сотни огромных машин, обеспечить их топливом, устранить поломки и повреждения,
эвакуировать раненых летчиков в госпиталь...
— Ты перечислил далеко не всѐ, — авторитетно сказал Горыныч. — Размах операции
«Frantic», безусловно, потрясает: арктическим конвоем JW-58 из Ливерпуля в Мурманск
было отправлено сорок четыре тысячи тонн грузов для первичного обеспечения авиабаз
— строительные материалы, оборудование, автомобили, горюче-смазочные материалы,
боеприпасы, комплектующие для ремонта американских самолетов... Через Иран в
Полтаву прибыли больше четырехсот американских солдат и офицеров — технический
персонал. Командование поставило жесткие сроки: за полтора месяца аэродромы и вся
инфраструктура должны быть полностью готовы к начальной фазе операции. Успели.
— Я читал мемуары генерала Эйкера, лично принимавшего участие в первом вылете, —
сказал мистер Хопкинс. — Сначала решили не рисковать и ударить по военным объектам
в Венгрии. С аэродромов под Римом поднялись сразу семьсот пятьдесят самолетов —
бомбардировщики В-17 под прикрытием «Мустангов», оборудованных дополнительными
бензобаками. Успех превзошел все ожидания: потерян всего один стратегический
бомбардировщик и семь «Мустангов» вернулись в Италию из-за технических неполадок.
— Но, как обычно, не обошлось без казусов, — дополнил Горыныч. — Ближе к линии
фронта погода резко ухудшилась, начался ливень, «Мустанги» заблудились в облаках и
потеряли основную группу, обогнав бомберы — они случайно увидели неизвестный
русский аэродром и совершили срочную посадку. К изумлению летчиков это был
конечный пункт маршрута — Пирятин, без всяких проблем принявший шестьдесят
четыре самолета! А бомбардировщики в это время только подходили к Полтаве и
Миргороду, где их ждали представители советского командования и посол Соединенных
Штатов Гарриман — к счастью, всѐ обошлось и соединение генерала Эйкера достигло
цели.
— Воображаю реакцию штаба Люфтваффе на эту неслыханную авантюру, — фыркнул
Вася. — Интересно, головы полетели?
— Рейхсмаршал Геринг был вне себя, — подтвердил змей. — Руководству Четвертого
корпуса Люфтваффе базировавшегося в Брест-Литовске было дано строжайшее указание:
любой ценой найти аэродромы американцев, которые обнаглели настолько, что во время
второй фазы операции начали челночные рейды на Берлин! Немцам даже в кошмарном
сне привидеться не могло, что медлительные и неповоротливые В-17 прикрывают
«Мустанги» — истребители союзников ни разу не летали из Британии в Россию, а
тевтоны даже не допускали такой возможности, это исключено! В результате 21 июня
1944 года после бомбардировки Берлина и других германских объектов американскую
авиагруппу перехватили «Мессершмитты», не разглядевшие, что высоко над строем
«Летающих крепостей» идут истребители — что тут началось! «Мустанги» сбрасывают
бензобаки и бросаются в атаку, «Худые» удирают, множество куполов парашютов в
небе...
— Сильно. Эдакая пощечина Люфтваффе!
— Ответ не заставил себя ждать, — мрачно сказал дракон. — В Четвертом авиакропусе
тоже работали профессионалы. Пилот Ганс Мюллер на своей «Раме» как раз 21 июня
успел сфотографировать полтавские аэродромы, передал разведданные в штаб и там
немедленно начали подготовку к ответному удару. К вечеру «Fliegkorps IV» поднял в
воздух около ста восьмидесяти бомбардировщиков He.111 с аэродромов в Польше и
Западной Белоруссии. К часу ночи эскадра подошла к Полтаве, сбросила осветительные
бомбы и нанесла сокрушающий удар...
— А наша разведка? ПВО?
— Советский генерал Перминов еще днем предлагал перебросить В-17 на другие базы под
Харьковом — все помнили, что перехватить замеченного немецкого разведчика не
удалось. Американцы отказались. Пришедшие на помощь истребители 310-й дивизии
противника не видели — была дождливая и облачная погода, да еще и глубокая ночь. На
счастье, часть «Хейнкелей» сбилась с курса и аэродром под Миргородом уцелел, зато в
Полтаве они устроили настоящий разгром, высыпав на цели до сотни тонн бомб. При этом
не потеряв ни единого самолета.
— Это было очень неприятно, — с истинно американской корректностью сказал штаб-
сержант Хопкинс. — Уничтожено сорок четыре «Летающие крепости» и двадцать пять
повреждено — не считая истребителей. Сгорели триста шестьдесят тонн бензина, взорван
склад боеприпасов. Хорошо хоть потери в людях оказались сравнительно небольшими. А
на следующий день русские отправились мстить — нанесли бомбоштурмовые удары по
немецким авиабазам «Fliegkorps IV»...
— Нельзя отрицать и определенную долю везения, — напомнил Горыныч. — Пока
«Хейнкели» утюжили Полтаву, экипажи самолетов стоящих в Миргороде спокойно спали
и только утром выяснили, что от катастрофы их спасла гроза и низкая облачность.
Уцелевшие после налета семьдесят две «Крепости» не откладывая перебросили в
Кировоград, «Мустанги» до 25 июня оставались в Пирятине, а 26-го утром все самолеты
взяли курс на Италию попутно уничтожив нефтеперерабатывающий завод в Дрогобыче.
Затем вернулись на базы в Англии.
— На этом всѐ и кончилось?
— Ничего подобного. Американское командование сменило тактику: если нет хорошего
противовоздушного прикрытия баз в районе Полтавы, то рисковать тяжелыми и дорогими
машинами мы не станем. Заменим В-17 дальними истребителями-бомбардировщиками —
уже хорошо знакомыми нам «Лайтнингами» Р-38 под прикрытием непременных
«Мустангов»! После неудачной «Frantic-II» использование аэродромов продолжалось
вплоть до весны 1945 года, когда американцы окончательно эвакуировали технику и
персонал...
— Жаль, что инцидент 22 июня почти окончательно подорвал уверенность в успеха
челночных рейдов стратегических бомбардировщиков, — заключил мистер Хопкинс. —
Хотя практика показала, что потери на земле в результате отчаянного немецкого рейда и
последующие потери экипажей в воздухе над Германией несопоставимы — в Полтаве
погиб всего лишь один американский офицер и пятнадцать было ранено... Наше
командование попросту испугалось, что налеты продолжатся, а русские не сумеют
организовать противовоздушную оборону.
— Очень может быть, что при успешном продолжении плана «Frantic», войну удалось бы
закончить на месяц или два раньше, — согласился Вася. — А это десятки тысяч жизней.
Перестраховались.
— Снова напоминаю о неприменимости сослагательного наклонения для исторических
событий, — строго сказал Горыныч. — Что было, то было, не исправишь. Но лучше
попытаться, чем вовсе ничего не делать!..
© А. Мартьянов. 13.06. 2012.
04. Золотые львы на красном поле
1942 год, авиационная база Раяк в Ливане
— Горючего нет, запасных частей для самолетов — нет, — Майор Пуликэн пожимал
плечами, посматривая в пустое небо. — Торчим тут без толку.
С немцами у него были старые счеты — еще с Первой мировой.
Опытный пилот Первой истребительной группы, майор мучительно переживал
бездействие. До баз Ближнего Востока и Африки немцы еще не добрались, но толку от
оставшихся здесь французских авиационных групп не было.
— В Лондоне идут переговоры. Но зная англичан, могу предположить: когда они
