Огонь распространялся быстро, переходя с крыши на крышу. Вскоре запылало все вокруг. Заливались лаем собаки. Отбившиеся от стада козы бежали в пустынные улицы, заполненные густым черным дымом. Деревянные ставни и двери старинных каменных построек лизали голодные языки пламени.
Александра зажмурилась и крепче прижалась к Дариушу. Тот бежал между домами. Оба кашляли от удушающего дыма.
Через несколько мгновений первый отряд татар проскакал сквозь пламенную стену.
Ослепленные страхом и едким дымом, Александра и Дариуш остановились. Путь им преградили тяжелые конские крупы. Они ничего не видели перед собой, кроме огня, коней и кожаных сапог всадников.
Дариуш лихорадочно завертелся на месте, ища выход. Александре передалось его отчаяние. Она льнула к нему, не в силах ни о чем думать. От едкого дыма девушка задыхалась и кашляла. Голова пошла кругом. Все напрасно. Как они ни старались, угодили в западню. Вот тускло блеснул металл… один из татар замахнулся саблей. Дариуш инстинктивно присел, зажав Александру между своим телом и покрытым пеной конским боком. Сверкнул клинок, однако татарин промахнулся. Сабля ранила коня, стоящего рядом с ними. Конь громко заржал от боли, и сердце у Александры сжалось от жалости к животному. Раненый конь встал на дыбы и сбросил на землю своего всадника.
Дариуш круто развернулся. Он снова очутился между двумя всадниками. Один из них злобно пнул его кованым сапогом в грудь, едва не задев испуганное лицо Александры. От удара стрела глубже вошла в тело Дариуша, а оперенный кончик надломился.
Дариуш сдавленно вскрикнул от боли, потерял равновесие и рухнул на землю, увлекая за собой Александру. Девушка пронзительно закричала, больно ударившись о камни. Над ними перебирали копытами кони — вот-вот растопчут… Дариуш снова схватил ее и покатился вбок. Им удалось остаться невредимыми, хотя лошади несколько раз задели Дариуша копытами по спине. Он защищал Александру своим телом. Боль и страх ослепляли ее. Она желала одного: умереть как можно скорее. Они с Дариушем катались по камням, прижавшись щека к щеке. Александра стала молиться.
Она сама не поняла, как им удалось в пламени и дыму откатиться в сторону и спрятаться за дверью небольшого строения в конце улицы — маленькой кузницы. Как и другие дома, кузница была окутана едким дымом, ее крыша и балки уже занялись. И все же, несмотря ни на что, Александра испытала облегчение. Дариуш с трудом встал на ноги и потянул за собой Александру. Не забывая о том, что девушка вывихнула лодыжку, он заботливо поддерживал ее. Потом пытливо заглянул ей в глаза. Она увидела, что его лицо в грязи, в слезах и крови.
Александра больше не могла плакать. Едва они, пусть и ненадолго, очутились в укрытии, голова у нее закружилась, и она погрузилась в забытье. Она поняла: то, на что она так долго надеялась, уходит от нее. Она так мечтала, что они с Дариушем всю жизнь будут вместе… Наверное, не суждено им счастье.
Дариуш склонился к ней и дрожащими губами коснулся ее губ. Потом подхватил ее на руки и вошел в кузницу.
А снаружи… Александра зажала уши, чтобы ничего не слышать… Снаружи доносились цокот копыт, пронзительные вопли всадников и предсмертные крики ее соседей — тех, кто не успел вовремя подняться на Замковую гору.
Дверь кузницы распахнулась от мощного пинка, и внутрь въехали два татарина. Они сразу же увидели Дариуша и Александру, прижавшихся к противоположной стене. Татары переглянулись и заулыбались; Александра разглядела щетину на их подбородках и странные раскосые глаза. Один из них сквозь дымку посмотрел прямо на Александру, опустил руку к кожаным штанам, ухмыльнулся и что-то сказал на незнакомом языке.
Испуганные лошади били копытами среди горящего сена. Второй татарин схватил лук и положил на тетиву стрелу, извлеченную из колчана своего товарища. Прицеливаясь в юношу и девушку, он расплылся в злобной ухмылке. Оперенная стрела со свистом полетела к цели, словно рассекая дымную завесу.
Александра, оцепенев, ждала смерти; она словно со стороны увидела, как соломенная крыша у них над головами просела и начала падать. На всадников упали горящие балки и солома; они превратились в два факела и закружились на месте, взметая вверх снопы искр. Дариуш что было сил навалился плечом на деревянную стену кузницы, и она рухнула под их тяжестью, и в тот же миг в бревно над их головами вонзилась стрела.
Вместе со стеной они вывалились в соседний переулок и покатились по земле, смешанной с соломой и углями. Не выпуская Александры, Дариуш с трудом поднялся на ноги. Из его груди хлынула кровь на платье Александры.
С трудом, то и дело спотыкаясь, Дариуш побрел закоулками к центру города. Они видели брошенные дома и пустые храмы. На булыжной мостовой лежали трупы. Дариуш ускорил шаг, проходя мимо убитого юноши, их соседа, с которым и он, и Александра были хорошо знакомы. Грудь юноши была истыкана стрелами, руку по плечо отхватили саблей…
Чтобы не смотреть по сторонам, Александра прижалась к груди Дариуша и зажмурилась. Его рубаха, заскорузлая от крови, липла к ее лицу. Дариуш шагал с трудом, и все же спешил. Он обходил те кварталы, где слышался цокот копыт. Иногда им приходилось возвращаться по собственным следам. И все же они постепенно поднимались все выше и очутились у подножия Замковой горы. Поднимаясь к крепости по крутой, извилистой улочке, он остановился перевести дух. Александра заглянула за плечо Дариуша; перед ней открылся весь центр города. На площади, носившей название Старый рынок, горела ратуша, простоявшая там более ста лет. Многие каменные дома с соломенными крышами тоже были охвачены пламенем. Клубы черного дыма поднимались вверх и сливались с низко висящими над долиной тучами. Повсюду рыскали захватчики. Они набивали переметные сумы добычей, захваченной в брошенных домах, лавках и покинутых церквах. Александра увидела, как татарин грузит на телегу шелка и ковры, привезенные во Львов купцами с Востока. Она крепче прижалась к Дариушу и услышала его испуганный шепот:
— Александра…
Девушка вскинула голову и посмотрела вперед, на гребень холма. Еще один отряд татар стремительно приближался к воротам Высокого замка. Он отрезал им путь к спасению.
Дариуш развернулся, лихорадочно озираясь по сторонам. Слева от них зияла распахнутая дверь конюшни, откуда доносилось конское ржание. Коней не успели вывести на улицу!
Дариуш вбежал в конюшню и распахнул ближайшее к нему стойло, в котором бил копытами большой гнедой жеребец. Он подсадил на него Александру, а сам сел верхом на стоявшую в соседнем стойле белую кобылу.
Две лошади опрометью понеслись вверх, на гору.
Они скакали по извилистым мощеным улицам.
Верхняя часть города еще не горела, но на скаку они видели, как вздымаются к небу языки пламени снизу, как искры падают на еще целые соломенные крыши, как со звоном лопаются стекла в домах богатых горожан. Высокий замок приближался… Александра уже различала фигуры людей, стоящих у парапетов. Вооруженные лишь палками да несколькими арбалетами, они никак не могли оказать захватчикам достойное сопротивление.
В лучшем случае они надеялись спастись сами. Замок считался важнейшим оборонительным форпостом города. В плане крепость повторяла очертания вершины горы. Она имела форму вытянутого прямоугольника с четырьмя башнями на углах. Внутри крепость разделялась на два двора зданием княжеского дворца. Внутри стен находились казармы и склады припасов; в скале был вырублен глубокий колодец. Жители города вполне могли просидеть в крепости несколько недель в надежде на то, что незваные гости уйдут.
«Кажется, успели», — подумала Александра, у которой закружилась голова. Изо всех сил вцепившись в гриву коня, она ударила его пятками по бокам.
Они на полном скаку завернули за угол — и едва не врезались в татарского всадника, который с силой натянул поводья своего коня и развернулся к ним. Он выхватил из-за пояса окровавленную саблю, глаза его злорадно сверкнули. Татарин испустил гортанный вопль и пришпорил коня, направляя его к Дариушу и Александре.
