Конец года застал К-5 на верфи в Чатаме, где она завершала очередной ремонт. А 12 декабря офицер, в чьем ведении находились стоящие в Розайте в резерве лодки типа К, получил из Адмиралтейства телеграмму: «К-2, К-10 и К-16 надлежит исключить из списков и продать на слом».
В августовском номере «Нэйвал Ревю» появилась серия статей о будущем подводных лодок. В этих статьях описывались споры, разгоревшиеся прошлой зимой между офицерами-подводниками. Все авторы не скрывали своего благожелательного отношения к эскадренным лодкам. «Трудно представить, как можно улучшить тактику наших эскадренных лодок», — говорилось в одной из статей. Тот же автор называл «британские лодки типа К потрясающе удачным экспериментом, если учесть, сколько лет назад они были спроектированы». Другой автор подчеркивал, что флоту нужны эскадренные лодки, но добавлял, что лодки типа К «были спроектированы исключительно для операций в Северном море, и потому они не отвечают современным требованиям флота». В двух статьях разбирались мореходные качества лодок типа К, которые были признаны неудовлетворительными. Однако это не удержало Адмиралтейство от использования флотилии в составе Атлантического флота.
Во время ремонта и переоборудования К-5 большая часть офицеров и матросов была сменена. Из офицеров остался только один Геймс. Его старший помощник лейтенант Артур Эшуорт был заменен лейтенантом Фредериком У. Ф. Гаддефордом с К-11. Ни один из новых офицеров ранее не служил на лодках типа К.
Сразу после рождественских каникул К-5 покинула Чатам и в начале января присоединилась к К-9 в Портсмуте. 14 января обе лодки вместе вышли в море, чтобы присоединиться к Атлантическому флоту в Торбее. По пути К-5 завернула в Портленд, чтобы высадить запасного капитана капитан-лейтенанта Реджинальда Дэрка. Когда К-9 проходила на траверзе Сент-Олбенз Хэд, на ней произошел очередной инцидент. Так как лодка провела на верфи целый месяц, командир решил провести пробное погружение, чтобы проверить дифферентовку. Это было совершенно рутинной процедурой. После того как были заполнены первые балластные цистерны, выяснилось, что табло «Машинное отделение изолировано» не горит. Капитан закрыл вентиляторы и приостановил погружение, после чего позвонил в машинное отделение. После обмена красочными выражениями выяснилось, что воздухозаборники котельного отделения не закрываются полностью. Подводная лодка поднялась на поверхность, и один из офицеров вышел на палубу, чтобы выяснить, в чем дело. Оказалось, что кто-то из матросов небрежно бросил вьюшку линя, и конец троса зажало под грибовидным вентилятором.
В Торбее К-5 и К-9 стали на якорь рядом с К-8, К-15 и К-22 на северном фланге огромной армады. На следующее утро флот должен был отправиться в Испанию, по пути намечалось провести учения в условиях, максимально приближенных к боевым. Однако ночью начался шторм, и корабли были вынуждены остаться в бухте. В течение 3 дней корабли мотались на якорях, временами теряя друг друга из вида, высокие волны то и дело скрывали берег.
Так как волнолом Торквея находился у лодок под ветром, их вахтенным начальникам приходилось быть особенно бдительными.
20 января шторм немного ослаб, и флот вышел в море, разделившись на 2 части, названные Красным и Синим флотами. Во главе одного из соединений был поставлен легкий крейсер «Инконстант». Позади него двумя группами шли лодки типа К: К-5 и К-9 на правой раковине, К-22, К-15 и К-8 — на левой. Весь день и всю ночь флотилия шла на юго-запад, направляясь к заранее намеченному району боя. Ночь была темной и безлунной, волна была еще достаточно высокой, и каждой лодке было разрешено нести только притушенный гакабортный огонь, чтобы хоть как-то сохранить строй. Рано утром вахтенный офицер К-9 потерял из вида К-5. Он уже приготовился увеличить скорость, чтобы догнать К-5, когда ее корма внезапно возникла из темноты и начала стремительно приближаться. Вахтенный начальник К-9 выполнил маневр уклонения, а его сигнальщик в это время принял сообщение с К-5: «Следующему мателоту. Сожалею. Потерял всасывание».
Немного позднее началась учебная битва. «Инконстант» заметил впереди «противника» и приказал лодкам рассредоточиться и приготовиться к атаке. На западном горизонте появились мачты крейсерской завесы условного противника. «Инконстант» немедленно повернул назад, изображая бегство. Подводные лодки опустили радиомачты и начали поднимать перископы. Сигнальщик К-5 передал флажками курс в подводном положении каждой из лодок. После этого был отдан приказ: «Погружаться!» К-5 скрылась под водой первой. Крейсера «противника» полным ходом шли навстречу, и если подводные лодки намеревались провести внезапную атаку, они должны были погружаться быстрее.
На К-9 во время погружения начались неприятности. Так как еще около 10 футов рубки торчали из воды, ей следовало поторапливаться. Капитан проверил панель дистанционного управления, но клапаны всех 16 внешних балластных цистерн были открыты. Датчики подтвердили это, сигнализируя, что цистерны заполнены. Однако лодка не желала погружаться.
«Какого черта! Что происходит, старший?» — спросил капитан.
Пузырек уровня перед рулевым побежал вперед, показывая, что нос лодки сохраняет положительную плавучесть.
Чтобы выправить ситуацию, капитан распорядился: «Заполнить цистерну В». Цистерна В имела вместимость 18 тонн и располагалась под офицерскими каютами. Цистерна была заполнена, однако пузырек сдвинулся на пару футов и снова замер. 8 футов рубки оставались на поверхности. Нервно поглядывая в задний перископ на приближающиеся крейсера, капитан проклинал упрямый норов лодки. В любую минуту наблюдатели противника могли ее заметить. В этот момент в памяти старпома всплыло изображение носовой части лодки, каким оно было, когда вахта покидала мостик. И ему показалось, что клапана цистерн были закрыты. Чтобы проверить себя, он бросился к переднему перископу. Так и есть! Два клапана были наглухо закрыты.
Офицер посмотрел на человека, стоящего у щита управления, и крикнул: «Носовые клапана!» Ручки управления стояли в положении «Открыто», но сами рычаги были зажаты предохранительными скобами, которые забыли убрать, когда К-9 выходила в море. Поэтому носовые цистерны были полны воздуха и действовали как поплавок.
Матрос бросился открывать клапана, но офицер перехватил его руки. Сначала следовало осушить цистерну В. Через минуту все было приведено в порядок, и К-9 опустилась на перископную глубину. В центральном посту старший помощник с ужасом представлял, что могло случиться, если бы матрос сам заметил свою ошибку и самостоятельно открыл носовые клапана в тот момент, когда цистерна В еще была полна.
В то время, как К-9 отчаянно пыталась погрузиться, злосчастная К-22 не менее отчаянно пыталась всплыть. При погружении лодка излишне резко клюнула носом, но ее командир капитан 2 ранга Аллен Поленд слишком хорошо знал повадки лодок типа К, чтобы играть с огнем. Он приказал дать обоим электромоторам полный назад и продуть все цистерны. Подводная лодка вылетела на поверхность, забыв об атаке. Теоретически она считалась выведенной из строя.
Примерно через час подводная флотилия завершила выполнение предписанной ей задачи. Подводные лодки начали всплывать, причем оказалось, что они разбросаны на довольно большом пространстве, и стали сообщать по радио свои координаты «Инконстанту». В свою очередь крейсер запросил их, не видел ли кто К-5. Во всех случаях ответ был отрицательным. Время уже подходило к полудню.
Во второй половине дня крейсер и подводные лодки собрались, ожидая появления К-5. По радио были опрошены все корабли флота, чтобы выяснить, кто что видел и слышал. Примерно за час до заката флотилия вышла в район, где лодки начали погружение. Полагаться на точность счисления после плавания в подводном положении особо не приходилось, но в конце концов вахтенные заметили участок относительно спокойной воды площадью около мили. В результате была найдена точка, где погрузилась К-5. Посреди толстого слоя нефти плавали два деревянных обломка, расщепленные на концах. К-9 подобрала их. Эти доски были выкрашены красной краской, и с интервалом 18 дюймов на них были написаны белые цифры. Все, кто служил на лодках типа К, прекрасно знали, что это бимсы палубного настила над аккумуляторными батареями. Съемные щиты в центральном посту лежали как раз на таких бимсах. Белые номера означали различные ячейки батареи.
