— Мы заплатили за эту фотографию, и она принадлежит нам, — отрезала Кейт, вырывая у него снимок. Полагаю, она хотела иметь его у себя как вещественное доказательство. Супруги Гаммлер сочли за благо нам не перечить, и с трофеем в руках мы покинули их гостиную. По пути домой Джейкоб осведомился, с чего это я вздумала грохнуться в обморок. Мне пришлось придумать, что с утра я чувствовала себя не совсем здоровой и, возможно, поступила опрометчиво, приняв участие в такой волнующей экспедиции.
— Теперь механизм их обмана ясен нам как день, — сказала Кейт. — Несомненно, они подделывают все негативы без исключения. Тебе крупно повезло, Мина, — обратилась она ко мне. — Бьюсь об заклад, во всей Англии найдется немного женщин, владеющих фотографией, на которой они изображены в приятном обществе красавца духа. — Она вновь повернулась к Джейкобу. — Ты слишком рано открыл этим пройдохам, кто мы такие. Полагай они, что мы верим в их обман, наверняка угостили бы нас увлекательной историей о потустороннем обожателе Мины. Подобная сказочка очень пригодилась бы для нашей статьи.
— Честно говоря, мне надоело ломать комедию, — признался Джейкоб. — Мы с самого начала знали, что они мошенники, и они оправдали наши ожидания. В общем-то афера оказалась самой заурядной. Не уверен, что ее разоблачение вызовет столь уж сильный фурор.
Кейт, которая была инициатором визита к Гаммлерам, почувствовала себя задетой, столкнувшись с недостатком энтузиазма со стороны своего напарника. Она принялась с пылом убеждать Джейкоба, что публикация, напротив, произведет эффект разорвавшейся бомбы. К счастью, о моем странном обмороке они оба совершенно забыли.
Фотографию они оставили у себя, чему я была только рада. Не имея перед глазами документального свидетельства, мне было легче внушить себе, что никакого таинственного духа не существует и изображение на снимке — всего лишь результат технических ухищрений. А я восприняла искусную подделку в свете собственных подавленных страхов, о которых с таким знанием дела рассуждал Джонатан. Может быть, со временем я смогу поверить, что, встревоженная и подавленная недавними событиями, я сама придала неясному силуэту, созданному фотографом, черты своего неведомого спасителя. Этот пугающий случай отойдет в область воспоминаний, не властных над нынешним днем. Я выйду замуж за Джонатана, стану хранительницей собственного семейного очага, и все то странное и необъяснимое, что происходило со мной в прошлом, развеется как дым. Домашние хлопоты, заботы о детях, которые у нас непременно появятся, не оставят мне времени для контактов с потусторонними сферами. Много лет назад, поступив в школу мисс Хэдли, я забыла о своих сверхъестественных способностях и о мистическом опыте, пережитом в раннем детстве. Став замужней дамой, я окончательно избавлюсь от тягостной власти потустороннего мира.
Однако действительность опровергла все доводы разума, которыми я пыталась себя утешить. Первой же ночью после визита к Гаммлерам во сне со мной произошло нечто не поддающееся рациональному объяснению. Едва, забывшись дремой, я утратила контроль над своим сознанием, оно вышло на астральный уровень, где им овладели эфирные сущности. Во сне, который отличался от обычного видения поразительной отчетливостью, мужчина обнимал меня и овладевал мною, и я с готовностью принимала его ласки. Ногти мои впивались в его мускулистую спину, я стонала и извивалась, побуждая его входить в меня все глубже. Охватившее меня вожделение, словно неукротимая волна, смывало на своем пути все преграды. Бушевавшая во мне страсть жаждала насыщения, однако я чувствовала, что это насыщение невозможно. Желание мое было подобно лестнице, которая уводит все выше и выше, никогда не достигая вершины.
Внезапно упоительное видение оборвалось. Я очнулась, дрожащая от возбуждения, мокрая от пота, по-прежнему исполненная жажды наслаждения, которое мог мне подарить только мужчина. Я была в комнате одна и в то же время ощущала присутствие своего неведомого любовника, который, казалось, проник в потаенные глубины моего существа. Долгое время я лежала неподвижно, оглядывая комнату и пытаясь успокоиться при виде привычной обстановки — маленького комода, кресла с высокой прямой спинкой, умывальника, на котором стояли таз и кувшин, зеркала в овальной раме. Я вслух произносила названия окружавших меня предметов, словно ожидая, что они откликнутся и подтвердят — я действительно в своей комнате и более не сплю. Но соответствовало ли это истине? Я была одна, но, повторяю, чувствовала близость мужчины.
Несмотря на все мои усилия, странное чувство не проходило. Наконец я решилась коснуться того укромного места на своем теле, к которому никогда прежде не прикасалась. Приподняв ночную рубашку, я скользнула рукой вниз. Пальцы мои двигались осторожно, словно прикасались не к моей собственной плоти, а к чему-то опасному и непредсказуемому. Я ощутила впадину пупка, гладкую кожу живота, шелковую густоту волос; потом пальцы мои проникли в самый сокровенный уголок моего тела, нежный и влажный. О, этот уголок был для меня настоящей загадкой, большей загадкой, чем сердце и легкие, ибо эти органы я хотя бы видела на картинках.
Какой-то шум, раздавшийся за дверью, заставил меня отдернуть руку, но в следующую секунду я поняла, что это всего лишь скрип петель, потревоженных сквозняком. Больше всего на свете мне хотелось забыться сном и забыть о случившемся, но сознание постороннего присутствия не давало мне покоя. Кто-то вошел внутрь меня в самом буквальном смысле. Неужели какой-то дух явился сюда ночью, чтобы овладеть мною? Если это так, я с восторгом устремилась навстречу его желанию.
Рука моя вновь скользнула меж ног, раздвигая бедра. Средним пальцем я нащупала заветный вход и осторожно проникла внутрь. Там, внутри этой крошечной волшебной пещеры, все было невыразимо мягким и нежным; касаясь ее влажных сводов, я испытывала неведомое прежде удовольствие. Тесные своды сжались вокруг моего пальца, и меня охватил сладкий трепет, подобный тому, что я ощущала во сне. Где же он, таинственный любовник, подаривший мне невыразимое наслаждение, откуда он пришел и куда он скрылся?
Пальцы мои прикасались лишь к моей собственной плоти, горячей и возбужденной. Темная сторона моей души отчаянно хотела продлить эти упоительные минуты, однако разум твердил, что я поступаю дурно. Уступив его голосу, я извлекла палец из пещеры наслаждений и невольно поднесла к лицу, вдыхая терпкий солоноватый запах. В следующее мгновение я поняла, что томившее меня странное чувство развеялось. Тот, кто находился внутри моего тела, исчез.
На следующее утро я получила письмо от своей ближайшей подруги, Люси Вестенра, которая вместе с матерью проводила лето на морском курорте в Уитби. «Мне мучительно не хватает умной и деликатной собеседницы, которой я могла бы открыть свой ум и сердце. Иными словами, мне не хватает тебя, — писала Люси. — К тому же у меня есть весьма интересные новости о предмете, занимающем нас обеих». В конверт с письмом был вложен железнодорожный билет. Люси знала, что Джонатан в отъезде, а школа мисс Хэдли каждый год в августе закрывается на каникулы. Ученицы и учителя разъезжались по своим семьям, а директриса отправлялась в гости к сестре, живущей в Дербишире. Лишь одна я, не имея родственников, проводила месяц в полном одиночестве, заботясь о сохранности школьного имущества, а досуг посвящала чтению книг и прогулкам по Лондону. Я вынуждена была смириться с подобным положением вещей, что не мешало мне порой впадать в уныние и отчаянно тосковать по каникулам в кругу близких.
Джонатан отсутствовал уже несколько недель, однако я до сих пор не получила от него ни единого письма, и это обстоятельство служило для меня источником величайшего беспокойства. Все ли у него благополучно? Не позабыл ли он меня в разлуке? Пытаясь успокоить свою тревогу, я объясняла отсутствие писем недостатками в работе почты. В своем письме я сообщила Джонатану адрес Люси в Уитби и попросила писать туда.
