— Возможно, с этими парнями вам повезет больше.

— Я бы на это не рассчитывал. Уверен, они хорошо замели следы. Что мне интересно, почему они попытались убрать вас средь бела дня? Слишком рискованно.

— Потому что у них осталось только четыре дня, — сказала Дилара. — Они думают, будто нам известно нечто такое, что может помешать их планам.

— В самом деле?

— Не совсем, — сказал Тайлер. — Для нас это до сих пор большая загадка. Но мы считаем, что следующая цель — «Заря Бытия».

— Почему?

— Потому что об этом пытался сказать Диларе Сэм Уотсон.

Впервые за все время заговорила агент Харрис.

— Мы повторно проверим результаты вскрытия, но по предварительным данным, в организме Уотсона не было следов яда. По заключению коронера, это был сердечный приступ.

— Они и хотели, чтобы это выглядело именно так. Сэм работал в фармацевтической компании. Возможно, они оттуда. Они могли иметь доступ к ядам, которые невозможно обнаружить.

— Мне это кажется слишком притянутым за уши, — сказал Перес. — Зачем им нападать на вас на виду у десятков свидетелей, но убивать старика с помощью необнаружимого яда?

— Они готовы на все, — сказал Тайлер. — Они считали, что тайну можно скрыть, если убить Сэма Уотсона и Дилару, имитируя естественную смерть или несчастный случай.

— Какую тайну? Кто «они»?

— Все это как-то связано с биологическим оружием на борту самолета Хейдена, — сказала Дилара.

— Не спешите, — возразил Перес. — Мы до сих пор не уверены, было ли это биологическое оружие. Возможно, это какой-то природный феномен.

— Да бросьте, агент Перес! — сказал Тайлер. — Вы читали, что случилось с теми людьми?

— Мы исходим из предположения, что это была террористическая атака, хотя никто не взял на себя ответственность, но нам точно так же не хочется делать скоропалительных выводов и вызывать у кого-либо панику. Расследование продолжается до сих пор.

— Да, — сказал Тайлер, — и мы с Диларой возвращаемся завтра в Феникс, чтобы помочь. Большинство обломков уже доставлено в наш Центр технологических испытаний, и наши специалисты их уже изучают. Мы надеемся найти среди них какой-то ключ к разгадке. Но работать придется быстро. «Заря Бытия» отплывает в пятницу утром.

— Мы можем повысить меры безопасности во время праздничного торжества на «Заре Бытия» и ее плавания, — сказала агент Харрис, — но пока у нас слишком мало для этого причин.

— Какого торжества? — спросил Тайлер.

— Вечером накануне первого рейса организуется большой прием для важных персон. Будет множество знаменитостей.

Тайлеру это показалось весьма заманчивой мишенью, но он сомневался, что настоящая атака произойдет до выхода корабля в море. Это больше соответствовало образу действия тех, кто устроил катастрофу самолета.

— Нужно отменить рейс, — сказал Тайлер. — Или, по крайней мере, отложить его.

— Это невозможно, — возразил Перес. — Пока мне неизвестна конкретная грозящая кораблю опасность, мы ничего больше не можем сделать.

— Есть еще один намек, — сказал Тайлер.

— Какой?

— «Коулмен Инжиниринг энд Консалтинг». У нас есть причины считать, что они тоже имеют к этому отношение.

— Какое?

— Не знаю. Джон Коулмен и его ведущие инженеры погибли в катастрофе. Полагаю, ответы до сих пор могут быть в его файлах.

— Почему вы считаете, что Коулмен как-то с этим связан?

— Сэм Уотсон назвал его имя перед смертью, — сказала Дилара.

— Вы можете дать нам ордер на обыск? — спросил Тайлер Переса.

— На основании чего? Обвинений мертвеца? Судья меня высмеет.

— Вам не кажется, что этой стрельбы уже более чем достаточно? — спросил Тайлер.

— Но какое она имеет к этому отношение? Вам придется привести более реальные доказательства, чем слова умирающего Сэма Уотсона, прежде чем я смогу получить допуск в фирму Коулмена. Думаю, мы более продуктивно потратим время, выясняя личность двух мертвых убийц и каким образом они связаны с диверсантом на «Шотландии-один».

— Значит, про Коулмена просто забудем? — протестующе заявила Дилара.

— Пока у вас не будет доказательств, оправдывающих необходимость ордера, — да, — сказал Перес. — А доктору Локке я предложил бы сосредоточиться на катастрофе самолета Хейдена.

— Но… — начала Дилара, но Тайлер поднял руку.

— Мы отправляемся туда завтра, — сказал он.

— Пока вы в Сиэтле, — сказал Перес, — я бы хотел, чтобы полиция обеспечила вам защиту.

— Все в порядке, — ответил Тайлер. — Майлс Бенсон нанял частную фирму для нашей охраны. Они уже едут, чтобы нас забрать.

Перес поднял бровь.

— Что ж, хорошо. Когда узнаю что-нибудь о тех, кто на вас покушался, — сообщу.

Он и агент Харрис ушли.

Дилара повернулась к Тайлеру.

— Как вы могли столь легко сдаться? — требовательно спросила она. — Коулмен может стать ключом ко всему! Нам нужно выяснить насчет Оазиса.

Тайлер посмотрел Диларе в глаза.

— Я вовсе не собираюсь сдаваться. Сегодня вечером мы пойдем в контору Коулмена.

— Как? Без ордера…

— Он нам не нужен.

— Почему?

— Не думаю, что Джон Коулмен погиб в результате несчастного случая. Я его знал. Выдающийся инженер и всегда был очень осторожен. Это означает, что кто-то его убил. А любой, кто мог спланировать катастрофу нефтяной платформы, смог бы подстроить и ту, в которой погиб Джон. Он наверняка не был замешан ни в чем криминальном — по крайней мере, сознательно.

— И чем это нам поможет? — настаивала Дилара. — Как мы сумеем попасть в его контору?

— Вы говорили, что Сэм Уотсон сказал вам, будто они убили вашего отца. Вы бы позволили кому-нибудь обыскать кабинет вашего отца, если бы считали, что этот человек может найти его убийцу?

— Конечно. В ту же секунду.

— Что ж, будем надеяться, что другие ничем не отличаются в этом от вас. У Джона Коулмена есть дочь.

Фармаколог Дэвид Дил проснулся весь в поту. Открыв глаза, он обвел взглядом скудно обставленную комнату, куда его поместили в процессе ритуала окончательного посвящения Десятого уровня. Кроме койки с тонким одеялом и простыней, в комнате не было ничего, кроме металлического стола, стула с тростниковой спинкой и желанной Последней главы Манифеста Потопа, священного текста Церкви Святой Воды. В нише располагались раковина и туалет. Единственным выходом из помещения размером десять на десять футов служила прочная дверь.

Других людей он видел лишь тогда, когда ему трижды в день приносили еду — за все последние шесть дней Ритуала посвящения, к которому стремился каждый, исповедовавший культ Потопа. Будучи правоверным Девятиуровневым, два дня назад он был признан достойным и доставлен на остров Оркас для прохождения Ритуала. Во всей церкви имелось всего триста Десятиуровневых, и он был вне себя от счастья, сознавая, что, наконец, может достичь своей цели.

Примерно такую же процедуру Дэвид проходил на каждом уровне, но эта была самой значительной и самой духовной. Он читал и перечитывал Последнюю главу, пока не выучил ее наизусть. Неожиданно все то, о чем он узнал из Библии, обрело смысл. Казалось, будто его душа утопала в трясине, но учение Правоверного Вождя, Себастьяна Элрика, выдернуло ее из болота, утешив мудрыми и прекрасными словами.

Дэвид знал, что уединение — важная часть Ритуала. Одетый лишь в чистую белую мантию, он мог целиком отдаваться видениям, представавшим перед его мысленным взором.

Поскольку часов у него не было, Дил не знал, сколько прошло времени после ужина, но он уже успел снова перечитать Последнюю главу до середины. Расширяющая сознание сила слов наполняла его разум, пока он не почувствовал, что душа покидает свои обычные пределы. Легкость во всем теле была первым признаком надвигающегося видения, и он страстно ждал его прихода.

В голове словно взорвался фейерверк, и Дил упал на койку. Он открыл глаза, и яркие вспышки перед глазами погасли. Ему говорили, что Последняя глава — не вся Истина, что видения — его собственное постижение подлинного смысла Последней главы и каждый Десятиуровневый воспринимает свою Истину. И потому ему отчаянно хотелось увидеть еще одно видение, открыть последние крупицы Истины.