Финны хотят получить Восточную Карелию. Однако ввиду большой добычи никеля Кольский полуостров должен отойти к Германии. Со всей осторожностью должно быть подготовлено присоединение Финляндии в качестве союзного государства. На Ленинградскую область претендуют финны. Фюрер хочет сравнять Ленинград с землей с, тем чтобы потом отдать его финнам». (Запись совещания ведет Борман[4]).

Вот такие задачи ставит обожаемый фюрер. Какие же методы найдут его подчиненные?

Гиммлер: «30 миллионов славян должно быть уничтожено».

Рейхскомиссар оккупированной Украины Кох: «Украина является для нас лишь объектом эксплуатации, она должна оплатить войну, и население должно быть в известной степени, как второсортный народ, использовано на решение военных задач, даже если надо ловить его с помощью лассо».

Приказ Кейтеля от 16 сентября 1941 года: «Чтобы в корне задушить недовольство, необходимо по первому поводу незамедлительно принять наиболее жесткие меры, чтобы утвердить авторитет оккупационных властей и предотвратить дальнейшее распространение… При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычайной жестокости. Искуплением за жизнь немецкого солдата в этих случаях, как правило, должна служить смертная казнь 50–100 коммунистов. Способ казни должен увеличивать степень устрашающего воздействия».

Чуть позже тот же Кейтель издал приказ, в котором говорится, что войска «имеют право и обязаны применять в этой борьбе любые средства без ограничения также против женщин и детей, если это только способствует успеху».

В советской историографии Второй мировой войны подспудно сложилось и бытует мнение, что якобы «профессиональные солдаты Абвера» не придерживались методов гестапо, что это были, так сказать, «солдаты чести». Но вот перед нами приказы отнюдь не отпетого эсэсовца, а именно профессионального военного. Как говорится – «почувствуйте разницу». Сам Кейтель так оправдывал себя на Нюрнбергском процессе: «Я был лояльным, верным и покорным солдатом своего фюрера»[5]. Вот и весь кодекс немецкой офицерской чести в понимании большинства германских военных.

Теперь отвлечемся от моральных и нравственных оценок принципов высших чинов немецкого командования и посмотрим, в каком виде подошла истекавшая в 1941 году кровью РККА к такому повороту событий.

Оставив в стороне бредни В. Суворова, которыми в 90-е зачитывалась дорвавшаяся до информации интеллигенция, предоставим слово очевидцу и участнику непосредственно интересующих нас событий – Кириллу Афанасьевичу Мерецкову, тому самому Мерецкову, который и был командующим Волховским фронтом.

Сначала познакомимся с судьбой этого человеком поближе, тогда нам станет понятней его логика, его приказы и многое другое, что в конечном итоге и сыграло роковую роль в судьбе солдат и командиров 2-й ударной армии.

Мерецков Кирилл Афанасьевич (26.05.1897 г. р., деревня Назарьево Зарайского уезда Московской губернии – 30.12.1968 г., г. Москва), полководец. Маршал Советского Союза (26.10.1944), Герой Советского Союза (1940), кавалер ордена «Победа» (08.09.1945). Сын крестьянина. Образование получил в Военной академии РККА (1921) и на курсах усовершенствования высшего комсостава (1928). Рабочий. Участник 1-й мировой войны. В мае 1917 г. вступил в РСДРП(б). В 1917 году создал отряд Красной гвардии в Судогде. В 1918 г. вступил в Красную армию. Во время Гражданской войны – комиссар отряда, помощник начальника штаба бригады и дивизии. В 1920-е – на штабных должностях в 1-й Конной армии, служил в штабе 6-й кавалерийской дивизии, которой командовал С.К. Тимошенко[6].

Обычная для революционных лет карьера рано повзрослевшего малограмотного мальчишки. Таких «начальников» было в 20-е годы большинство. Но в партии – с мая 1917-го, еще до прихода большевиков к власти, так что «приспособленцем» назвать его никак нельзя. И писать-читать он все же умел – недаром работал на штабных должностях в годы Гражданской войны и трехклассное образование – уже достижение. Стоит почитать биографии большинства военного руководства – как под копирку. Да и высшее партийное руководство не отличалось, к слову сказать, большой образованностью. Вполне естественно, что способный Мерецков активно учится в 1921–1928 гг.

С 1928 года – командир и комиссар 14-й стрелковой дивизии. В 1931 году был отправлен на учебу в Германию. Вот так – мы учили их, а они учили нас. После учебы до 1934 года – заместитель начальника штаба Московского военного округа, с 1935 года – начальник штаба Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии. Во время Гражданской войны в Испании – направлен туда в качестве «военного советника», где отличился при проведении Гвадалахарской операции.

В период советско-финской войны (ноябрь 1939 – март 1940 гг.) Мерецков командовал 7-й армией, взломавшей считавшуюся неприступной «линию Маннергейма» и взявшей Выборг.

Вообще, советско-финская война сыграла роковую роль в развязывании Гитлером конфликта с СССР. Если советских военачальников она убедила в необходимости сильных оборонных мероприятий, то для Гитлера послужила сигналом о том, что Советский Союз крайне слаб в военном отношении. Маршал Г.К. Жуков считал, что эти два события – показанная Советским Союзом слабость во время советско-финской войны и нападение Гитлера на СССР – связаны непосредственно. Об этом же есть подтверждения и в дневнике Геббельса.

«5 января 1940 года. В Финляндии русские совсем не продвигаются. Похоже, что на деле Красная армия мало чего стоит.

22 января 1940 года. Крайне пессимистические сообщения о положении в советской России. Москва очень слаба в военном отношении…

12 марта 1940 года. Мы нация господ. Мы должны править, а не заключать договоры.

13 марта 1940 года. Мы должны расширить границы рейха на восток и запад… Как докладывает Лоренц, русские солдатики – просто потеха. Ни следа дисциплины. Но Берлина они боятся. Они остаются азиатами. Тем лучше для нас. Сталин становится настоящим панславистом.

14 марта 1940 года. Вчера: подписан мир Россия – Финляндия. Финляндия терпит ужасный ущерб, она вышла из этой истории с синяком под глазом»[7].

С августа 1940 года К.А. Мерецков – начальник Генерального штаба Красной Армии. Именно в этом качестве он и читает доклад на совещании высшего руководства состава РККА 23–31 декабря 1940 года, речь о котором пойдет ниже – выводы из советско-финской войны и положение частей и подразделений РККА. Он еще не знает, что с ним будет дальше. Зато знает история.

Великую Отечественную войну генерал армии Мерецков встретил на посту заместителя наркома обороны СССР. 24 июня 1941 г. он был арестован как участник военного заговора «врагов народа» А.И. Корка и И.П. Уборевича.

По указанию Сталина перед самой войной и в первые ее дни были арестованы те, кто уцелел при первоначальных чистках высшего эшелона военных в конце 30-х годов. Кроме Мерецкова были арестованы: нарком вооружения Б.Л. Ванников; помощник начальника Генерального штаба дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Я.В. Смушкевич; начальник управления ПВО Герой Советского Союза генерал-полковник Г.М. Штерн; заместитель наркома обороны Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации П.В. Рычагов; командующий войсками Прибалтийского особого военного округа генерал-полковник А.Д. Локтионов и многие другие.

К задержанным применялись т. н. «меры физического воздействия», и никто, кроме Локтионова, их не выдержал, все оговорили себя и других. Мерецков исключением не стал. Следователь НКВД Семенов позднее вспоминал: «Я лично видел, как зверски избивали на следствии Мерецкова и Локтионова. Они не то что стонали, а просто ревели от боли… особенно зверски поступали со Штерном. На нем не осталось живого места. На каждом допросе он несколько раз лишался сознания… Локтионов был жестоко избит, весь в крови, его вид действовал и на Мерецкова, который его изобличал. Локтионов отказывался, и Влодзимерский, Шварцман и Родос его продолжали избивать по очереди и вместе на глазах у Мерецкова, который убеждал Локтионова подписать все, что от него хотели. Локтионов ревел от боли, катался по полу, но не соглашался…» Следователь В. Иванов вспоминал: «Будучи в сентябре 1941 г. в Харькове, я с огромным удивлением узнал, что Мерецков назначен командующим войсками фронта. А я знал на допросах с моим участием, какие он дал показания. Что состоял в шпионской группе и готовил против Сталина военный переворот»[8].