— Дались тебе эти две штуки.

— Две штуки баксов и в Африке…

— Равно как и в Египте, Таиланде, Греции… — перебил я Костю. — Везде две полновесных тысячи долларов.

— Вот и я о том же.

— С «бимером» все получилось естественно и красиво, у Савельева и мысли не возникло, что его ведут, как козла на веревочке.

— Далась тебе эта красота и естественность, — недовольно пробурчал Купер.

— Плюс микрофончик еще может вполне пригодиться, — не обращая внимания на его недовольство, продолжил я. — Ничего еще не закончилось. Тайм-аут просто, и то, только у нас — у них самая запарка. Развивающиеся события лучше держать под контролем…

— Особенно такие.

— Вот именно. Скажи лучше, — я решил сменить надоевшую тему, — Крику мы за «Тойоту» не много кидаем?

— Четыре тонны? За раскоцанную машину?

— Четыре тысячи долларов за разбитую фару и покореженное переднее крыло, — уточнил я. — Говоря твоими словами, четыре тонны баксов они и в Гималаях…

— Ты чего, Скиф? — не дал договорить Костя. — Нет, конечно. Эта «Тойота» до аварии все девять стоила. Верняк. Ремонт, туда-сюда, премиальные. Нормально. Успели документы не спеша сделать. Без запарки.

— Это верно. — Я согласно кивнул головой.

— Вспомни, как мы его уговаривали. Кто б это, интересно, еще дал свою тачку курочить? Я б послал сразу.

— Да уж, далеко и надолго. Ты такой!

— А что? Это ты у нас, Скиф, пофигист в таких вопросах.

— Есть немного.

— Вот и отдал бы свой «восьмерик». Заодно и на новые колеса раскошелился б.

— Я, Рембо и «восьмерик». Пасьянс прекрасный.

— Сказал, не подумавши.

— Бывает.

— Не так часто. Ограниченность ума, между прочим, замечают только ограниченные люди.

— Тем не менее. А как ты думаешь, — предвосхитил я следующую реплику Кости, возвращая разговор к смете, — твоему Сане-Михельсону семь штук не жирно?

— Саньку семь штук? — удивленно переспросил Купер.

— Да. Не многовато?

— Здрасьте, дедушка Мороз, борода из ваты. Он же всю тему вытянул. Практически один, я б ему и десятку заплатил…

— Если б деньги из чужого, а не из своего кармана были, — закончил я за Купера и, видя, что он сейчас вспыхнет, добавил:

— Кореша твои — молодцы. Славно сработали. Это шутка, Костя.

— Шутка? — у Купера недобро сверкнули глаза.

— Объясняю популярно. Шутка. Читай по губам. Шут-ка. К тому же, его напарнику всего штуку дали. Гроши. Можно было б и больше отстегнуть.

— У него и роль копеечная была, — остыл, не закипев, Костя.

— Актеры они, конечно, оба от Бога!

— Это да, — согласился Купер.

Я вспомнил, как познакомился дней десять назад с «Конрадом Карловичем», «Марком Ариевичем», и непроизвольно улыбнулся…

* * *

Стук в дверь прервал мое «увлекательнейшее» занятие. Я с тупым остервенением метал в мишень на двери дротики «дартс», мысленно шлифовал все детали начавшейся операции с плиткой и одновременно боролся с навязчивым желанием достать из тумбочки свой любимый метательный нож «Оса» и заменить им дурацкие американские стрелки. Если второе и третье я выполнял на «отлично» — все детали планируемого по Рембо и Парфену выглядели красиво и эффектно; метательный нож так и оставался лежать на своем месте; то первое, — метание дротиков в цель, не радовало меня своими результатами абсолютно.

Я швырял их с нарастающей злобой, а они упорно не хотели попадать в яблочко. В лучшем случае вонзались ближе к краю круглой мишени, в худшем — вообще, шли в «молоко» — в дверь.

Бам, бам, бам.

— Три, четыре, два. Мазила, — констатировал я вслух.

Собрал стрелки, вернулся в исходную позицию.

Бам, бам, бам.

— Семь, три, пять. Немного лучше. Старайся…

Очередной поход за дротиками.

Бам, бам…

Стук застал меня стоящим у окна, на максимальном расстоянии от двери, с последним дротиком в руках:

— Входите, не заперто, — не совсем приветливым тоном пригласил я, одновременно швырнув последнюю стрелку.

Дротик вонзился в торец открывшейся двери.

— Вот это гостеприимство, — Купер с наигранной опаской заглянул в комнату. — Все? Нет больше стрел, пилумов, ножей, дротиков, томагавков?

— Покажи руки, о великий краснокожий воин.

— Заходи смело, мой бледнолицый брат, руки делавара свободны для того, чтобы обнять друга, сердце открыто для… — я осекся, заметив, что Костя не один.

За ним в комнату вошли двое.

— Вам бы в театре играть, — протягивая руку, молодой интеллигент в очках представился: — Александр Иванович.

Я механически ее пожал:

— Очень приятно. Евгений Анатольевич.

— Это он вам, как гений подмостков говорит, — так же протягивая руку, добавил второй — невысокий, кругловатый, улыбающийся господин с заметной прядью в черных курчавых волосах. — Меня зовут Глеб Олегович.

— Спасибо, я об этом подумаю. Евгений Анатольевич, — досадуя на свой ребяческий выпад, сдержанно ответил я, делая приглашающий жест в сторону кресел.

Они расселись. Двое в кресла, а Купер плюхнулся прямо на кровать:

— Это, Скиф, мой давний знакомец. Саня, — он указал на представившегося Александром Ивановичем, — действительно актер, а по совместительству мой давний кореш и просто хороший человек.

— Все верно. Лаконично и емко. Актер, друг, хороший человек. Ничего не пропущено. — Александр согласно кивнул и улыбнулся уголками губ.

— А это Глеб Олегович, его учитель и наставник, — продолжил Купер, — заслуженный артист, регалии перечислять сложно и долго — театральный гуру, одним словом.

— Йода, — подсказал я.

— Точно.

— В десятку, — в один голос выдали Костя и Саня.

— Ага, главные действующие лица прибыли, — понял я и расплылся в улыбке: — Ну что ж, господа хорошие, хотите поработать?

— Почему бы и нет? — Глеб Олегович выразительно загримасничал и задорно подмигнул. — Всегда — за! Труд, он облагораживает.

— Если тарифные ставки нам подойдут, — с ироничной серьезностью улыбнулся в ответ Александр и поправил очки.

— За год в своем театре ты получаешь меньше, чем здесь загребешь за два-три дня. Ручаюсь, — хлопнул его по плечу Купер.

— Обещаешь?

— Гарантирую.

— А роль интересная будет?

— По мелочевке тебя б, Саня, никто дергать не стал. Роль у тебя серьезная. — Купер очертил руками огромный круг. — Главная. Никаких «кушать подано».

— Если так, то тогда к делу, господа присяжные заседатели, — Александр потер руки. — Я готов тронуть с места этот лед прямо сейчас.

— Давайте. Скажите, Александр ибн Иванович, — я взял инициативу в свои руки, — а вам нравится фамилия Михельсон?

— У которого имя, отчество — Конрад Карлович? Несомненно.

— Люблю, когда все ловят на лету, — я повернулся к Косте и подмигнул.

Тот радостно подмигнул в ответ: «Я тебе говорил — парни мировые».

— Тогда лед тронулся. Готовы поработать представителями самого любимого и извечно страдающего народа господа Бога?

— Несомненно.

— С радостью.

Оба синхронно кивнули.

***

Сверенная и утвержденная смета у нас с Купером получилась такая:

Приход 61.800$

Расходы:

З/пл.

Михельсон (Саня)— 7000$

Марк Ариевич (Глеб Олегович)— 1000$

Света (банк) — 900$

Грузчики (Сережа, Леша)— 100$

Геракл (Боря, водитель «Газели»)— 1000$

Бес (сердцеед-Рома)— 1000$

Коля Кулик («КрАЗ»)— 3000$

Даша (секретарь офиса на базе)— 300$

Итого: — 14300$

Материально-техническое обеспечение:

Изготовление прав и тех. паспорта

на имя Конрада Карловича Михельсона

на «Тойоту» Крика (запчасти, ремонт)— 800$

Аренда итальянской плитки— 300$

Мобильный телефон, оформление

на Бессонова И. Н.— 120$

Визитки на Михельсона К. К. — 10$

Аренда склада и офиса— 450$

Аренда офисной техникии мебели— 500$