В последние годы первой мировой войны стало ясно, что пехотные дивизии способны на решительные наступательные действия лишь при наличии очень благоприятных условий. Несмотря на сосредоточение большого количества наступательных средств и на многодневный ураганный огонь артиллерии, нашим противникам так и не удалось добиться оперативного успеха. Да и наши войска, сумевшие в ходе мартовского наступления 1918 года добиться первоначальных успехов и даже создать реальную угрозу полного разгрома противника, в дальнейшем были остановлены на открытой местности подошедшими резервами противника. В этой стадии наступательной операции вновь проявилось превосходство обороны над наступлением. Несколько пулеметных гнезд, расположенных в укрытии, способны были остановить наступление численно превосходящих сил. И если после этого до вечера не удавалось сломить сопротивление противника, то это, как правило, приводило к срыву наступления.
Я был убежден, что пехота нуждается в оружии поддержки, которое было бы способно сопровождать передовые части наступающих войск и огнем прямой наводкой подавлять внезапно возникающие очаги сопротивления противника. В 1918 году мы попытались решить эту проблему с помощью специальных артиллерийских батарей сопровождения пехоты, которые были оснащены легкими орудиями на конной тяге и могли быстро выдвигаться к переднему краю. Это навело меня на мысль о необходимости замены этих батарей бронированными самоходными артиллерийскими установками. Такой же замысел, по сути дела, был заложен в попытке союзных держав в годы первой мировой войны впервые применить боевые танки. За прошедший после этого период танки превратились из вспомогательного оружия пехоты в самостоятельную боевую силу оперативного назначения. Их главное преимущество заключалось в том, что при массированном применении они были способны в буквальном смысле опрокинуть обороняющегося противника. Однако их применение для непосредственной поддержки наступающей пехоты было бы гораздо менее эффективным.
В памятной записке я изложил свой план создания штурмовой артиллерии. Я, в частности, отметил, что в маневренной войне полевая артиллерия не способна непосредственно поддерживать огнем передовые части наступающих войск и быстро уничтожать внезапно возникающие малоразмерные цели противника. Ничего не меняло в этом смысле и широко распространенное в нашей армии использование передовых артиллерийских наблюдателей.
Мой план предусматривал формирование в каждой дивизии одного дивизиона штурмовой артиллерии. Артиллерийские орудия предполагалось разместить на самоходных шасси и снабдить их броневой защитой, в результате чего они приобретали способность перемещаться непосредственно в боевых порядках войск и поддерживать их. В этом заключалось их важнейшее отличие от танков, которые должны двигаться впереди пехоты, прокладывая ей путь. Благодаря этому отличию удалось, в частности, отказаться от сплошной броневой защиты башенного типа, что, в свою очередь, позволило установить на шасси орудия калибра 75 мм. Кроме того, отсутствие броневой защиты сверху позволяло улучшить условия для наблюдения и ведения прицельного огня. Штурмовые орудия предполагалось также частично оснащать противотанковыми снарядами, в результате чего они становились идеальным противотанковым средством. Благодаря способности штурмовых орудий к ведению огня с закрытых огневых позиций им в качестве дополнительной задачи могла быть поручена поддержка нашей относительно слабой дивизионной артиллерии, особенно в тех случаях, когда обстановка не требовала использования штурмовой артиллерии для сопровождения наступающей пехоты и для борьбы с танками.
Я понимал, что своей памятной запиской я разворошу осиное гнездо. В командовании сухопутных войск в то время верховодили артиллеристы, поэтому нетрудно было предположить, что утверждение об ограниченных возможностях современной артиллерии не вызовет у них восторга. Представители танковых войск, в свою очередь, могли увидеть в штурмовой артиллерии своего конкурента. Наконец, специалисты по вопросам противотанковой обороны вряд ли согласились бы с тем, что существует более эффективное противотанковое оружие, чем их собственные разработки.
Не удивительно, что первая реакция генерала Бека на мою памятную записку была, мягко говоря, не очень обнадеживающей. Тем не менее он согласился представить ее на рассмотрение главнокомандующему сухопутными войсками. Фрич одобрил мое предложение.
В связи с тем, что основные компоненты нового оружия — двигатель и шасси танка Т-2, а также 75-мм пушка — имелись в наличии, его разработка заняла сравнительно немного времени. Едва только были готовы первые опытные образцы штурмовых орудий, как тут же между инспекциями артиллерии и пехотных войск разгорелась непримиримая борьба за обладание ими.
Уже осенью 1937 года Фрич подписал распоряжение о принятии штурмовых орудий на вооружение. В соответствии с этим распоряжением к осени 1939 года в каждой пехотной дивизии полного состава должен был быть сформирован отдельный штурмовой артиллерийский дивизион. В 1940 году намечалось сформировать такие дивизионы и в составе резервных пехотных дивизий. Кроме того, дивизионы штурмовой артиллерии намечалось придавать и танковым дивизиям. В составе разведывательных батальонов всех дивизий создавался взвод штурмовых орудий. Были выделены также необходимые производственные мощности для создания штурмовой артиллерии.
К сожалению, после отстранения от занимаемой должности генерал-полковника Фрича и моего ухода из верховного главнокомандования сухопутных войск (ОКХ) новый главком сухопутных войск отменил данный приказ. Было сформировано лишь несколько дивизионов штурмовой артиллерии, находившихся в резерве ОКХ. И хотя в ходе войны количество штурмовых орудий было увеличено, нам так и не удалось достичь первоначальной цели, т. е. сформировать в каждой дивизии штатный дивизион штурмовой артиллерии.
Во время войны штурмовая артиллерия зарекомендовала себя с наилучшей стороны. Командующие соединениями и объединениями довольно часто требовали снабдить их штурмовыми орудиями, в которых они видели эффективное средство поддержки наступающей пехоты и борьбы с танками.
Дивизии ландвера
В 1937 году я предложил расформировать командование пограничной охраны «Восток» и сформировать на его базе несколько дивизий ландвера. В том виде, в каком существовала в то время пограничная охрана, она себя уже изжила, однако в ее распоряжении имелось значительное количество оружия. В то же время введение всеобщей воинской повинности неизбежно должно было привести к тому, что почти все добровольцы, на которых рассчитывало командование пограничной охраны, оказались бы призванными на действительную военную службу. Кроме того, части и подразделения пограничной охраны по своему составу и вооружению были привязаны к определенной территории и не могли участвовать в маневренных боевых действиях.
По моим расчетам, мы могли имеющимся у пограничников оружием оснастить около 14 дивизий ландвера и укомплектовать их личным составом за счет лиц старшего возраста, служивших в старой германской армии. Мы также полагали, что имеющееся у них вооружение и боевая техника позволит дивизиям ландвера вести маневренные действия на открытой местности. Лично я считал, что эти дивизии наиболее успешно смогут применяться в горной и лесистой местности, на которой чрезвычайно мала вероятность массированного использования противником артиллерии и танков. К таким территориям относились приграничные районы Силезии, Саксонии и Баварии, левый берег Рейна и Шварцвальд. Мое предложение было одобрено главнокомандующим сухопутными войсками.
Другие мои предложения по организационным и военно-техническим вопросам, также принятые Фричем, не были реализованы после отставки последнего, отчасти потому, что их осуществлению помешала война.
Италия, Венгрия, Болгария
В период моей службы в ОКХ у меня была возможность лучше познакомиться с иностранными армиями. В 1936 году я в составе немецкой военной делегации присутствовал на маневрах итальянской королевской армии в окрестностях Неаполя. Вместе с нами на маневрах были представители австрийской и венгерской армии. Кроме того, были, разумеется, приглашены и все аккредитованные в Риме военные атташе.
