Время пришло. Кайя больше не могла откладывать объяснение. Сделав глубокий вдох, она обратилась к Джошуа:

– Сейчас подходящее время. Давай объяснимся раз и навсегда. В чем именно ты обвиняешь меня?

– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил он.

– Нет, не хочу, – вздохнув, призналась Кайя. – Я знаю, что разговор будет мучительным. Но в итоге он должен принести облегчение.

– Мы можем избежать выяснения отношений.

– Нет. Если мы собираемся жить в одном доме, нам нужно разрядить обстановку. Я, вероятно, смогла бы вытерпеть твои уколы и двусмысленные замечания о вине, которая, по-твоему, лежит на мне, но Натали не вынесет их. Ей нужно восстанавливать силы, а не беспокоиться, почему между нами напряженные отношения.

Кайя ждала ответа Джошуа. Она не солгала, сказав, что не хочет выяснять отношения. Ей больше хотелось вернуться к тому, чем они занимались несколько секунд назад. Ей нравятся поцелуи Джошуа, нравится, каким податливым становится ее тело в его объятиях.

Кайя вздрогнула. Почему у нее зародились такие опасные мысли? Неужели она сошла с ума? Как можно предаваться мечтам, которые никогда не станут явью? Она не одинокая свободная женщина, а мать маленькой девочки, перенесшей тяжелую болезнь. Потакая своим слабостям, она ставит под угрозу выздоровление дочери.

Джошуа сказал, что не подпустит Лили к Натали. Можно ли доверять ему? Что, если он передумает?

– Почему ты молчишь? У меня такое впечатление, что тебе не терпится наброситься на меня. – Кайя не понимала, почему Джошуа колеблется. Странное выражение, появившееся в его голубых глазах, озадачило ее.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Если бы Деррик не погиб, ты сказала бы ему о ребенке?

– Конечно, – без колебаний ответила Кайя. – Я выросла без отца и не лишила бы своего ребенка отцовской любви. – Она с любопытством посмотрела на Джошуа. – У тебя не было матери. Разве тебе не хотелось иметь обоих родителей? Он нетерпеливо отмахнулся.

– Мы говорим не обо мне. Ты не рассказала дочери о родственниках по отцовской линии. Почему? Она, вероятно, спрашивала.

– Я собиралась все рассказать, когда она подрастет и ее характер полностью сформируется. Когда она станет независимой и достаточно взрослой, чтобы иметь собственные суждения. – Кайя поморщилась, почувствовав собственную неправоту. Судя по побледневшим губам Джошуа, она глубоко уязвила его.

– Кем мы были для тебя? Исчадиями ада? – едва сдерживаясь, осведомился он. – Ты думала, что наше влияние испортит ребенка?

– Да, если речь идет о Лили. Разумеется, я необъективна во всем, что касается моей бывшей свекрови. Возможно, у нее есть хорошие качества, но я их не видела. Она ужасная, жестокая женщина. Я не хочу, чтобы она приближалась к моей дочери. Или ко мне. И в ближайшее время вряд ли что-либо изменится.

– У тебя есть на это право, – мягко заметил Джошуа. Он не стал защищать Лили, с радостью подумала Кайя. Это хороший знак. – Итак, ты решила сама справиться с трудностями. Вполне похвально. Но почему ты изначально решила уйти? Бросить мужа? Разорвать брак? Ты не видела, как это повлияло на Деррика. Тебе не пришлось наблюдать процесс его саморазрушения. Ты невольно приговорила моего брата к смерти.

– Нет! – вскричала Кайя. – Я ушла, чтобы спасти его и наш брак.

– Лицемеришь, Кайя. Ради спасения не бросают. – Джошуа нетерпеливо покачал головой.

– Попытайся понять. Пожалуйста, хотя бы один раз выслушай меня без предубеждения, – умоляюще прошептала Кайя со слезами на глазах.

– Хорошо. Объясняй. – Поджав губы, Джошуа сложил руки на груди.

Кайя была на грани отчаяния. Но ради Натали она должна сделать так, чтобы все недопонимания остались в прошлом.

– В том, что случилось, есть моя вина. Я пришла в этот дом наивной молодой девушкой, но молодость – не оправдание. Деррик любил меня и сделал своей женой, и я надеялась, что его семья примет меня. Наверное, я предпочла забыть, с каким предубеждением ко мне относились все предшествующие годы. Я была влюблена, и любовь заставила меня увидеть мир другими глазами. Что, если мир тоже посмотрит на меня по-другому? – думала я. Глупо, правда?

– Ничуть, – возразил Джошуа.

– В большинстве других мест, может быть, но только не на этом ранчо.

– Ранчо и Лили – не одно и то же.

– Возможно, но Лили правила всем и вся. Особенно Дерриком и мной.

– Хорошо, я могу понять, что тебе было нелегко. Но ты ушла слишком быстро. Без борьбы.

– Деррик начал меняться, и я знала, что, если останусь, он разлюбит меня. – Кайя умоляюще взглянула на Джошуа. – Лили постоянно внушала ему, что у меня нет ни одного положительного качества, что я – «рвань», которой нужны лишь деньги Каннингэмов.

Кайя закрыла глаза от боли, которую вызвали у нее эти воспоминания.

– Я видела, что Деррик начинает сомневаться, правильно ли он поступил, женившись на мне. Мать имела над ним такую власть! Мне казалось, что, только уехав отсюда, мы сможем сохранить наш брак. Возможно, я ошибалась.

– Возможно, – мрачно согласился Джошуа.

– Неужели ты считаешь, что я не обдумала свое решение? Тогда мне казалось, что поступаю правильно. Но в душе надеялась, что Деррик не даст мне уйти. Однако он не остановил меня. Пока я ждала автобус, мне даже пришло в голову вернуться и попытаться еще раз убедить его.

– В чем?

– Поехать со мной. Начать жизнь вдвоем. Найти где-нибудь комнату, устроиться на работу. Я знала, что ему было бы нелегко, потому что он никогда не жил в бедности, но я верила, что он справится.

– С чем? С работой на бензоколонке? С обслуживанием посетителей в закусочной?

Кайя резко повернулась к Джошуа.

– Почему бы нет? В такой работе нет ничего позорного. Так я зарабатывала себе на жизнь. Разве это унизительно?

– Постой, Кайя. Я не хотел сказать, что в этом есть что-то унизительное. Для большинства людей, для меня. Но для Деррика? Он ведь никогда не работал.

– Знаю, но это не моя вина.

– Я не говорю, что твоя. Успокойся.

– Я спокойна. – Кайя сделала глубокий вдох. – Ему оставалось учиться только один год. Потом он мог бы получить более престижную работу – в офисе, например.

– Ты все спланировала. И верила в успех.

Она покачала головой.

– Нет. Просто я надеялась, что, уехав с ранчо, мы спасем наш брак. Ясно было лишь одно: если мы с Дерриком останемся, у нас не будет шансов.

Кайя подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу. Как ни больно ей вспоминать прошлое, она закончит свой рассказ.

– Я дала Деррику адрес Марии. Сказала, что, если он передумает, она скажет, где найти меня. Влюбленная дурочка, я надеялась на его понимание и поддержку! Даже после того, как Деррик позволил мне уйти. Каждый день вплоть до той ночи, когда я узнала о его смерти, я молилась, чтобы он вернулся ко мне. – Ее глаза наполнились слезами. – Деррик был слишком слаб, чтобы покинуть ранчо, – грустно пробормотала она, – а я недостаточно сильна, чтобы остаться.

Джошуа молча смотрел на Кайю.

– Ну, это твоя версия. У меня несколько другие воспоминания. Когда Деррик узнал, что ты ушла, он разгромил комнату, в которой вы жили. Единственное, что уцелело, – вентилятор на потолке, да и то только потому, что я помешал Деррику сорвать его. Любой нормальный мужчина приходит в ярость, если его бросает жена. Такого предательства никто не прощает.

Кайя молчала, чувствуя, что ей не переубедить Джошуа. С тяжелым вздохом она расставила на полке книги Натали.

– После того как ты ушла, Деррик… словно сошел с ума. Слишком много пил. Гонял по всему округу на «феррари», который ему купила Лили.

– Шикарная итальянская машина вместо неподходящей жены? Выгодная замена, – с иронией заметила Кайя, невесело улыбнувшись.

– Все было не так, – поспешно сказал Джошуа. – Деррик не просил машину. Он был удивлен, когда ее доставили. Но это к делу не относится. Главное – все стало ему безразлично, включая собственную безопасность и жизнь.