— Итак, Клайдон полюбит его, а как же ты? Рейна отвела глаза в сторону.

— Если Ранульф однажды принял какое-то решение, то он во что бы то ни стало добьется его исполнения… Время покажет, пожалею я о своем выборе или нет…

— А как это прошло? — улыбнулся Тео.

Рейна поняла, что именно он имел в виду, однако, повернувшись к нему, произнесла: “Не твое дело!” таким тоном, что Тео уж никак не смог удержаться от следующего вопроса.

— Ну же, Рейна, — льстиво проговорил он, еще шире улыбаясь. — Расскажи мне, что я все-таки пропустил?

— Если хочешь знать, это случилось быстро и грубо.

— О! Теперь я точно ревную, — вздохнул юноша.

— Болван! — насмешливо проворчала Рейна. — Это заняло времени меньше, чем сходить по малой нужде, так что уж не придумывай, что тебе нравится такая скорость. А теперь прекрати подшучивать надо мной, иначе я заткну твои любопытные уши и…

Рейна собиралась надеть свое самое нарядное платье по случаю столь важной беседы с Симоном н Джоном, но Тео рассудительно заметил, что этот наряд ей понадобится для церемонии венчания, и тогда Рейна остановила свой выбор на втором по красоте платье. Это была вельветовая туника со свободными рукавами, по форме напоминавшими колокола. Спереди они были чуть укорочены и открывали рукава ее нижнего платья ярко-желтого цвета. У наряда был глубокий вырез и два разреза на бедрах. На талии Рейна застегнула пояс из золотых колечек, который плавно спускался почти до земли.

Ради столь торжественного случая Тео уговорил ее собрать волосы и заколоть их желтыми заколками, а завершала картину легкая тонкая вуаль, закрывавшая лицо Рейны. Она чувствовала, что стала выглядеть как будто более юной, чего именно в этот момент ей совершенно не хотелось, однако Тео не согласился с ней, настаивая, что никогда она еще не выглядела прелестнее. Таким образом, ее женское тщеславие одержало верх над рассудительностью, что случалось с Рейной крайне редко. Убедившись, что она вполне это осознала, Тео готов был поспорить, что одевалась она все-таки не для своих вассалов, но для своего мужа, что, впрочем, было вполне естественно и правильно.

Несмотря на то что Рейна так и не признала правоту слов Тео, она все же не могла отрицать, что выглядит как никогда очаровательно. Ее драгоценное зеркало, отражавшее облик Рейны несравненно лучше, чем отполированная сталь, также подтверждало это. К тому же Тео не переставая твердил ей об этом, а Рейна была не настолько упряма, чтобы оспаривать и тот факт, что муж, довольный обликом своей жены, становится более покладистым человеком. Если это действительно так, то это стоило того, чтобы Рейна непременно узнала о столь важном факте, ибо Ранульф Фитц Хью был недоволен уже только оттого, что она так долго не спускалась в зал, чтобы встретиться с ним.

Когда она наконец появилась, то застала мужа за разговором с Симоном и Джоном о севообороте, предмете, который, казалось, Ранульф находил более чем увлекательным, причем настолько, что отсутствовали даже видимые признаки недовольства. Теперь он не беспокоился, что не знает, где находится Рейна и что она делает. Убедившись, что ее отсутствие никого не беспокоит, она хотела даже удалиться так же незаметно, как и пришла, чтобы не мешать мужской беседе. Кроме того, ей предстояло сделать множество дел. Какой же дурой она была, придав столько значения глупым волнениям мужчины, не важно, были они естественными или выдуманными!

Однако Рейне не удалось ускользнуть, ибо Джон заметил ее и поднялся, чтобы поприветствовать хозяйку Клайдона. Она улыбнулась ему и обоим мужчинам, которые тоже повернулись в ее сторону. Когда же Рейна не заметила абсолютно никакой реакции своего мужа на ее туалет, она еще больше рассердилась на него, ибо его равнодушие было просто оскорбительно, однако никто ничего не заметил, ибо ей удалось искусно скрыть то, что она чувствовала, то, что ранило Рейну в самое сердце.

— Ни в коем случае не прерывайте своего разговора, джентльмены. Я не помешаю вам. Я подошла только, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение и дать понять, что вы не забыты. Однако прежде чем я присоединюсь к вам, мне нужно кое-что сделать.

Ранульф открыл было рот, чтобы выразить свое несогласие с ее решением, однако Симон опередил его:

— Прошу вас, миледи. Вы знаете, что я более чем терпеливый человек, однако теперь любопытство мое возбуждено до предела. Расскажите же нам, что заставило вас изменить свое решение относительно молодого де Ласкеля?

Рейна устремила на Ранульфа невинный взгляд широко раскрытых глаз.

— Неужели вы им ничего не сказали?! О, сэр, стыдно! Вы что же думали, что они не поверят вам? — обрушившись на обескураженного Ранульфа, потерявшего дар речи, с подобной тирадой, Рейна окончательно убедилась, что ее невероятно красивый наряд остался без внимания, она обернулась к своим вассалам с твердым намерением все объяснить:

— Возможно, знакомство мое с сэром Ранульфом и непродолжительно, однако я уже достаточно узнала его, чтобы с полной ответственностью утверждать, что более подходящего человека для меня и для Клайдона просто не найти.

— И он хочет жениться на вас? — без особого удивления спросил Джон Рэдфорд.

— Он согласился жениться на мне, — уточнила Рейна. — По сути дела, мне пришлось немало потрудиться, чтобы уговорить его принять столь выгодное для него же предложение. Он не соглашался лишь потому, что у него нет земельных владений, хотя у него достаточно средств, чтобы купить при желании любое понравившееся ему имение. А то, что он еще не заключил союза с каким-либо лордом, делает его идеальной кандидатурой на место хозяина Клайдона.

— Значит, это была ваша идея?

Выражение лица Рейны придало очевидной лжи всю убедительность правды.

— Да, моя. Обсудив все условия заключаемого союза и не обнаружив ничего, что могло бы этому препятствовать, я решилась на то, чтобы предложить сэру Ранульфу контракт, который он и принял. Есть ли какие-либо причины, не позволяющие вам принять его в качестве вашего оверлорда, учитывая тот факт, что вы знаете, что именно я выбрала его?

Поставив свой вопрос подобным образом и произнеся его соответствующим тоном, Рейна пресекла любую возможность возражений. Даже если таковые и были, то заявят о них позже, а пока оба вассала поспешно подтвердили, что согласны подчиниться сэру Ранульфу.

— Полагаешь, что другие мои вассалы будут также не против?

— Не вижу каких бы то ни было причин, мешающих им согласиться. Так же как и мы, они прекрасно понимают необходимость скорейшей вашей свадьбы с этим человеком, кандидатуру которого одобрил ваш отец.

— Отлично, ибо я уже отправила гонцов к сэру Генри и другим вассалам с этой радостной вестью. Как только все соберутся, состоится свадьба. Что же касается моего отца, Симон, то он, несомненно, нашел бы в сэре Ранульфе много качеств, достойных восхищения и уважения. Вы отлично знали моего отца, следовательно, должны помнить, что более всего ценил он в людях честность, порядочность, силу и талант. Причем талант — превыше всего. Сила и талант сэра Ранульфа, естественно, вне сомнений, что же касается остальных добродетелей, то я на своем опыте убедилась, что они ему присущи. Мой отец был бы очень рад.

Трудно было сочинить что-либо более убедительное, чем эта речь. Все присутствующие без лишних вопросов согласились с Рейной, и остаток вечера прошел в спокойной, размеренной беседе, которая еще больше оживилась после того, как за стол хозяина замка был приглашен Уолтер. Его присутствие оказалось весьма по душе Ранульфу, который держался вполне естественно и даже поддержал светский разговор. В тот вечер не было за столом человека более красноречивого, чем Ранульф Фитц Хью.

Однако после ужина Симон все же задал Рейне прямой вопрос:

— Вы абсолютно уверены, миледи? Надеюсь, что вы не позволили его красоте оказать влияние на ваше решение?

Выслушав предостережение воина, Рейна громко рассмеялась:

— Успокойся, Симон. Ты же хорошо знаешь меня. Неужели ты думаешь, что я позволила бы очаровательному мужчине завладеть моим разумом?! Я отнюдь не заблуждаюсь относительно того, чем именно я привлекла Ранульфа. Он попался на ту же приманку, что не раздумывая проглотили бы и Джон, и Ричард, если бы им предложили подобную сделку. Любовь и страсть — ничего не начавшие глупости при заключении союза, и уж точно эти чувства не повлияли на мой выбор Ранульфа, как и кого бы то ни было другого. Прежде всего — интересы Клайдона, а Ранульф силен…