Больше на балконе мне нечего было делать. Пол здесь был бетонным, никаких даже намеков на какой–нибудь потайной люк мною обнаружено не было. Я вышел и снова оказался в комнате. Вот тут было где размахнуться!
Исследование дивана–книжки и тумбочки, на которой стоял телевизор, не дало никаких положительных результатов. Зато нашел старые фотографии, некоторые из которых были черно–белые. Решив, что особо они не отяготят мой рюкзак, я положил их туда рядом с взятой мной из магазина книгой. Сейчас их смотреть у меня не было ни времени, ни желания. Вот вернусь, тогда и внимательно изучу каждую фотографию в отдельности.
Я вскрыл еще два кресла, детально осмотрел платяной шкаф, сервант и журнальный столик. И снова ничего. Ничего из того, что я ожидал найти.
Постепенно в голову начала закрадываться мысль, что никакого оружия здесь нет, и никогда не было. Что все было зря. Эта экспедиция была лишь опасной прогулкой по поверхности. Но я воодушевлял себя тем, что осмотрена еще не вся квартира и оружие обязательно найдется. Должно найтись. Обязано. Ведь не мог мне врать дядя Миша. Я точно помню, что тогда он был абсолютно трезв, его сознание не было одурманено алкоголем. Не стал бы он бросаться такими словами просто так. Я знаю, все–таки прожил с ним бок о бок целых семь лет.
Я не уходил из комнаты до тех пор, пока полностью не убедился, что больше ловить тут нечего. Увы, здесь было пусто. Ни одного даже захудалого пистолетика мною не было обнаружено. Я прощупал все стены и содрал обои в надежде найти какой–нибудь тайник. Но нет. Кроме голых стен ничего не увидел.
Коридор было решено оставить напоследок, поэтому я сразу перешел в спальню. Первое, что бросилось мне в глаза, был труп моего отчима, очень похожего теперь на мумию. Он полусидел на кровати с перекошенным ртом, и взгляд его был направлен в телевизор. Видимо, когда случилась Катастрофа, отчим смотрел одну из своих любимых передач.
– Ну, здравствуй, что ли? Как поживаешь? – блин, опять разговариваю с трупом! Правда мне уже не впервой и это действительно немного успокаивало. – Не подскажешь, куда ты спрятал оружие? Мне очень нужно, понимаешь? Нет? Ну ладно, я сам найду.
Первым делом я открыл шкаф. Перерыл там все, скинул на пол все вещи и ящики. Результат все тот же.
Я повернулся лицом к кровати и снова мне на глаза попался труп отчима. Хотя он по–прежнему смотрел не в мою сторону, а на телевизор, мне все равно было как–то не по себе от его присутствия в комнате. Это сбивало, мешало сосредоточиться и вообще сильно напрягало. Как–никак я еще не привык находиться в одном помещении с мертвецами.
Не задумываясь, я подошел к телу отчима, преодолев отвращение, взвалил его на плечо, благо весил он сейчас не больше поросенка и понес к окну. Прежде чем выкинуть труп, я обратился к нему с такими словами:
– Простите, дядя Миша, но я должен это сделать. Просто… думаю, вы меня поймете.
Легкий толчок и вот уже тело полетело с седьмого этажа вниз. Никакого звука, возвещающего о том, что тело достигло земли, я не услышал. Наверное, потому, что высота большая, да и маска химкостюма все–таки никак не способствовала чувствительности моего слуха.
Проверять, что там с моим отчимом, я не стал. Ни к чему это. Да и не хотелось лишний раз смотреть на него.
Вдруг я усмехнулся – до меня только сейчас дошло, что ведь его просто можно было перенести в большую комнату. И все. А я зачем–то выкинул его с седьмого этажа. Вот так дурак! Надо же…
Впрочем, об этом я думал недолго. Поиски оружия возобновились. Тщательный осмотр кроватей не дал положительного результата, но ничего удивительного в этом и не было. Было бы очень глупо и неосмотрительно хранить такие вещи в том месте, где спит мама. К тому же при ее любви к чистоте… ведь она каждый день по нескольку раз заправляла кровать и могла рано или поздно что–то обнаружить. Но чем черт не шутит, нужно проверить каждый уголок квартиры, каждое место, пускай даже сама мысль нахождения там оружия будет казаться абсурдной.
Я снял автомат с плеча, положил его на тумбочку, встал на корточки перед кроватью, отдернул покрывало, чтобы не мешало обзору. И увидел… Что, я пока не понял, все–таки освещение было недостаточное, однако больше всего это напоминало… потайную дверку.
Неужели нашел?
Правда, я тут же усомнился в этом. Уж больно маленькая была по размеру эта дверка, чуть меньше тетрадного листа.
Сердце забилось с удвоенной силой. Может быть, сейчас решится все.
Я целиком залез под кровать, нащупал на дверке малюсенькую такую ручку и только собрался потянуть, как совсем близко внезапно раздался дикий, громкий клекот и хлопанье крыльев. От неожиданности я попытался встать, но сделать это у меня не получилось, так что всего лишь больно ударился головой.
Незваный гость пришел совсем не вовремя. Только птеродонта мне сейчас не хватало. Какого черта он вообще здесь делает? Почему влетел именно в это окно? Он как будто бы знал, что я нахожусь в квартире…
О нет! Ведь это же я сам навлек на себя беду! Все мне вдруг стало понятно. Нет, ну я действительно идиот! Выбрасывая тело отчима, я совсем забыл о том, что прямо под окном находится гнездо птеродонтов. Видно, дядя Миша угодил прямо в него, и потревоженный мутант решил разобраться, кто нарушил его покой.
А главное в какой дурацкой ситуации я сейчас нахожусь: лежу под кроватью, тесно как в гробу, деться мне некуда; автомат лежит на тумбочке, попробуй до него еще доберись. А в комнате находится птеродонт. Здорово, не правда ли?
Мутант, похоже, понял, что я под кроватью, так как, согнувшись, стал совать туда свой клюв, пытаясь выудить меня. К счастью ему это не удавалось – я был в зоне недосягаемости. Но птицеящер не унимался. С каждым разом он все яростнее щелкал своим клювом, смотрел на меня гневно своими черными глазами, словно говоря: «Все равно тебя достану!».
Я понемногу стал успокаиваться. Птеродонт вот уже минут пять безрезультатно пытается выудить меня из–под кровати, но ничего у него не выходит. Вскоре ему это надоест и он улетит. Так говорил Леня, да и мне самому кажется, что у мутанта с минуты на минуту должно лопнуть терпение.
И оно лопнуло.
Птицеящер прекратил безрезультатно щелкать клювом и сжал им ножку кровати. Приложив небольшое усилие, он перекусил ее пополам. Кровать завалилась на угол. Дело приняло плачевный оборот. Что же птеродонт тогда сможет сделать с человеком, если он без труда перекусил толстый кусок цельного дерева?
А тем временем мутант принялся за вторую ножку, видимо решив, что если уж не может меня достать, так хотя бы погребет под кроватью. Разумеется, мне этого не хотелось, поэтому я что было силы ударил птицеящера ногой в голову. Тот заверещал – больно, наверное! – и отпустил ножку кровати. Воспользовавшись моментом, я ненадолго вылез из–под кровати и попытался дотянуться до автомата, но не тут–то было. Птеродонт помешал мне это сделать, чуть не оттяпав мне руку. Я снова забился в пока что безопасное место.
Вот я влип–то! Думай, Олег, думай, как выпутываться будешь. Помни, выход есть всегда!
Но какой?
Я вспомнил про потайную дверку. А вдруг там все–таки есть оружие? Пускай даже дамский пистолетик, сейчас и он был бы мне весьма кстати. Но нет. Внутри, в маленьком углублении в полу, лежали всего лишь две пачки перевязанных резинкой долларов. Заначка на черный день, подумал я. Деньги… Какими ненужными они были сейчас.
В свое время они бы очень даже пригодились, а сейчас это были всего–навсего бесполезные бумажки. Хотя… Они сейчас могли мне пригодиться. Я взял из тайника одну пачку, пошелестел купюрами, чтобы птеродонт услышал и кинул их в окно. Мутант, как я и предполагал, метнулся за ними. Застыл на подоконнике, глядя вслед удаляющемуся «богатству». А я времени не терял. Снова выбрался из–под кровати, наконец–то встал в полный рост, схватил автомат и дал очередь по птеродонту.
Мутант раскрыл рот в беззвучном крике и рухнул вниз.
