Возможно, переселения народностей Тропической Африки были вызваны сильным притоком негроидных обитателей Сахары, находившихся на стадии неолита, в зону Западного Судана, где они смешивались с местными жителями. Большие людские потоки двигались также из центров неолитической культуры, сложившихся на территории Северной Нигерии, Камеруна, в районе озера Чад, нынешних республик Конго и Заир, и в конце концов в движение пришел весь континент, что повело к распространению на больших пространствах важнейших пищевых растений, например проса и одного из сортов риса, к внедрению новых методов земледелия, усиленной добыче железной руды и более широкому применению металлов.
При попытках объяснить эти явления следует решительно отказаться от укоренившихся в буржуазной литературе розысков прародины «протобанту», часто используемых в качестве dues ex machina для всего общественного развития Африканского континента к югу от Сахары. В этих теориях не учитывается, что «банту» — чисто лингвистический термин для обозначения относительной общности, предполагающей тесное родство примерно 350 языков и диалектов банту в Центральной, Восточной и Южной Африке. Переносить это лингвистическое понятие на антропологические и культурные характеристики недопустимо и ненаучно. Племена и народы этой языковой семьи имеют довольно существенные антропологические различия, находятся на разных ступенях общественного и культурного развития и обладают особенностями, которые отражают процессы слияния в результате переселения народов[10].
После продолжительных, часто перекрещивавшихся передвижений в I тысячелетии н. э. области Камеруна, бассейны Убанги и Шари, Северная и Центральная Катанга, территория будущего государства Конго и восточноафриканское побережье до Замбези (Замбия, Мозамбик) выделились в качестве региональных центров бантуязычного населения.
Об этом свидетельствуют раскопки захоронений на берегу озера Кисале в Катанге[11], относящихся к VIII и IX вв. н. э. Арабские путешественники оставили достоверные сообщения о том, что говорящие на языках банту племена в VII и VIII вв. н. э. достигли восточных берегов великих восточноафриканских озер и в последующие столетия продвинулись на территорию Южной Родезии. Племена и народы, заселявшие здесь огромные территории, под давлением пришельцев откатились в Центральную и Южную Африку и вытеснили обитателей этих местностей, в основном охотников и собирателей, находившихся еще на стадии позднего палеолита. В девственных лесах Центральной Африки и на берегах Конго обитали предки современных пигмеев. На всей территории Южной Африки жили охотники и собиратели «бушбоскопоидного» типа, потомки боскопского ископаемого человека древности. Как показывают последние исследования, не исключено, что они населяли даже некоторые районы Восточной Африки и здесь вступали в контакт со скотоводами-кочевниками эфиопско-кавказоидного типа. Правда, многие из этих племен, предков бушменов и готтентотов, говорившие в пору их самостоятельности на койсанских языках[12], были в конечном счете ассимилированы или вытеснены.
Другим очень древним центром интенсивного заселения явился район Нигерии. На высокогорном плато Центральной Нигерии, близ Джоса, на территории плоскогорья Баучи, до южной границы среднего течения реки Бенуэ, были найдены палеолитические орудия, сделанные, тю мнению Б. Фэгга, около 40 тысяч лет назад. Судя по некоторым признакам, отдельные слои могут засвидетельствовать пребывание человека в этой местности начиная с палеолита вплоть до среднего и позднего неолита. Около деревни Нок в окрестностях Зарии были обнаружены следы высокоразвитого неолита. При повторном вводе в эксплуатацию оловянных рудников Джоса английские горные инженеры, а вслед за ними и археологи нашли остатки неолитического поселения оседлых земледельцев, которые хорошо знали гончарное дело. От них остались изображения большой художественной ценности. Среди находок преобладали терракотовые фигурки, изображающие людей негроидного типа, головы слонов, сидящих на корточках обезьян. Больше всего привлекали к себе внимание своеобразно стилизованные головы и бюсты из терракоты в натуральную величину. Тот же английский археолог Б. Фэгг раскопал большое число таких фигурок культуры нок на территории прилегающего района, где они были рассеяны в радиусе около 45 километров. Вероятно, первоначально они были распространены далеко за пределами Центральной Нигерии.
Наибольшее значение имело открытие того, что у частично стилизованных натуралистических фигурок из терракоты много общего с более поздним искусством Ифе (XIV–XVI вв.) в Южной Нигерии и они являются предтечей не только этого направления, которое специалисты считают «классическим» в африканском искусстве, но и более поздней африканской скульптуры. Б. Фэгг отмечает, что терракотовые статуэтки из Ифе мало чем отличаются от произведений культуры нок — только треугольным разрезом глаз и «длинноухими» головами. В остальном же, и в технических приемах и в формах, наблюдается удивительно большое сходство. Эти выводы помогли опровергнуть многие апологетические теории, утверждавшие, что негроидное население не создало собственной традиционной антропоморфной скульптуры. Как и сенсационные открытия А. Лота в Сахаре, где коренное африканское население эфпопско-кавказоидного и негроидного типов уже в IV тысячелетии до н. э. умело создавать прекрасные реалистические изображения мужчин и женщин, найденные в Центральной Нигерии глиняные головы и статуэтки I тысячелетия до н. э. имели большое значение для критики ненаучных теорий. Они послужили как бы трамплином для открытия заново исторического прошлого Африки, которое предпринимает сейчас прогрессивная историография молодых национальных государств вопреки теориям и противодействию колониалистов и неоколониалистов. С помощью радиоуглеродного метода установлено, что самые древние слои неолитического центра, откуда вышли фигурки нок, датируются примерно 900 г. до н. э., а верхняя граница — 200 г. н. э.
Интересно и то, что фигурки найдены в оловянных рудниках. Наряду со статуэтками и сосудами из терракоты здесь обнаружены железные кирки, остатки плавильных печей и воздуходувных мехов, железные шлаки. Таким образом, рудники, заложенные, вероятно, еще в I тысячелетии до н. э., говорят о том, что в последние века до нашей эры в Тропической Африке умели добывать и обрабатывать железо. В Центральной Нигерии чаще всего встречается латеритовая[13] руда, легко добываемая и плавящаяся при исключительно низкой температуре. Хотя жители этих районов довольно рано научились обрабатывать бронзу, железо они добывали еще раньше. Бэзил Дэвидсон справедливо отмечает по этому поводу, что культура нок была переходной от позднего каменного века к веку металлов и что пик ее расцвета приходится на последние два или три столетия до нашей эры[14].
Но еще долго каменные и металлические орудия применялись параллельно, предваряя многовековой процесс перехода к применению железа и других металлов, а следовательно, и образование государств на основе раннеклассового общества.
Центры неолитической цивилизации были обнаружены наряду с Центральной Нигерией прежде всего в бассейне Конго, в Замбии и Зимбабве, в различных областях Западной Африки, на юге Мавритании, в Гвинее, в бассейне Сенегала, а также на берегах озера Чад. Население этих районов перешло к земледелию и применяло каменные и железные орудия, что с I тысячелетия н. э. постепенно повлекло за собой образование к югу от Сахары процветающих государств.
Хотя в последние годы исследование древнейшей и древней истории Африки достигло несомненных успехов, изучение взаимодействия неолитических культур во времени и пространстве делает лишь первые шаги, и пока мы располагаем весьма неполной неточной картиной их распространения.
