— Приятно познакомиться, господин Крук, — еле слышно пробормотал себе под нос Денис, слушая выступление молодого человека, намечая в голове вопросы, на которые необходимо будет получить ответ. — Сколько из двухсот являются "непримиримыми"? Есть ли оружие? Где? Какое? Каков принцип мобилизации? Адреса командиров… Телефоны… Семьи… Друзья… Помещение… Охрана штаба…

25.05.2009.

Позвольте выразить свое восхищение Вашей работой по Ополченцу. Приятно сознавать, что мастерство передается от поколения к поколению. Ополченец полностью деморализован и раздавлен. Главная его забота теперь — не расстраивать Маму. Она и так зла на него. Как вы и советовали, подкинул Маме кое-что по Корейцу. Она — в бешенстве. Согласен с вашим мнением о том, что Кореец может нам помешать, потому что предан отцу и очень не любит вас в принципе.

Отец не адекватен и погружен в свои философские размышления. Недавно разговаривал с Юристом. Насколько я могу судить, он абсолютно не в курсе вашей работы. Жаловался на крайнюю ограниченность в силах и средствах.

Как вам известно, вопрос с Римлянином решен. Для Вас все складывается наилучшим образом.

Лесник

25.05.2009. Россия, г. Анапа. Санаторий "Золотой берег". 20:39

— А теперь наши малыши, наш самый маленький шестой отряд, споют нам песенку!

На небольшую, всего метров в десять в длину и метра четыре ширину сцену, почти организованно вышло десятка два детей лет примерно шести-восьми. Руководила процессом Ксюша. Андрей, облокотившись локтями на невысокий черный забор, огораживающий танцевальную площадку, опустив голову, смеялся.

Веселила парня его "вторая половина". Воспитатель шестого отряда, его уже как почти два месяца девушка, заметно нервничала. А у нее это всегда получалось очень мило и забавно. Ксюша суетливо метала взгляд в одной детского лица на другое, имея при этом взгляд растерянно-жалостливый. Создавалось такое впечатление, словно еще чуть-чуть — и она расплачется. Быть может, это было не совсем нормально, но она очень нравилась Андрею именно такой. Больше этого, пожалуй, он любил только ее сердитость. Вот тут уже он не мог удержаться от смеха.

За время, пока длились их отношения, он рассердил ее всего пару раз. Про первый он уже не помнил, а вот причину второго раза он помнил прекрасно, потому как произошло это всего неделю назад.

Что произошло? Да ничего, собственно. Просто Ксюша пригласила его на ужин к себе домой. Она не сказала "познакомиться с родителями". Но он-то не дурак. И нельзя сказать даже, что он в тот момент запаниковал. Андрей только потом понял… Он просто-напросто испугался. Не родителей, не обязательств. Тем более что сам по себе визит к родителям девушки накладывает их на парня лишь условно. Дело было в том, что у них все складывалось настолько хорошо, что он боялся, что этому может прийти конец.

Почему? Да мало ли. Не понравится родителям, они ему не понравятся. Он, конечно, в таких вопросах специалистом не был. Однако от друзей слыхал, что "нестыковки" с родителями девушек случаются весьма часто.

В общем, Андрей после пятисекундного раздумья заявил, что с этим хорошо бы повременить. Ксюша рассердилась. Выглядело это так. Брови сдвинулись, губы сжались, глаза немного сощурились. Девушка отвернулась в сторону и засопела как бурундук. Не то, чтобы Андрей знал, как сопят бурундуки, но именно такое сравнение пришло ему тогда в голову. Он расхохотался, что еще больше разозлило Ксюшу. На диване произошла небольшая потасовка, после которой хозяин дома, вышедший и нее победителем и решивший проявить великодушие, согласился прийти на ужин через недельку. На вопрос "почему через недельку" ответил, что сейчас занят. На самом деле — для психологической самоподготовки.

Ужин с родителями, кстати, подбирался незаметно все ближе и ближе. Оставалось каких-то четыре дня, а в смысле самоподготовки еще "конь не валялся". Вероятно, придется как все люди, просто прийти, поесть и познакомиться…

Как Ксюша успела объяснить Андрею еще до начала концерта, ей пришлось потратить два дня на то, чтобы ее "птенцы" наконец-таки освоили азы хорового пения. Она явно гордилась тем, что ей удалось добиться успеха, и теперь девушка хотела только одного: чтобы все прошло гладко. Она сама долго помогала детям выстраиваться на сцене. Затем дала сигнал баянисту, пожилому лысоватому весельчаку-белорусу, приезжавшему работать в "Золотой берег" каждое лето. Зазвучала мелодия песни "Анапа — жемчужина у моря". Андрей не очень разбирался "народном" музыкальном творчестве, но ему всегда казалось, что в оригинале вместо "Анапа" стояло "Одиса". Впрочем, он мог и ошибаться…

Первые "летние" дети заехали в санаторий позавчера. Всего около двухсот человек. В этом, впрочем, не было ничего удивительного. Первые заезды, как правило, не бывали многочисленными. А сегодня на танцевальной площадке проходила церемония открытия сезона со всеми вытекающими отсюда последствиями, как-то: обязательными названиями и эмблемами отрядов, концертными номерами, продленной на час дискотекой и какими-нибудь вкусностями на "сонник". Для воспитателей это означало одно — работу. Начало и конец потока всегда были самым сложным временем. Зато основную часть времени можно было в разумных пределах расслабиться.

Ксюшины питомцы нестройно запели по взмаху подбородка баяниста. Однако уже через несколько секунд хор выровнялся и зазвучал почти стройно. Дети "подросткового возраста" равнодушно наблюдали за стараниями "малых", переговариваясь между собой и переминаясь с ноги на ногу. В строю им было непривычно.

Андрей всегда считал, что такой отдых на море, вдали от родителей и "отчего дома" — штука вообще крайне полезная. Для себя он решил, что своих детей, если таковые появятся, он обязательно будет отправлять в лагеря. Особенно это было полезно для "современных" детей.

Тут ведь в чем дело? Раньше, в "темное советское прошлое", была у детей какая-то организация. Паскудная, надо сказать, организация, и малополезная. Но все-таки она была. Имелась, то есть, в наличии. И это само по себе уже играло какую-то роль. А в последние пару десятков лет такая организация отсутствовала вовсе.

Тут ведь — не то, что дома. Чисто психологически. Дома у тебя всегда есть "тыл", "пути отхода". Дома ты в любой момент можешь забежать к себе в квартиру или спрятаться за спину взрослого — и все. Ты "в домике". Не лучший, ясное дело, вариант. Это и ребенку понятно. Но он хотя бы есть! И это имеет огромное значение.

Здесь — совсем другое дело. Здесь тебе никто не поможет. Не джунгли, конечно, со зверями. Но тут ты — один на один с коллективом. С коллективом ты спишь, с коллективом ты ешь, с коллективом ты передвигаешься. Даже плаваешь ты и то — с коллективом. И тут уже, волей-неволей, приходится учиться уживаться с людьми. Своими силами.

И еще. Не просто уживаться. Это не главное даже. Главное то, в таких условиях ребенок по-настоящему учится нести ответственность за свои поступки. А это, прежде всего, означает осознание того, что ты не есть центр Вселенной. А вот это бывает тяжело. Особенно если все вокруг, начиная от бабушки и заканчивая мамой, всю жизнь убеждали тебя в обратном. Естественно, неосознанно, но все равно убеждали.

Это очень тяжко бывает — понять, что не только твои интересы и потребности имеют значение. Не только, и даже не столько. И еще хуже даже: оказывается, мир полон людей, потребности которых совершенно конкретно пересекаются с твоими. И — вот тебе еще сюрприз: они, эти люди, совершенно не горят желанием ограничивать свои запросы в угоду тебе. Они, скорее, ограничат твои. Если, конечно, ты не окажешься достаточно силен для того, чтобы разубедить их. И тут не о физической силе речь, хотя и ее неплохо иметь. Тут главное — сила внутренняя. А ее, эту силу, в себе воспитывать надо. Есть, конечно, счастливчики, которым ее в достатке от природы досталось. Им повезло. А остальным…