Советское правительство ожидает получения от правительства Соединенных Штатов Америки сообщения о времени, когда последует указанный выше приказ о капитуляции японских войск, и о дне, когда будет подписан акт о капитуляции Японии».

Американский посол Гарриман пообещал немедленно довести сообщение Советского правительства до сведения своего "правительства и покинул Кремль.

День 15 августа для войск всех фронтов практически завершал первый этап операции и явился переломным. Соединения 6-й гвардейской танковой армии сделали «небольшой привал» в ожидании подтягивания отставших тылов, тогда как общевойсковые армии Забайкальского фронта, преодолев Большой Хинган, продолжали безостановочное движение на главных направлениях к центру Маньчжурии.

Главнее силы 36-й армии генерал-лейтенанта Лучинского, наступая вдоль КВЖД, пробились на дальние подступы к Чжаланьтуню. Становилась реальной угроза предстоящего блокирования Цицикара, где дислоцировался штаб 4-й отдельной армии генерала Микио, с юга.

Овладев Чжаньюйем, соединения 7-го механизированного корпуса генерал-лейтенанта Каткова создали реальные предпосылки для быстрого прорыва к Чанчуню, до которого напрямую, оставалось всего двести сорок километров. Донесение командующего 3-м фронтом генерала Усироку об утрате этого ключевого опорного пункта вызвало в штабе Квантунской армии подлинный переполох. Тут-то генерал Ямада по-настоящему понял, сколь в действительности плохи дела его войск на западе.

Уничтожив по пути разрозненные группы японских войск, а также 1-ю кавалерийскую дивизию и 1-ю кавалерийскую бригаду князя Дэ Вана, ударные соединения 17-й армии генерал-лейтенанта Данилова преодолели за 15 августа свыше пятидесяти километров, овладели городами Линьси и Дабаньшаном. Это были главные опорные пункты на пути к Чифыну.

В тот же день главные силы советско-монгольской конно-механизированной группы генерал-полковника Плиева продвинулись вперед на восемьдесят два километра и полностью очистили от противника Долоннор. Передовая 27-я мотострелковая бригада с ходу атаковала город Чжанбэй, но овладеть им не смогла. В бой вступили танки, САУ и штурмовая авиация. Но и они не решили судьбу сражения. Враг отчаянно оборонялся, контратаковал. Пришлось подтянуть значительные силы артиллерии. Тем временем главные силы конно-механизированной группы, в обход Чжанбэя, приступили к осаде ключевых опорных пунктов Калганского укрепрайона.

Учитывая сложившуюся обстановку, и прежде всего превышение всеми армиями запланированных темпов наступления, захват ими объектов и рубежей раньше указанных сроков, командующий Забайкальским фронтом маршал Малиновский вечером 15 августа уточнил задачи подчиненных ему войск.

Войска 36-й армии, продолжая развивать наступление в глубь Маньчжурии, к исходу 23 августа должны были овладеть Цицикаром. 39-я армия к утру 16 августа танковыми соединениями должна была овладеть всем районом Сыпингая. а главными силами к утру 23 августа выйти в район Чанлин — Тунляо. Соединениям 6-й гвардейской танковой армии (5-й гвардейский танковый и 9-й гвардейский механизированный корпуса) к исходу 23 августа предстояло овладеть Мукденом. 17-я армия, наступая в прежнем направлении, к исходу 23 августа должна была занять районы Вэйчана и Чифына. Конно-мёханизированной группе генерала Плиева к исходу 17 августа приказывалось овладеть Калганом, а еще через сутки — важнейшими районами Фыннина и Жэхэ.

Вечером 15 августа, когда командарм 5-й армии генерал-полковник Крылов находился на передовой у Муданьцзяна, его разыскал по телефону командующий 1-м Дальневосточным фронтом. Поздоровавшись, маршал Мерецков сказал:

— Застряли мы у Муданьцзяна, Николай Иванович. Танкисты генерала Кравченко находятся в двухстах километрах от Чанчуня. Может, нам следует выбросить воздушный десант в Гирине? Это, кстати, создаст немалое напряжение в тылу 1-го фронта японцев. Что ты на эго скажешь?

Неожиданно быстро командарм 5-й согласился:

— Какой конкретный срок для подготовки десанта отводите, Кирилл Афанасьевич?

— Трое суток будет достаточно, Николай Иванович?

— Вполне, — бодро отозвался генерал-полковник Крылов. Маршал Мерецков подытожил его согласие:

— Тогда так с десантом и решим, Николай Иванович. Не позднее 19 августа он должен быть выброшен в Гирине.

15 августа, по предложению члена Военного совета генерал-полковника Шикина, командование дальневосточной группировки обратилось к корейскому народу с воззванием:

«Граждане Кореи! Запомните, что счастье в ваших руках. Вы получили свободу. Теперь все зависит от вас самих. Красная Армия создала все условия, чтобы корейский народ мог приступить к свободному созидательному труду. Вы сами должны стать творцами своего счастья».

Утреннее заседание Высшего совета по руководству войной 13 августа не принесло удовлетворения никому. Позиции сторонников замирения и «министров-оборонцев» не сблизились ни на йоту. Более того, даже получив вечерние донесения за предыдущие сутки командующих 1-м и 3-м фронтами, 4-й отдельной армией и из штаба Квантунской армии, свидетельствующие о повсеместном отходе японских войск, начальник Генштаба армии генерал Умэдзу настойчиво доказывал членам Высшего совета, что сам по себе этот факт большой опасности для метрополии не представляет. Войска отойдут на тыловые позиции, оборона повсеместно уплотнится, станет стабильной. Советы еще узнают стойкость японского солдата, которого невозможно победить, если император призовет его к самопожертвованию.

Генерал Анами призвал членов Высшего совета не спешить с принятием условий Декларации союзников о капитуляции. Великая Империя располагает одной из самых крупных армий в мире. Еще недавно она доминировала в войне с Соединенными Штатами и даже с вступлением в войну Советского Союза в состоянии постоять за свою честь. Те из присутствующих, кто прошел школу Квантунской армии, никогда не изменят присяге императору. Только в войсках генерала Ямады имеются целые команды «смертников», которые сознательно расстаются с жизнью во имя Великой Империи.

Поступившие в середине дня донесения из Чанчуня, с одной стороны, скрашивали незавидное положение главных сил Квантунской армии, с другой, помогали создать иллюзию организованного сопротивления Советам на материке. Никто ведь из членов Высшего совета не побывал после 9 августа даже в штабе генерала Ямады и не знал доподлинно о происходящих западнее, севернее, восточнее Чанчуня событиях. Военные чины искусно апеллировали к оперативным картам, а гражданские лица лишь смутно представляли себе сложившуюся в Маньчжурии обстановку.

В итоговом донесении за 12 августа штаба Квантунской армии еще отсутствовало сообщение о том, что главные силы Забайкальского фронта маршала Малиновского уже перевалили через Большой Хинган и спустились на Центрально-Маньчжурскую равнину. Войска 4-й отдельной армии генерал-лейтенанта Микио еще защищали опорные пункты по правому берегу Амура на Сахалянском и Сунгарийском направлениях. Продолжали борьбу войска 1-го фронта генерал-лейтенанта Кита на оборонительных позициях приморских укрепрайонов. Отдельные прорывы Советов на Мишаньском, Мулинском и Тумыньском направлениях обязательно будут локализованы с помощью резервов, переброшенных из глубины обороны.

Как всегда, в центре внимания Высшего совета и на этот раз оказалась обстановка в полосе обороны войск 1-го фронта. Премьер-министр Судзуки предложил начальнику Генштаба армии доложить, что конкретно делается для укрепления оборонительной линии по реке Муданьцзян.

Генерал Умэдзу доложил:

— Чтобы ни в коем случае не допустить прорыва Советов на Харбинском и Гиринском направлениях, командующий 1-м фронтом генерал-лейтенант Кита сосредоточил в районе Муданьцзяна крупную войсковую группировку. Здесь находятся главные силы 124-й, 125-й, 126-й и 135-й пехотных дивизий из состава 5-й армии, отдельный отряд «смертников», а также охранные, железнодорожные и тыловые части. В данный момент в район станции Мадаоши подтягиваются части 122-й пехотной дивизии, которые до последнего времени находились в резерве фронта.