— Благодарю за приглашение, — глухо ответила я.

Натали благоразумно ушла сразу после Брэменов. Аарон виновато повернулся ко мне.

— Прости, что она заговорила об этом. Давняя история. Ничего серьезного, — заверил он меня. — Ты расстроилась?

Я глубоко вздохнула. Здесь полно народу, напомнила я себе. Не лучшее место для скандала. Спирам меня в этом убедила.

— Не очень, — осторожно ответила я. — Не понимаю, почему ты не сказал мне, что встречался с одним из худших моих врагов, но давай пока об этом забудем.

— Ладно, хорошо, — с облегчением произнес Аарон.

— Но все же, почему ты мне не сказал? — тут же спросила я. — Разве тебе не кажется, что я имею право знать о подобных вещах? Из всех женщин ты встречался с Натали! Поверить не могу. Ты спал с ней?

— Сэмми, прекрати...

Значит, спал. Господи, возможно, она — та самая офисная победа, из-за которой мы поругались несколько месяцев назад. Меня замутило.

— Как долго это продолжалось? — сухо спросила я.

— Четыре или пять месяцев. Совсем мало.

— Мы с тобой встречаемся пять месяцев, Аарон.

— Верно, — защищался он. — Но между нами что-то есть. Нечто особенное. Я ни к кому не испытывал таких чувств, как к тебе. — Он взял меня за руку. — Какие у тебя холодные руки.

— Наверное, вы с Натали были прекрасной парой. Памела Брэмен явно разочарована вашим разрывом. — Я выдернула руку из его тисков.

— Лично я — нет. А считается только мое мнение. Ты встречаешься со мной, а не с Памелой Брэмен.

— Только потому, что Джон Брэмен первый до нее добрался, — сказала я.

Вообще-то я была не в настроении шутить. Само как-то вырвалось. Аарон засмеялся. Но по моему лицу понял, что не стоит прикидываться, будто ничего не случилось. Он все испортил тем, что не рассказал мне про Натали. Он должен был предупредить меня, например, чтобы избежать подобной неловкости. Но я понимала, что мужчины иначе относятся к таким вещам, и не хотела тратить время на ревность и злобу в тот день, когда мы вместе выбрались на вечеринку. Даже на столь убогую, как эта. Очень важно сохранять лицо, и я была полна решимости сохранить его уверенным и спокойным, даже если придется притворяться.

По дороге домой, в такси, Аарон сплел пальцы с моими.

— Ты должна знать, что прежние отношения ничего для меня не значат. Мне вообще не стоило связываться с Натали, наш роман был ужасной ошибкой. И уж конечно, сейчас мы не ладим. Я хотел бы встретить тебя раньше, но, наверное, должен был несколько раз ошибиться, прежде чем выиграть приз. Прости, если причинил тебе боль. Я никогда этого не хотел, поверь.

Я вздохнула.

— Ладно. Но будь добр, впредь рассказывай о таком, хорошо? Хватит того, что ты работаешь на Брэмена. Я больше не хочу неприятных сюрпризов. Ты мне доверяешь?

— Целиком и полностью, — ответил он.

Звучит искренне. Ночью, в постели, когда мы уже проваливались в сон, Аарон повернул меня лицом к себе.

— Сэмми, я хочу кое-что сказать, — прошептал он.

Ну и с кем он еще встречался? С Сатаной?

— Что? — нерешительно протянула я.

— Я уже давно собирался это сделать, просто не знал, как начать, — продолжал он.

— Что случилось?

Он совершил что-то ужасное. Возможно, какое-нибудь преступление. Я это знала. Я должна была доверять интуиции. История со скрепкой и предсказанием доказала, что мама — великий телепат. Несомненно, часть ее силы передалась мне.

— Я влюбился в тебя, — сказал он.

Ничего страшного. Слава богу. Наконец-то он произнес слова, которых я от него ждала, и он совсем не так уж пьян. Он действительно только что это сказал и не может взять их назад. Или может? Я медленно вдохнула.

— Это случилось уже давно, и я хотел признаться тебе раньше, но не было случая. По-моему, ты чудо. Я люблю тебя.

На три с половиной месяца позже положенного. Он смотрел на меня с обожанием, и я почувствовала, как радость разливается по моему телу и гонит прочь сон. И я проснулась.

— Я тоже тебя люблю, — непроизвольно выпалила я.

— Ты не обязана это говорить, — ответил он.

Но я уже сказала. Я любила только однажды, хотя влюблялась довольно часто. Но это чувство — совсем другое, оно не похоже ни на одно из прежних. Может, это новая, взрослая любовь? Или более зрелая влюбленность? Я не уверена. Аарон начал целовать меня, прежде чем я толком во всем разобралась.

— Ты на него подсела, — сказала Лиза, когда я утром позвонила ей и поведала потрясающую новость.

— Что-что?

— Подсела. Это зависимость. Он для тебя как наркотик, — подчеркнула она.

— Не понимаю, о чем ты.

Но стоило мне хорошенько обдумать ее слова, и я согласилась. Я на него подсела. Именно это чувство я никак не могла опознать.

— Я знаю, ты никогда раньше ни на что не подсаживалась, — говорила Лиза. — Поэтому не можешь сразу понять...

— А как же «халапеньо попперс»? — перебила я. — И та песня Длинноволосого профессора[76]?

Не знаю, с чего я вдруг решила доказать, будто подсаживалась на некоторые вещи и раньше. Песня была особенно веским аргументом. Ужасно навязчивая.

— Может, тебе стоит об этом подумать, — бесхитростно сказала Лиза.

Да я уже думала.

— Пожалуй, ты права.

— Быстро ты согласилась, — удивилась она.

— Ну, твои слова звучат разумно. Иногда из-за Аарона я делаю очень странные вещи, причем словно смотрю на себя со стороны и не верю, что я это делаю, но остановиться не могу. — Я вспомнила случай с паролем голосовой почты.

— Например? — спросила Лиза.

Я помедлила.

— Мартини будешь?

Я предполагала, что расскажу Лизе о том, как низко пала в День благодарения, а также предвидела, что буду делать это под мартини.

— Почему бы нет? Уже почти пора обедать, — ответила она.

Через двадцать минут я сидела напротив нее в ресторане «Суть вещей», перед нами стоял мартини, тарелка тако была на подходе. Лиза выглядела немного усталой, но, как обычно, готовой помочь.

— Так что, зависимость всегда во вред? В смысле, вредно, что я подсела на Аарона?

Похоже, неизбежная черная аура окружает саму концепцию зависимости. А если кто-то подсел на добрые дела? Это не может быть вредно, правда?

— Да, зависимость обычно вредна, — ответила Лиза.

Черт.

— В смысле, если хочешь держать себя в руках, — продолжала она. — Впрочем, забудь на секунду об аспекте зависимости. Важно другое: вреден ли тебе Аарон?

Она с надеждой ждала ответа. Я собралась с мыслями.

— Вроде нет, — неуверенно сказала я. — То есть некоторые вещи выводят меня из себя — вещи, которые я хотела бы изменить. Мне ужасно не нравится, что он работает на Брэмена, из-за этого мы вечно спорим. В общем, похоже, это само не пройдет. Но в остальном он классный, я от него в восторге. К тому же он умный, тактичный и...

— Тактичный? — недоверчиво перебила Лиза.

— Ну, он любит меня. Это очень тактично.

Мне не слишком-то нравилось, что теперь Лиза начала задавать непростые вопросы о моих любовниках, но она наконец-то бросила Райана, и я не могла сменить тему.

— Я не собираюсь с тобой спорить, — продолжала Лиза. — Просто хочу убедиться, что ты счастлива.

— Знаю. И вот еще что. Да, у Аарона есть несколько серьезных недостатков. Но у меня тоже. Если он может терпеть мои недостатки, значит, я должна научиться терпеть его. Это и есть компромисс. К тому же, когда дело доходит до недостатков, жить становится веселее. Поэтому я ни за что его не оставлю, — подытожила я.

Лиза секунду смотрела на меня, затем кивнула.

— Значит, пока тебе удобно зависеть от него. Но ты сказала, что не уверена, любишь ли его, — напомнила она.

Верно. Я не уверена. Почему я не уверена?

— Может, я еще только влюбляюсь в него?

— Ты меня спрашиваешь? — удивилась Лиза.

— Нет, думаю, так и есть. Я наверняка еще влюбляюсь в него. Но уже здорово на него подсела.

Лиза указала на свой пустой бокал.