Но на этом неприятности британских крейсеров не завершились. Теперь начал терять скорость «Бервик». Он сообщил, что не может давать более 27 узлов, и капитан предложил Сомервиллу поставить крейсер за кормой «Ринауна». Вице-адмирал Холланд, видя, что ситуация накаляется, не хотел терять свой единственный тяжелый крейсер, поэтому он приказал «Бервику» присоединиться к нему. Но к этому времени «Бервик» уже повернул на обратный курс. Ему пришлось завершить циркуляцию, и крейсер потерял слишком много времени. Напрягая постепенно дохнущие машины, «Бервик» все-таки сумел занять место справа по носу у «Манчестера», но вскоре опять начал отставать.
Зато эсминцы рвались в бой. Под командованием капитана 1 ранга Де Салиса находились 9 кораблей, то есть полная флотилия. Пока они занимали место в 5 милях от «Ринауна» по пеленгу 40°. С этой позиции они могли отразить попытку итальянцев атаковать торпедами британские линкоры, либо могли выйти в торпедную атаку сами.
С «Арк Ройяла» на «Ринаун» передали новую информацию, полученную от «Суордфишей». Радиограмма, помеченная временем 11.47, была получена Сомервиллом только в 12.13. В ней говорилось, что вражеский флот состоит из 2 линкоров и 6 крейсеров. Однако Сомервиллу оставалось гадать, где находятся эти корабли. Не было ясно, присутствует ли здесь другая эскадра, обнаруженная «Сандерлендом» к западу от «Ринауна». Если взглянуть на карты британского адмирала перед самым началом боя, то ситуация будет выглядеть следующим образом:
Мачты западной группы из 3 крейсеров и нескольких эсминцев видны по пеленгу примерно 340° на расстоянии 11 миль. Эти корабли идут на север. Восточная группа из крейсеров и эсминцев находится дальше и правее. Она движется курсом 100°. Никаких признаков 2 итальянских линкоров или еще одной группы крейсеров, о которой сообщил «Сандерленд». Сомервилл не знал, что последней просто не существует в природе.
Действительная диспозиция итальянцев в это время была такой: «Пола» и 1-я дивизия крейсеров следовали кильватерной колонной курсом 90° со скоростью 28 узлов. Это была так называемая «восточная группа». 3-я дивизия следовала тем же курсом, так же в строю кильватера. Она имела скорость 25 узлов, а отставшие эсминцы сопровождения пытались догнать крейсера. Это была «западная группа». Линкоры находились в 24000 метров от «Полы» по пеленгу 60°. Они шли курсом 90° со скоростью 25 узлов.
Второй раз в течение 5 месяцев адмирал Кампиони встретился с Королевским Флотом, хотя не имел ни малейшего желания сталкиваться с ним. В первом случае эсминцы поставили дымовые завесы, которые спасли итальянцев. Что произойдет во время второй встречи?
Глава 18.
«Беги, кролик, беги»
В тот момент, когда оба флота заметили друг друга, положение итальянской 3-й дивизии было довольно незавидным. При перемене курса, которая была выполнена в 11.01 по приказу адмирала Иакино, она уже отставала от остальных кораблей. По сообщениям британских пилотов, строй дивизии полностью смешался, потому что капитан «Тренто» неправильно понял приказ. Все это привело к задержке, и теперь крейсера оказались далеко позади. Мало того, в результате путаницы флагманский «Триесте» находился в центре колонны, вместо того чтобы возглавлять ее.
Несмотря на это, первыми открыли огонь именно итальянцы. Едва адмирал Кампиони успел радировать своим кораблям: «Не вступать, повторяю, не вступать в бой», как в 12.20 адмирал Маттеуччи приказал своим крейсерам, начиная с «Фиуме», открыть огонь. Он действовал по ситуации, так как линкоры противника не видели. Это решение было совершенно оправданным, и позднее командование поддержало его. Кампиони полагал ситуацию неподходящей для боя, однако события вырвались из-под его контроля. Итальянские крейсера были просто вынуждены защищаться от стремительно приближающегося противника.
Все итальянские крейсера один за другим вступили в бой. Первые залпы они дали с дистанции 22000 ярдов для 1-й дивизии и 21500 ярдов для 3-й дивизии. Первые итальянские снаряды легли очень хорошо и точно. Флагман адмирала Холланда «Манчестер» был накрыт. Один залп лег под самым бортом «Бервика».
Крейсера вели перестрелку, двигаясь на северо-восток. Дистанция боя колебалась от 22500 ярдов до 18000 ярдов для «Тренто» и 17000 ярдов для «Фиуме», который слегка отстал из-за неполадок с машинами. Сначала огонь велся почти исключительно по замыкающим кораблям итальянского флота и головным английского.
Огонь итальянцев был наиболее интенсивным с первых минут боя до 12.42. Позднее он стал спорадическим, так как в 12.49 вышли в атаку британские торпедоносцы. Новый пик интенсивности пришелся на 12.53, но к 13.05 стрельба стала реже, так как дистанции увеличились. К 13.15 расстояние достигло 26000 ярдов, что было слишком много для итальянских 203-мм орудий, поэтому огонь прекратился.
Англичане увидели вспышки вражеских выстрелов в 12.20, что возвестило для них начало боя. 203-мм снаряды легли в неприятной близости от «Манчестера». Залп был дан довольно точно по дистанции, но ушел на 100 ярдов в сторону. Британские корабли немедленно ответили, но только «Бервик» мог состязаться в дальнобойности с противником. Тем не менее, 12-орудийные залпы 4 легких крейсеров выглядели внушительно, и потому итальянцы почти сразу начали ставить дымовые завесы и отворачивать. Когда вражеские корабли на короткие промежутки времени появлялись среди клубов дыма, было видно, что они часто меняют курс. Двигаясь зигзагом, они иногда выскакивали из дыма, и тогда английские артиллеристы обстреливали их, хотя огонь был совершенно неэффективным.
В 12.23 Сомервилл передал Каннингхэму, что он ведет бой с вражеским линейным флотом. Одновременно на самом горизонте были замечены 2 неизвестных корабля.
Сначала их приняли за долгожданные итальянские линкоры, но немного позднее стало ясно, что это крейсера так называемой «восточной группы».
Находившийся на борту эсминца «Файрдрейк» журналист так описывал сцену:
«Ближе и ближе… С КДП громко выкрикивали дистанцию. Но длинные серии цифр означали, что противник все еще слишком далеко для нас.
Ближе и ближе… Ветер, который трепал наши сигнальные флаги, заметно свежел. Крошечные струйки серого дыма, поднимающиеся из труб крейсеров, теперь буквально сваливались за борт».
«Ринаун» и «Рэмиллис» мчались на помощь крейсерам.
«Я находился на мостике «Ринауна», когда поступило первое сообщение о контакте с противником. Вскоре прозвучала боевая тревога, и я отправился на свой пост. В случае артиллерийского боя я должен был находиться в кормовом посту управления огнем главного калибра. В качестве второго артиллериста я отвечал за действия зенитной артиллерии при налетах авиации, но в артиллерийском бою мне полагалось торчать в бронированном КДП. Это было устаревшее устройство, и потому моя работа заключалась в том, чтобы сидеть и ждать, пока разобьют носовой КДП.
Я упоминаю об этом, потому что с кормового КДП обзор в носовых секторах был очень ограниченным. Точно так же не могла или почти не могла наводиться и башня «Y». Мы выяснили это, к нашему огромному неудовольствию, немного раньше, во время боя у берегов Норвегии, когда могли вешать наши фуражки на дула ее орудий!»
«Ринаун» вступил в бой в 12.24. Первой его целью стал самый правый из кораблей «западной группы», который он обстрелял с дистанции 26500 ярдов. Было дано 6 залпов, прежде чем итальянский крейсер скрылся в дыму. Через 2 минуты «Рэмиллис» начал стрельбу на предельном угле возвышения, чтобы выяснить, может ли он достать до противника. Были даны 2 залпа. Однако, несмотря на все усилия механиков, линкор никак не мог дать больше 20,7 узла и потому быстро отстал.
Тем временем идущие в авангарде крейсера завязали жаркий бой. «Манчестер», «Ньюкасл» и «Шеффилд» в качестве цели выбрали правый корабль «западной группы». «Бервик» открыл огонь по той же эскадре (это была 3-я дивизия), но целился в левый корабль. «Саутгемптон» обстреливал самый левый корабль «восточной группы» (дивизия «Полы»). Капитан «Саутгемптона» вспоминал:
