– величайший дар, и величайшее проклятие вашего рода… Он погладил драконочку по голове.

– Как бы я хотел, чтобы люди стали хоть немного похожи на вас, Тия. Чтобы исчезло самое страшное в них – безразличие к чужой жизни. Тиамат закрыла глаза.

– Галлей тоже так говорил… – шепнула она. Доминик улыбнулся.

– Знаю.

– Как… как ты думаешь… – драконочка подняла глаза. – Если бы он… мог нас сейчас слышать…

– Он бы не огорчился, – успокоил малышку старый маг. – Галлей действительно был мудрецом, Тия. Поверь, он провидел твою судьбу уже в первый день после спасения. Не спроста же тебя обучали магии, которую легко применять для защиты. Тия отпрянула.

– Но… – она запнулась. Несколько минут молча стояла, закрыв глаза.

– Да, – сказала наконец драконочка. Её крылья безвольно опали. – Да, учитель, ты прав.

– Все птенцы учаться летать, – улыбнулся Доминик. – Лети же, крылатая, лети навстречу своей судьбе. И постарайся не огорчать двух стариков, вложивших в тебя много сил и надежд. Тия очень долго молчала.

– Као выживет? – спросила она наконец.

– Скорее всего, он даже не останется калекой.

– Тогда прощай, учитель. – драконочка поклонилась Доминику и, резко повернувшись, почти выбежала из дверей. Старый маг долго провожал её взглядом.

– Зачем… отпустил? – выдавил со своего ложа раненный Шоган. Доминик покачал головой.

– Всех магов нашего мира не хватит, чтобы её удержать. Као вздрогнул.

– Почему? Старик с трудом встал и подошёл к воину. Ученики притихли.

– Кто она такая, как думаешь? – тихо спросил Доминик. Као нахмурился.

– Дракон…

– Нет.

Воин поднял брови. Несколько секунд размышлял над словами мага, а затем внезапно отшатнулся, чуть не сорвав повязки. Глаза наёмника расширились.

– Не может быть… – выдохнул он. Старик молча отвернулся. Больше в этот день они не разговаривали.

Две ночи потребовались Тиамат, чтобы в одиночку одолеть путь, на который они с Као потратили одинадцать дней. Драконочка летела низко над деревьями, стараясь не привлекать внимания; с наступлением утра она выбирала глухое местечко, разжигала костёр и грелась до вечера. Но и ночами Тие иногда приходилось применять огненную магию, чтобы плавить корочку льда на крыльях.

На полянке, где ещё сохранилась пентаграмма, Борга не оказалось. Тиамат отправилась на охоту, убила пса встречного браконьера и на всякий случай подновила руну собачьей крови.

Здесь она провела пять дней. Штагфурт вдали темнел неподвижной скалой чёрного дерева, лёд на реке уже потрескивал – начиналась весна. По Западному тракту часто двигались люди и повозки, проносились всадники.

За все пять дней ожидания, Тия ни разу не видела невольников. Похоже, всех кого бароны могли продать в рабство, уже угнали на Восток. После смерти Уорреса вокруг Штагфурта расставили караулы, лес то и дело прочёсывали отряды охотников, но магическая полянка пока не была обнаружена. Драконочка с удовольствием отметила, какой надёжной защитой оказалась пентаграмма. Руны она загодя прикрыла от снега рогожей, и несмотря на то, что это была магия всего лишь третьего Круга, заклятие держалось уже вторую неделю.

«Галеей говорил, уровень магии имеет гораздо меньшее значение, чем сила самого мага» – размышляла Тия. – «Значит, мои способности продолжают расти. Это хорошо.»

Утром шестого дня кусты затрещали, и на полянку стремительно вьехал красивый белый жеребец в простой крестьянской сбруе. Его всадник, седой богатырь громадного роста, растеряно огляделся.

– Никого?..

– Р-р-р-р-р – негромко отозвалась Тиамат. Человек вздрогнул и принялся озираться.

– Вот ведь незадача… – Борг почесал в затылке. – Опять чары… Если ты тут, драконша, дай знать! Не вижу я тебя!

Тия молча подошла к своим рунам и ногой стёрла все три. От неожиданности человек дёрнулся, жеребец захрапел и попятился. Оба уставились на драконочку.

– Сильно… – пробормотал богатырь.

– Нашёл Мету? – без долгих разговоров спросила Тия. Борг, несколько ошарашенный её появлением из воздуха, с трудом покачал головой.

– Я всех спрашивал по пути. Объехал половину земель Готлиба, попросил друзей расспросить стражников и сборщиков податей, даже отыскал в лесу шайку разбойников и спросил их тоже…

– Никто не видел Мету или видели, но не знают, где она сейчас?

– Никто даже не слышал, чтобы из Штагфурта в земли Готлиба проезжали купцы, – глухо ответил Борг. Тия нахмурилась.

– Значит, Штосс обманул меня!

– Выходит, так. Драконочка решительно дёрнула хвостом.

– Вечером я доставлю мага сюда, – Тия сверкнула глазами. – В твоих руках он скорее заговорит. Борг вздохнул.

– Что может воин против чародея?

– Многое, – Тия покачала головой. – Борг, мы – маги – такие же живые существа, как и все остальные. Магия не более удивительная наука, чем то же кузнечное дело, к примеру.

– Как же, – тяжело сказал Борг. – Знаю я этих… магов, – добавил он с запинкой, бросив взгляд на драконочку. Та промолчала.

До вечера воин поведал своей спутнице историю поисков. Борг объездил половину деревень барона Дауге, побывал в городке Штирн, где жил сам барон

– тщетно. О белокурой альбиноске-рабыне никто не слышал.

– Как она сейчас без меня-то… – воин смотрел в землю. – Ох, боюсь я, драконша, боюсь! Не пропала бы совсем!

– Залечить можно почти любые раны, – драконочка глядела в костёр. – Даже некоторые душевные…

Вечером Тия бесшумно вылетела в направлении Штагфурта. Поджидать мага пришлось недолго; после смерти Уорреса, Штосс занялся более приземлённым делом, а именно – сбором податей. Драконочка обездвижила двоих охранников и опустилась на снег перед изумлённым волшебником.

– Ты?! – Штосс попятился.

– Есть одно, что я никогда не прощаю, – глухо сказала Тия. – Когда мне лгут в лицо.

Маг попытался атаковать, хотя сам не верил в успех. В этот раз Тиамат не церемонилась; она сразу перешла на пятый Круг и подавила жалкую магию Штосса одним сокрушительным ударом. Весь бой длился всего секунду.

– Ты не стоишь даже сил, которые я затрачу на твоё уничтожение! – гневно бросила драконочка. – Отныне твоя никчёмная жизнь принадлежит моему спутнику. Вставай! Иди вперёд!

Маг молча подчинился; мощь магии Тиамат произвела на него большое впечатление. Он шагал, морщась от боли и поминутно тёр саднящий бок, куда пришлась первая атака драконочки. Спустя два часа впереди показалась полянка.

– Так быстро? – глухо спросил Борг. Тия хмуро кивнула.

– Эй, Штосс, знакомся: Борг, отец той самой девушки, которую желал Уоррес, – драконочка толкнула мага в спину. – Или вы уже знакомы? Штосс бросил на воина затравленный взгляд.

– Клянусь жизнью, меня там не было! Я ни при чём! Я только исполнял приказ! Борг с хрустом сжал пудовый кулак.

– Ты… – он шагнул вперёд.

– Не надо! – маг зажмурился.

– Говори, где Мета!

– Забрали её… – пробормотал Штосс. – Юнцы с Востока, что гостили в Штагфурте. Уоррес так приказал…

– Это правда? – грозно спросил богатырь.

– Клянусь! Борг бросил взгляд на Тию. Драконочка покачала головой.

– Нет, – Тиамат перебрала крыльями. – Ты уже обманул раз. Теперь, Штосс, я позабочусь чтобы ты действительно сказал правду. Борг, привяжи его к дереву, а то будет дёргаться… Маг побелел.

– Не надо! – взмолился он. – Клянусь всеми богами, я сказал правду! Уоррес особо приказал, чтобы не раскрывали, куда везут девку, коли станут спрашивать…

– Почему?

– Она его опозорила… – Штосс дрожал от страха. – В лицо плюнула при солдатах. Он и расквитался… Клянусь, я не лгу! Девку забрали гости с Востока, они уехали по Западному тракту, наверное в город Зиккурат. Повозка у них огромная, шестиколёсная, тридцать телохранителей лютых. Парень не хотел девушку брать, да Уоррес заставил… Не трогал её никто! – поспешно добавил маг, заметив, как потемнело лицо Борга. – Чиста она, небом клянусь! Даже Уоррес, и тот… не успел…