Огромная тень недостроенного дома накрыла ее. И тут девушка услышала совсем рядом дыхание человека, следующего за ней. Вот он уже за спиной, дышит прямо в затылок.

Не выдержав напряжения, Оксана вздрогнула и резко обернулась.

Из-за проклятой темноты не смогла разглядеть его лица. Большая голова, круглая, как футбольный мяч. Догадалась – обрит наголо.

«Надо не показать, что я его испугалась. Может, наорать на него?»

– Слушай, ты! Чего тебе надо? Чего ты идешь за мной? – перешла она в нападение. Знала, что этот способ иногда помогает. Расчет такого ночного гангстера всегда на испуг. Напугать женщину. Это их возбуждает больше, чем половой акт. – Чего уставился, козел? Трахнуть меня вздумал? Скотина!

Лысый раскрыл рот, но вместо нормальных членораздельных звуков из него вырвалось неприятное, хрипатое мычание.

«Фу, какая гадость! – брезгливо поморщилась девушка. – Он, оказывается, еще и немой».

Налетчик схватил ее за руку, потянув к строящемуся дому. Схватил так сильно, что Оксане сделалось больно.

– Отпусти! Слышишь? Что за обращение с девушкой! – она хотела пристыдить его, но тут же усомнилась. Если человек решился на грабеж или изнасилование, до морали ли тут?

Вырвать свою руку из цепкой лапы немого она и не помышляла. Он держал ее крепко, сдавив огромной клешней маленькую ладошку. Оксана почувствовала, как рука стала неметь от недостатка притока крови.

«Он мне оторвет руку, козел! Вот вцепился. Держит будто клещами».

– Мне больно! – она заплакала.

Но немой не обращал внимания ни на ее плач, ни на просьбу отпустить.

Оксана всегда считала, что могла разжалобить кого угодно, но, оказалось, только не этого ублюдка.

Самое неприятное было в том, что она не понимала: зачем он ее притащил к этому недостроенному дому? Тут, кроме грязи, ничего нет. Если уж приспичило трахать ее, мог сделать это на тропинке. По крайней мере там хоть трава есть. Не в грязь же ложиться!

В этой суете Оксана даже не вспомнила, где обронила сумочку, и пожалела. В ней был ее паспорт. Потеряй его, и набегаешься от ментов, если не хочешь попасть в клетку.

Сейчас ей сделалось как-то не по себе. Убежать бы от этого немого страшилы!

«Вот сволочь какая! От такого не сбежишь», – подумала она и наотрез отказалась идти дальше.

– Не пойду дальше. Понял? Хватит таскать меня по грязи. И так все туфли испачкала. Или давай здесь, или катись…

Страшный человек оскалился и опять что-то промычал.

Повернув голову, Оксана увидела «жигуленок», стоящий от них метрах в пятидесяти. Показалось, за темными стеклами мелькал красный огонек. Догадалась: сидящий в машине курил.

Позвать бы на помощь, но вдруг они с немым заодно?

«Немой…» – она взглянула на страшного человека и увидела у него в руке нож с большим широким лезвием. Отшатнулась, насколько это было возможно.

Немой по-прежнему держал ее за руку.

«Он что? Хочет меня напугать?..» В первую минуту она так растерялась, что не смогла даже вскрикнуть. Ей показалось, что воздух, который она вдохнула, застрял в груди, а сердце остановилось. И еще она почувствовала холод, хотя на улице было тепло. И только мозг не утратил свою способность мыслить.

Наконец она сдавленно выговорила:

– Ты что, сдурел? Знаешь, что бывает за такие дела? Спрячь.

И тут же сообразила, что говорит не то.

Рука, сжимающая нож, взметнулась над ее головой, и последнее, что успела Оксана, – это громко закричать и услышать, как в ночной тишине ее крик подхватило эхо. Потом она почувствовала жгучую боль в шее, и все померкло… По инерции девушка успела сделать несколько шагов и рухнула, как подкошенная.

Убийца подошел, склонился над ней и двумя мощными ударами отделил голову от туловища. Из кармана пиджака достал целлофановый пакет. Поднял отрезанную голову девушки за волосы, поглядел в помертвевшее лицо.

Из полуоткрытого рта торчал прикушенный язык. Убийца смачно поцеловал его и положил голову в пакет. Повернулся и быстрыми шагами направился к поджидавшей его машине…

Утром пришли строители и обнаружили обезглавленный труп девушки. Недалеко нашли ее сумочку, а в ней паспорт.

Не мешкая, прораб побежал вызывать милицию.

Камагин стоял возле оперативного микроавтобуса и молча наблюдал за суетой возле трупа обезглавленной девушки.

Каждый из сотрудников четко знал свои обязанности, поэтому лезть с поучениями было излишне. Но именно эта суета больше всего и не нравилась старшему оперуполномоченному угрозыска. Почему-то виделась в их действиях всего лишь формальность. Кипы бумаг, которые необходимо заполнить, а преступник, возможно, стоит где-то в стороне и хихикает в кулачок. Ему бумаги заполнять не надо.

Начальник отдела угрозыска, глянув в непроницаемое лицо капитана, напустился на него, припомнив недавний побег Валяева.

– Ну, чего ты тут стоишь? – негодовал майор Верин. – Вот доигрались. Второй труп безголовый. Упустили Валяева, растяпы!

Камагин не стал убеждать начальника в невиновности Валяева. Даже побег не давал повода считать его виновным. «Парень мог просто испугаться», – решил капитан, повторив этот вывод лейтенанту Зуеву. А Верину он ничего объяснять не стал. Сказал только:

– Группа работает. – Голос прозвучал сдержанно, без угодничества.

– Да я сам вижу, – протянул Верин. – Не мешало бы и тебе присоединиться к ним, а не стоять тут. Приедет начальник управления, увидит тебя. Ему не понравится.

– А я скажу, что размышляю по поводу преступления, – прозвучало в ответ как шутка.

Верин укоризненно покачал головой:

– Не думаю, что начальник управления оценит по достоинству твои старания. Ты скажи лучше, какие меры приняты к розыску сбежавшего Валяева?

– Пока карты раскрывать не хочу. Мы работаем над этим, – ответил Камагин.

Верин знал его скрытность, поэтому настаивать не стал, подумал только: «Смотри, капитан, наживешь ты себе неприятностей. Второй труп. И один к одному. Не иначе маньяк завелся».

– Как думаешь, почему выбран такой зверский способ убийства?

– Не знаю, – ответил Камагин. – Может быть, ему нравится так убивать. Пока со стопроцентной уверенностью могу сказать: и в первом, и во втором случае почерк один и тот же. Причем удар поставлен мастерски.

– Вот видишь. Опасный преступник разгуливает на свободе. А ты… – Верин решил подчеркнуть, кто здесь главный.

Тут он обернулся, увидев направленный на него объектив видеокамеры.

Кудрявый мордастый нахал снимал его крупным планом.

– Это кто такие с камерой? – побагровел начальник розыска.

– Это из «Дорожного патруля», – ответил Камагин, отворачиваясь. Не хотелось, чтобы его лицо засняли.

Верин нахмурился:

– Гони их отсюда! Нечего под ногами крутиться. Никакой информации, пока идет следствие.

Двое молодых оперов подскочили и тут же увели оператора.

Когда Верин отошел, лейтенант Зуев показал капитану сумочку из крокодиловой кожи:

– Вот. Нашли строители. И паспорт есть, – он достал из сумочки паспорт жертвы.

Камагин взял документ в руки:

– Туманова Оксана Леонидовна. Красивая девушка. Слушай, лейтенант, а ты уверен, что паспорт принадлежит убитой? Головы-то у нее нет, – капитан провел ребром ладони по шее. Прочитал адрес. – Если паспорт принадлежит жертве, то она жила в этом доме. Пойди, поговори с соседями.

– Тут и ключ от квартиры есть! – Зуев показал его Камагину.

– Ключ от квартиры, где деньги лежат, – повторил тот крылатую фразу. А Зуев не понял, к чему это капитан, и спросил:

– Чего?

– Шучу я, – махнул рукой Камагин и продолжил: – Побеседуй с родственниками. И тащи их на опознание. Нам необходимо знать, действительно ли труп принадлежит Оксане Тумановой. Понял?

– Да.

– Тогда вперед, – напутствовал капитан своего подопечного.

Лейтенант Зуев вернулся минут через сорок, вместе с ним пришла женщина лет шестидесяти. Лейтенант представил ее соседкой Тумановой.