— Ты не чувствуешь дыма? — внезапно спросила она, повернувшись к нему и потянув носом воздух.

— Прошлой ночью я помогал тушить пожар. Склад Лине сгорел до основания, — пробормотал он, явно горя нетерпением вернуться к другой теме. — Я хочу, чтобы вы знали, что это была полностью моя идея.

— Пожар? — поинтересовалась она, округлив глаза.

— Женитьба.

— А, — вздохнула она, от облегчения прижимая руку к груди.

— Лине не виновата, — настаивал Дункан.

— Ну, — она коротко рассмеялась, — это утешает. Я рада, что, по крайней мере, у девушки хватило здравого смысла не пытаться выйти замуж без разрешения короля.

Как он похож на своего отца, подумала она, его первенец, которого она воспитала как собственного сына, упрямый, принципиальный и совершенно очаровательный. Дункан ни на мгновение не сомневался в том, что все будет так, как он хочет.

И в большинстве случаев он был прав.

— Однако, — продолжала леди Алиса, скрестив руки на груди и снова отворачиваясь от него, — я расстроена не из-за этого.

Он громко вздохнул.

— Лине де Монфор — замечательная девушка, — сказала она, — умная, трудолюбивая, вежливая. Я не могла бы желать лучшей невестки. Собственно говоря, именно это я и написала королю, когда просила его разрешения. Все, что осталось, — это получить благословение твоего отца. Сейчас он должен быть с ней.

Возникла небольшая пауза, пока Дункан переваривал услышанное.

— Что? — взорвался наконец он.

— Я сказала, что нахожу ее очаровательной.

— Откуда... — Дункан смешался.

— Я купила у нее довольно много ткани, если помнишь, — и все высшего качества.

— Матушка, — произнес он угрожающим тоном, так похожим на своего отца, — что вы сделали? — Он подошел к ней, взял за плечи и развернул лицом к себе.

— Всего лишь помогла судьбе, дорогой мой, — ответила она, пожав плечами.

Дункан пребывал в полнейшей растерянности. Он провел рукой по волосам. На мгновение ему стало интересно, какова была изощренная логика этой женщины.

— Матушка, откуда вы могли знать, что уготовила мне судьба?

— Дункан, Дункан, — укорила она его, ласково похлопав по щеке. — Я всегда знаю.

Он покачал головой. Было бессмысленно пытаться понять причины ее поступков. Он должен был чувствовать себя уязвленным оттого, что его приемная мать решила все вопросы с его женитьбой, получив на то согласие короля, и даже не посоветовалась с ним. Но, честно говоря, он не мог не радоваться такому исходу. Глядя на ее сияющее лицо, он понял, что не сможет долго сердиться.

— Если вы спланировали мое будущее заранее, — сказал он, вопросительно изогнув бровь, — то почему вы недовольны мною?

— Я недовольна и расстроена, потому что я уверена: ты, негодник, спал с ней, а это значит, что мы должны спешить на тот случай, если она зачала ребенка. У нас едва хватит времени для подготовки той церемонии, на которой будет настаивать твой отец для своего первенца.

Он ухмыльнулся, и она оттолкнула его в сторону, чтобы пройти.

— Мы должны устроить охоту, — решила она. — А на свадебном торжестве в качестве главного блюда у нас будет фаршированный лебедь. Кроме того, обязательно понадобятся перепела и вальдшнепы. У нас есть соленый лосось из Шотландии, дай речных угрей достать будет достаточно просто, но... о, как бы мне хотелось, чтобы у нас было больше инжира и фиников от этого турецкого купца из Лента...

Дункан не стал слушать болтовню леди Алисы. Он крепко поцеловал ее в губы, оторвав ее от рассуждений о предстоящих хлопотах, и с легким сердцем покинул комнату, которая, казалось, насмехалась над его мужественностью.

Лине сделала глубокий книксен, когда наконец в большой зал впорхнула леди Алиса в сопровождении двух фрейлин.

— Вот вы где, моя дорогая, — просияла леди, подходя ближе. — Все-таки какие замечательные у вас волосы. Цветом они не уступают солнцу.

Лине машинально прикоснулась к своим кудрям, остро осознавая, что забыла надеть мантилью.

— Миледи... — нервно начала она.

— А ваша накидка — какой замечательный оттенок зеленого, — продолжала леди, кружа вокруг нее вместе со своими фрейлинами, так что Лине в конце концов почувствовала себя каким-то выставочным экземпляром. — Это работа ваших красильщиков?

— Да, миледи, благодарю вас.

Одна из фрейлин начала подозрительно принюхиваться. Лине могла поклясться, что леди Алиса пнула девушку, хотя улыбка не сходила с ее губ.

— Пахнет дымом, — заявила другая фрейлина.

Леди Алиса взяла Лине под руку и отошла с ней к помосту в другом конце зала.

— Ступайте и приготовьте ванну, леди, — крикнула она через плечо. — От кого-то из вас пахнет дымом.

Лине прикусила губу.

— Боюсь, эго от меня, — прошептала она.

— А теперь, — сказала леди Алиса, не обращая внимания на ее комментарий, — я желала бы иметь новый наряд для специальной церемонии. Сколько времени вам потребуется, с учетом окраски и плетения, если вы возьмете сырую шерсть, чтобы предоставить достаточно ткани для моей семьи — то есть для моего супруга и меня самой, двоих моих сыновей и... так, давайте посмотрим, мужчины будут носить собственные цвета... пяти из моих фрейлин?

Лине ошеломила болтовня леди Алисы. Как теперь она скажет ей, что вся ее сырая шерсть погибла вместе с ткацкими станками? Должно быть, Бог был с ней заодно.

— У меня имеется запас сырой шерсти, — сказала леди Алиса, — достаточно хорошей, как мне сказали, хотя я предпочла бы услышать ваше мнение на этот счет и хотела бы, чтобы работа выполнялась здесь, на моих ткацких станках, не считая окраски, естественно. Запах будет не очень приятный, не так ли, так что пусть это будет сделано в самом дальнем конце деревни.

Лине кивнула головой в знак согласия, и в груди у нее затеплился огонек надежды.

— У вас есть перо, миледи? — спросила она. — Мне нужно все подсчитать.

— Пойдемте, — поманила ее за собой леди Алиса.

Она провела Лине наверх, в свободную комнату, которая сразу же понравилась Лине. Несмотря на богатые темные цвета, она казалась теплой, мебель выглядела не новой, но заботливо ухоженной. Жилой вид комнате придавали монеты, разбросанные на столе, бархатный халат, висящий на стуле, и капли воска на недописанном пергаменте на письменном столе.

— Это комната моего сына, — объявила леди Алиса. Она отодвинула незаконченный пергамент в сторону и дала Лине новый вместе с пером.

Лине присела на большой, обитый кожей стул и начала выписывать цифры, попросив леди напомнить ей, сколько нужно костюмов. Потом она поднялась из-за стола.

— Ткань может быть готова через неделю, в крайнем случае через две, в зависимости от того, сколько ткачей у нас будет, — сказала ей Лине. — Разумеется, после этого нужно будет еще скроить и сшить одежду.

— Разумеется, — согласилась леди. — Очень хорошо. Такой срок меня устраивает.

— Хотите знать, сколько это будет стоить? — поинтересовалась Лине.

Леди Алиса махнула рукой.

— Это несущественно.

Потом она еще добрых полчаса разглагольствовала, а Лине делала пометки относительно цветов и текстур, которые ей требовались. Лине решила, что у леди Алисы безупречный вкус. Очень кстати, что цена не имела никакого значения.

Когда их переговоры были закончены, Лине смиренно встала перед леди Алисой и закусила нижнюю губу. Она должна была рассказать этой женщине о судьбе ее первого заказа.

— Миледи, сначала позвольте уверить вас... — Она собиралась сказать «именем де Монфоров», но почему-то эго вдруг показалось ей неподходящим. — Клянусь честью члена Гильдии торговцев шерстью, что сейчас я не подведу вас. Однако есть еще один вопрос, имеющий более тяжелые последствия, в котором я должна признаться.

— Пожар?

Лине была ошеломлена.

— От меня так сильно пахнет?

Она готова была откусить себе язык за эти слова, но леди Алиса только мягко улыбнулась.

— Я полагаю, моя дорогая, что ваша ванна уже готова.