Его собеседник кивнул.

– Вы предполагаете, что Мерис Веннер распустила ложный слух с тем, чтобы восстановить своего мужа против О'Дэя. Она знала, что О'Дэй хочет увидеться с ее мужем, поскольку ему известно об этих слухах. И она подстраивает все так, чтобы О'Дэй узнал, что ее муж собирается быть в Палисад-клубе. О'Дэй отправляется туда, и его избивают.

Дугал кивнул.

– И отсюда возникает предположение, – сказал он, – что организатором этого избиения был не Веннер.

Помощник комиссара спросил:

– Что вы собираетесь делать, Дугал?

– Все, что я могу сделать, сэр, – это следовать своему чутью. Я поеду в отель "Сэйбл" и узнаю, что именно произошло там той ночью. Я хочу посмотреть на запись в регистрационной книге и убедиться, что она сделана рукой Мерис Веннер. А потом ведь кто-нибудь мог видеть этого неизвестного мужчину, случайно его мог видеть человек, не имеющий отношения к отелю. Это тоже надо проверить.

Помощник комиссара сказал:

– Полагаю, вы правы. Когда вы хотите туда ехать?

Дугал встал.

– Лучше всего действовать не откладывая, сэр. Мне хочется побыстрее продвинуть это дело.

Помощник комиссара улыбнулся.

– Что у вас на уме, Дугал? – спросил он.

Тот ответил:

– Этот Теренс О'Дэй не вызывает у меня антипатии. Если я что-нибудь смыслю в делах, то он не убийца. Он слишком беззаботно держится. Обычно, снимая показания с людей, подозреваемых в убийстве, я замечал, что они очень осторожны. Они обращают внимание на каждое твое слово, на то, как им ставят вопрос. Они боятся сделать ошибку в той истории, какую для себя сочинили. О'Дэй же ничего не боится. Ему совершенно безразлично. Он не следит за тем, что говорит.

Помощник комиссара кивнул.

– Итак, вы считаете, что он этого не сделал. Что еще?

– Дело не только в этом, сэр, – сказал Дугал. – Он ведет свою собственную игру. Хотите верьте, хотите нет, но я твердо убежден, что во время моей с ним беседы он каким-то странным образом использовал меня в своих целях. И это меня несколько возмутило.

Помощник комиссара улыбнулся.

– Естественно. Но я не могу себе представить, чтобы кто-нибудь использовал вас в своих целях, Дугал. Дайте мне знать, когда вернетесь. Я заинтересовался не меньше вашего.

– Я приду к вам сразу же, как вернусь, сэр. Всего хорошего.

Дугал вышел из кабинета. Вид у него был даже более мрачный, чем обычно.

В шесть часов О'Дэй допил мартини, закурил сигарету и взялся за шляпу. Он почти дошел до двери, когда зазвонил телефон. Он снял трубку и, узнав голос, улыбнулся. Это была Лоретта Дин.

Она сказала:

– Добрый вечер, мистер О'Дэй. Я в Лондоне. Я с удовольствием воспользуюсь вашим приглашением и хочу заехать к вам. Мне нужно с вами поговорить.

– Я рад, что вы этого хотите, – сказал О'Дэй. – Скажите мне, миссис Дин, на какого рода разговор вы настроены. Намерены ли вы провести лишь своеобразную рекогносцировку, или же для разнообразия будет немного правды?

Она тем же холодным тоном ответила:

– Я всегда говорю правду, мистер О'Дэй. Все остальное ведь не приносит пользы, не так ли?

– Это зависит от обстоятельств. Сейчас я собирался уходить, – продолжал он. – У меня назначена встреча. Будет ли вам удобно приехать ко мне в восемь вечера?

– Вполне удобно. Видите ли, мистер О'Дэй, я считаю, что не должна больше доставлять вам излишних хлопот.

– Благодарю вас, – сказал О'Дэй. – Обещаю вам, что излишними хлопотами заниматься не буду. Значит, в восемь. Я живу в восточной части Слоун-сквера. Добраться сюда легко, и у вас есть мой адрес.

– Не беспокойтесь, – ответила она.

О'Дэй положил трубку, вышел из дома и пересек сквер, направляясь к гаражу.

Он поставил машину на Теркли-сквер, пошел по Хэй Хилл и Альбемерль-стрит. Уиндермар Николс сидел в глубине бара на высоком табурете и потягивал виски.

– Добрый вечер, – сказал О'Дэй.

– Тебе того же, – ответил Николс. – Приятный сегодня вечерок. Выпьешь?

Он заказал для О'Дэя двойную порцию и продолжал:

– Держу пари, речь пойдет о Веннере, верно? Ты хочешь о чем-то узнать, что касается его. Последнее время парень где-то болтался, так ведь? Хотел бы я знать, как это он позволил так себя укокошить.

– Я бы тоже хотел, – сказал О'Дэй. – Наверно, к тому была причина. Николс кивнул.

– Возможно. Может быть, кое-кто посчитает, что этой причиной был ты. Может быть, кое-кому покажется, что такой исход очень удобен для тебя. Но только не мне!

Он усмехнулся.

– Не могу себе представить тебя с тупым оружием в руках, направленным в его тупую голову.

– Ты не считал его умным парнем, Уинди? – спросил О'Дэй. Тот покачал головой.

– Я всегда считал Веннера слишком темпераментным. Он не мог находиться в состоянии душевного равновесия. Он либо ликовал, либо пребывал в унынии. Он слишком все преувеличивал. Хладнокровным его никак нельзя было назвать. Это уж точно. И он был одним из тех, кто слишком верит тому, что говорят люди.

О'Дэй спросил:

– Ты имеешь в виду его жену?

– А почему бы и нет? – ответил Николс. – Я думаю, он все в жизни воспринимал чересчур серьезно.

О'Дэй спросил:

– Когда он увиделся с тобой, Уинди, и попросил тебя провести расследование в отеле "Сэйбл", – работа, от которой ты отказался – он говорил еще что-нибудь?

Николс подумал и сказал:

– Когда я отказался взяться за эту работу, он спросил меня, не порекомендую ли я ему кого-нибудь для этого дела. Я посоветовал ему сходить к Бейли. Ты знаешь Джорджа Бейли? Он специализируется на разводах и тому подобных делах. Нос у него, как у хорька, и он любит это дело. Я не встречал еще другого такого парня, который мог бы с такой легкостью разбираться в подобных делах.

– Думаешь, он ездил к Бейли? – спросил О'Дэй.

Николс пожал плечами.

– Откуда мне знать. Может быть, и ездил. Почему бы тебе не спросить самого Бейли?

– Спрошу, – сказал О'Дэй.

Он заказал еще две порции спиртного и быстро проглотил свою.

– До свидания, Уинди, – сказал он и вышел.

Остановившись у телефонной будки на углу Хэй Хилл, О'Дэй вошел в нее и разыскал номер Бейли. Когда он позвонил, ему ответил женский голос. Он спросил Бейли, и женщина попросила его подождать. Вскоре послышался голос Бейли.

О'Дэй сказал:

– Мистер Бейли, моя фамилия О'Дэй. Ральф Веннер был моим компаньоном. Уинди Николс предполагает, что вы вели для Веннера дело в отеле "Сэйбл". Я хочу узнать, правда ли это. Вы, вероятно, догадываетесь, почему это меня интересует.

– Думаю, что мне ваш интерес понятен, мистер О'Дэй. Веннер много о вас говорил.

– Наверно, ничего хорошего он обо мне не сказал?

– Об этом я не берусь судить, – ответил Бейли. – Он не показался мне настроенным против вас. Но вы ошибаетесь, мистер О'Дэй. Он не просил меня поехать в отель "Сэйбл".

– Нет? А не могли бы вы сказать мне, что он от вас хотел?

Бейли ответил.

– Я не обсуждаю частные дела своих клиентов, но Веннер умер, и мне кажется, что его дела нельзя считать частными. Так что я не нахожу, что совершаю нечто недозволенное, излагая вам суть дела. Он нанял меня, чтобы я установил слежку за одной женщиной и кое-что узнал о ее делах. Мне пришлось тащиться вслед за ней в Суссекс.

– Скажите, кто она? Вы узнали, чем она занималась? – спросил О'Дэй.

Бейли ответил:

– Послушайте, разговор зашел слишком далеко. Я сообщил вам, что он от меня хотел, но больше мне вряд ли следует об этом говорить. Иногда надо хранить тайны даже умерших клиентов.

О'Дэй немного подумал, потом сказал:

– Мне кажется, я понял вашу точку зрения. О'кей. Огромное вам спасибо.

Он повесил трубку и пошел к машине.