плохо различимые издали истребители, весело гонявшиеся друг за дружкой.
— Покупаться бы, — мечтательно сказал Ганс Шмульке. — Жара, солнышко. На наших
полигонах купаться можно разве что в озере Ласвилля и у водопада на Перевале, и то
лишь в тренировочных боях. Я как-то пытался сунуться в воду на Фьордах, замерз чуть не
насмерть за одну минуту...
— Черт, — Василий, извернувшись ужом, неотрывно следил за небом. — Что-то мне это
не нравится. Глядите, правее распадка и точно над плоской вершиной. На бреющем,
кажется, идет... Воооздух!
Шмульке и лейтенант Фюрст сперва и не поняли, как относиться к этой команде —
ничего подобного в Мире Танков отроду не было (что, без сомнения, к лучшему).
Сработал инстинкт: люки «Леопарда» захлопнулись, хотя по уму надо было срочно
покинуть танк, броситься в рассыпную и залечь. Вася, уже научившийся как
противостоять воздушному противнику, поддал газу и танк ринулся вперед, прямо
навстречу зашедшему на боевой курс штурмовику — не успеет среагировать, промажет!
Пилот, скорее всего решивший, что на тест отправили новую легитимную цель — да еще
и движущуюся, бронетехнику! — решил поохотиться. Каменистую почву по сторонам от
«Леопарда» вспороли фонтанчики песка, пыли и гранитных осколков, выбитых снарядами
авиационной скорострельной пушки НС-37. При прямом попадании броня легкого танка
удара бы не выдержала.
Штурмовик ушел на второй круг.
— Ганс! — вопил Вася, по танкистской привычке виртуозно работая со штурвалом-рулем
«Леопарда», педалями и рычагом переключения скоростей. — Ганс, рацию! Канал сто
три! Сообщи диспетчерам управления полетами, пусть уймут этого ненормального!
Передадут, что мы свои! Ганси-ик, спасай! Что угодно, но только не штурмовая авиация!
«Леопард» петлял по долине как обложенный лисами заяц, однако настойчивый пилот
ИЛ-2 продолжал развлекаться — пошли в ход неуправляемые ракеты, накрыло сплэшем.
В двигателе нехорошо застучало, потянуло гарью и паленой изоляцией, на командирском
планшете Отто Фюрста замигала красная надпись «Пожар!» Счетчик ХП неумолимо полз
к нулю.
— Да ну к дьяволу такие экскурсии, — на одном дыхании произнес Ганс Шмульке. —
Эвакуируемся! Бегом!
Штурмовик разнес «Леопарда» вдребезги когда до ворот аэродрома оставалось триста
метров. И улетел себе воевать дальше. Из домика КПП высыпали ошарашенные столь
бурными событиями сотрудники службы безопасности «Варгейминга». Старший
протянул фляжку с виски бледному Отто Фюрсту.
— Между прочим, выезды на летный полигон категорически запрещены, — сообщил он.
— Вас куда понесло? Знали же, что нельзя!
— Вопросы к господину... то есть товарищу младшему лейтенанту, — беззастенчиво
наябедничал Ганс Шмульке указывая на Васю, чья красивая летная форма сейчас
выглядела самым жалким образом: галифе порваны, на кителе отсутствует накладной
карман, правый погон висит на ниточках. — Зная, что там эдакие ужасы происходят, даже
за миллион золотом не сунулись бы! А кто «Леопарда» чинить будет? За чей счет? Мадам
Ротвейлер нас закопает, выкопает и закопает еще раз! Но уже с особым садизмом!
— Альфа, альфа, — поморщился охранник. — Пока все бесплатно, за счет фирмы. Сейчас
вызовем ремонтную «Bergepanther», вашего малыша восстановят, будет как новенький...
А вы, товарищ младший лейтенант пройдите к дежурному по штабу. Налицо нарушение
регламента и невыполнение подписки о неразглашении.
— Но они же свои! — попытался возмутиться Вася. — Чего тут разглашать?
— Правила есть правила. Вот когда нацепят погоны летчиков — сколько угодно, а сейчас
— государственная тайна. Ясно?
Ганс Шмульке незаметно показал либер фройнд Василию кулак, но тот лишь отмахнулся.
Небо. Синее небо Эль Халлуфа — вот магнит, который притягивал больше, чем самый
совершенный танк. Ничего вы в этом, ползающие по серой земле танкисты, не
понимаете...
55. Арчер
Английский майор, известный на танкистской базе как сэр Генри, разгуливал по плацу
постукивая по голенищу сапога офицерским стеком и насвистывая «Правь, Британия,
морями». Новости из головного офиса поступали самые жизнеутверждающие — после
шумного выезда на поля сражений французских танков, тайные лаборатории господина
Storm‘a наконец-то принялись за разработку бронетехники Альбиона.
Разумеется, до триумфального появления британцев оставалось еще немало времени, но
сэр Генри не унывал — в конце концов русские экипажи и лично комиссар Котятко
благожелательно отзывались о ленд-лизовских танках «Черчилль», «Матильда» и
«Валентайн», давно находившихся на вооружении Советов. Парамон Нилыч с
дипломатической осторожностью похваливал толстую броню и скорострельное орудие,
но едва речь заходила о подвижности или маневренности отчего-то предпочитал уходить
от прямых ответов...
Вот и сегодня наисекретнейший тест противотанковых самоходок серии АТ почему-то
отложили — у разработчиков в очередной раз что-то не срасталось, с экспериментального
завода не завезли нужное орудие и возникли проблемы с ходовой. В целом, ничего
страшного, но все одно чуточку обидно — когда же, когда Юнион Джек взовьется над
Химмельсдорфом, Редширом и Прохоровкой?
... — Похоже, именно тогда английский конструкторский центр снова накрыло туманом с
Гримпенской трясины, явно содержащим нестандартные ингредиенты, — из-за угла
ангара послышался знакомый голос. — ПТ с орудиями в спонсонах, представляешь?
Практически как у «Горбатой горы» M3 Lee, только значительно, значительно
масштабнее! В разы!
— И после этого кто-то считал французов наркоманскими танками? — рассмеялись в
ответ. — Только Первая мировая, только хардкор! Фактически, проектировался
самоходный ДОТ на гусеницах, который бы неторопливо ползал где-нибудь на Сомме или
под Верденом, расстреливая из уймы пулеметов немецкие шеренги, идущие в
психическую атаку под развернутыми знаменами и под барабанный бой!
— Не понимаю, почему не поступило сверхрационального предложения создать
самодвижущееся убежище на стрелковый взвод с использованием железобетона!
Последовал очередной раскат заливистого хохота. Усы сэра Генри от гнева
встопорщились под углом ровно 45 градусов, майор сунул под мышку стек и, чеканя шаг,
вышел к грубиянам, осмеливавшимся злословить в адрес британской школы
танкостроения.
Так и есть, ничего неожиданного. Этот нахал Ганс Шмульке, которому только бы
позубоскалить, и русский младший лейтенант — белобрысый и курносый. Кажется, его
имя Vasiliy.
— Джентльмены, — сэр Генри надулся как индюк, сдвинул брови и взглянул на чуть
смутившихся весельчаков с высоты своего немалого роста. — Я требую объяснений!
— Извините, герр майор! — козырнул Шмульке. — Обсуждаем проблемы сегодняшнего
неудачного теста! Дело в том, что господин Storm выбраковал тридцатишеститонный
британский танк с пулеметным вооружением как категорически не подходящий по всем
параметрам!
— Тридцатишести... — повторил было сэр Генри, но внезапно покраснел, потом побелел,
затем приобрел нежно-зеленый оттенок. Развернулся на каблуке и уныло побрел прочь.
— Зря ты его так, — сказал Вася сочувственно глядя вслед майору. — Обидел человека.
