазами. — Через день будет как новая. А теперь выкладывай!
— Что конкретно?
— Как ты нас нашел? Я не давал тебе домашнего телефона.
— Я запомнил номер твоей тачки, — Алексей откинулся на спинку дивана, потом повернул голову, изучая музыкальную систему. — Остальное — дело связей и времени. Подъехал к твоему дому и ждал, пока вы не вернулись. Потом поехал за вами до этого «Седьмого неба». Вы там кого-нибудь нашли или так, оттянуться решили?
— Свои вопросы задашь потом.
— Ладно, ладно, — Алексей приподнял раскрытые ладони, сжимая в зубах дымящуюся сигарету, потом усмехнулся. — Только давай-ка сменим тон, а, красавец?! Нечего меня за сявку держать! Если б не я — не сидела бы тут твоя подруга!
— Я тебя уже поблагодарила, — сквозь зубы сказала Алина, глядя в отраженные ненавистные глаза. Она слишком хорошо помнила их взгляд, когда он поднимал руку, фиксируя прицел на ее переносице.
— О благодарности, — Алексей чуть дернул уголком рта, — мы поговорим отдельно. Короче, значит так — за вами ехал не только я. Этот «опелек» все время где-нибудь рядом тусовался. На площадке перед баром вас подождал — в уголке, скромненько. Я его быстро приметил — очень уж нагло он за вами катил. Странно, что ты его не заметил. Раз уж вы затеяли такое дело, тебе бы следовало почаще оглядываться себе за спину, поскольку, как ты понял, дело серьезное.
— Продолжай по теме, — Виталий устало прикрыл глаза. — Он ехал за нами после «Неба»?
Алексей кивнул и провел ладонью по короткой щетине на круглом черепе.
— Ага. Я его вперед пропустил и следом. Он остановился недалеко от заправки, я — чуть подальше. Из машины вылез, обошел заправку быстренько и встал неподалеку, за микроавтобусом — думал, хоть что-нибудь углядеть или услышать. Ну и услыхал, как вы грызетесь. Только тогда понял, что за баба с тобой, — он приветственно кивнул Алине. — Вспомнил, как ты звенел насчет того, что мол, некоторые здесь выглядят иначе, ну и… — Алексей усмехнулся, придав смешку сочувственный оттенок. — Да, Алька, ты здесь выглядишь очень сильно иначе! Блекло, прямо скажем…
— Не отвлекайся! — в голосе Виталия появился металл, и он чуть развернулся. Среди насмешки в глазах Евсигнеева подобострастно вильнул хвостиком легкий страх.
— Ладно… Короче, вы как разделились — ты на заправке остался, а она в маршрутку села, так опелек за ней покатил. Ну и я следом, поскольку ему явно она была нужна зачем-то. Правда, сомневался еще — думал, может хахаль ее. А потом вдруг он маршрутку-то обогнал и рванул куда-то. Ну я за ним. Он в этот двор заехал и притих там, а я с другой стороны встал — ну и ждем оба неизвестно чего. А потом гляжу — батюшки, чешет, красавица! Наверное, живет где-то тут. Ну, думаю, не подвела интуиция, ее он ждет! А чего дальше было — вы сами видели. Я едва успел. Ни фига себе, думаю, хахаль у девочки! Не, явно не хахаль, явно чето другое тут! А теперь, думаю, я имею полное право узнать, почему тебя хотели убрать? Это связано с вашей возней?
— Хоть пару цифр из номера «рекорда» запомнил?
— Совсем за идиота держишь?! Я запомнил его целиком!
— Закрой дверь! — приказал Виталий и запустил двигатель. — Поговорим по дороге.
Алексей послушно хлопнул дверцей и вопросительно уставился в затылок молчащей Алине. Потом облизнул губы. Его до сих пор не оставляло чувство нереальности происходящего — с того момента, как Виталий открыл дверь его конторы. Так же, как до того момента не оставляло чувство реальности случившегося во сне. Неожиданно он поймал себя на том, что эта внешность Алины ему гораздо больше по сердцу. Не потому, что она стала симпатичнее или чего-то там еще — нет. Просто потому, что она больше не была той. Он не видел того лица и рыжих волос, и на него не смотрели те изумрудные глаза. Алексей не знал, почему, но до сих пор отлично помнил то странное чувство дискомфорта и непонятного страха, которые охватывали его всякий раз, когда он видел ее.
Алина продолжала молчать, глядя на тянущуюся вдоль дороги цепочку огней. Алексей аккуратно потрогал подсыхающую ссадину на лбу, потом чуть наклонился вперед.
— Я не понял — разговоры будут, нет? Ты заявился ко мне на работу, нахамил, потребовал помощи, я, блин, помог, и что мне взамен?! Это не сотрудничество, — Евсигнеев выразительно покрутил пальцем в воздухе, — это хрен знает что!
— Расскажи ему, — негромко произнес Виталий. Алина неодобрительно на него посмотрела.
— А если это он все подстроил? Если это его человек был? Если он сам как-то связан с этими врачами?!
— Врачами? — заинтересовался Алексей. — Какими еще врачами?
— Аль, ведь это я его нашел, а не он меня.
— Ну и что? Ты его нашел, он испугался, своим маякнул и…
— … и бросился стирать тебя с лица земли, — Виталий покачал головой. — Не думаю. Он, конечно, не с нами. Но он уж точно не с ними.
— Я сам по себе, — снова подал голос Алексей. — Поподробней про врачей.
Алина сжала зубы, потом неохотно поведала ему про переход. Под конец ее рассказа Евсигнеев побагровел, потом ударил ладонью по сидению.
— Ну, суки! Вот так, значит?! Ну ладно же, умоетесь вы у меня!.. А я-то все голову ломал — куда у меня целый день девался?! Вроде на работе был, а эти козлы мне прогул записали, уроды! Но, — он сделал губами поцелуйный звук, — но почему именно меня?
