Думаю, что бойцы постов ВНОС не заслужили той критики, которая до сих пор льётся со страниц многочисленных мемуарных изданий на их головы. Пожалуй, в тех условиях, в которые поставило их командование, вряд ли кто-то смог бы работать слаженно и эффективно.
Но мы несколько отвлеклись от основной темы – борьбы нашей истребительной авиации за господство в воздухе – здесь расставлены ещё не все акценты. Хотелось бы охарактеризовать и деятельность немецких лётчиков.
Как уже говорилось выше, бои между истребителями на начальном периоде воздушной войны в Заполярье были редкостью. Это вполне объяснимо, так как пилоты "мессершмиттов" действуя над чужой территорией в условиях подавляющего численного преимущества наших истребителей, применяли тактику "ударил- убежал'', стараясь скрытно подойти к советскому самолёту, занять выгодную позицию и сбить его. Если остаться незамеченными не удавалось, немцы в бой не вступали и старались как можно быстрее скрыться.
Когда Bf 109 и Bf 110 сопровождали свои бомбардировщики, они также предпочитали не ввязываться в драку. Если над объектом барражировали наши истребители, немцы обычно отказывались от бомбардировки и уходили на другую цель. Лишь над линией фронта пилоты "мессершмиттов" позволяли себе вступить в бой с нашими истребителями, но и здесь делали это весьма осторожно, явно избегая лобовых атак.
Даже атакуя не прикрытые истребителями группы СБ немецкие летчики не бросались на врага сломя голову, а предпринимали атаки на большом удалении, заходя то с одного борта, то с другого, изматывая этим воздушных стрелков и заставляя их впустую тратить боезапас. Только после того, как замолкали огневые точки СБ, "мессеры" подходили вплотную и почти в упор, с дистанции 40-50 метров, расстреливали бомбардировщики.
Уже через неделю после начала войны в журнале оперативных сводок 72-го САП появилась запись, отражавшая характер боевой деятельности немецкой авиации на Мурманском направлении: "Вывод: в воздушном бою наши истребители имеют большое преимущество перед истребителями противника, последние вступают в бой с нашими только при наличии большого превосходства в количестве." [0ЦВМА, Ф. 20, д. 6500, л. 11]
Пилотам "Штук" летом 1941 года при действиях над Заполярьем приходилось учитывать численное преимущество И-16 и И-153, при этом нередко боевые вылеты не обеспечивались истребительным прикрытием.
4 сентября 1941 года Арнульф Блазиг (Hptm Arnulf Blasig) был награждён "Рыцарским крестом". Блазиг находился в должности командира IV.(Stuka)/LG 1 с 01.07.1941 по 30.06.1942 гг.
Такую тактику противника на Северном ТВД наши газеты называли "трусливой" "подлой" и т. п. В свою очередь наши лётчики-истребители представлялись читателям как "русские богатыри", желающие "честного отрытого боя". На фоне катастрофических потерь первых недель войны в западных округах советская пропаганда на все лады превозносила успехи лётчиков- североморцев. Создавалось представление, что в Заполярье советские лётчики не просто дерутся с врагом на равных, а наводят "страх и ужас" на немецких лётчиков, которые при появлении "краснозвёздных ястребков" разбегаются в разные стороны как "трусливые шакалы". Не случайно в 1941 г. слава о Борисе Сафонове и лётчиках-североморцах гремела на всех фронтах, включая и невоюющий Дальний Восток…
Боевая деятельность советских лётчиков на Крайнем Севере именно так представляется в наших изданиях до сего времени. Не потому ли так задела моя статья о пилотах 6./JG 5 ("ехрertenstaffel") североморца Марданова, который не готов и не хочет признать, что не какие- то особые качества лётчиков-североморцев позволяли вести "успешные" боевые действия против врага, (на стороне которого якобы было и качество, и количество). Факты свидетельствуют, что только наше подавляющее численное преимущество и нежелание немецких пилотов вступать в воздушные бои в заведомо невыгодных условиях и породило миф о славных победах североморских лётчиков.
Летом 1941 г., вопреки заявлениям моего оппонента, в тактике истребителей на севере не было ничего нового, их приёмы ведения боя ничем не отличалась от применяемых лётчиками, воюющими на других театрах военных действий: при перехвате бомбардировщиков огонь, как правило, открывался с большого расстояния, что вело к быстрому расходу боеприпасов, точность попадания в этом случае оставляла желать лучшего, а при редких встречах с вражескими истребителями сопровождения основным видом воздушного боя наших "ишачков" и "чаек" оставался всё тот же хорошо всем известный "оборонительный круг".
Любой, кто захочет ознакомиться с боевой деятельностью "сафоновцев", не оставит без внимания легендарный воздушный бой 15 сентября 1941 г., когда летчики-североморцы отразили два массированных налёта немцев. При этом нашим малочисленным истребительным группам противостояли "армады вражеских самолётов". Практически во всех книгах о воздушной войне за Полярным кругом данный эпизод занимает особое место. При этом описывая действия наших лётчиков, авторы не скупятся на героический пафос. Приведу лишь одну выдержку из известной книги B.C. Бойко "Крылья Северного флота": "..Дерзкие наскоки североморцев подействовали на немцев ошеломляюще. Не долетев до цели, бомбардировщики нарушили боевой порядок и поспешили освободиться от опасного груза. Под ними были позиции егерей…
"Юнкерсы" удирали на запад. Сафоновцы преследовали их, не давая передышки, поливая огнём, то и дело меняя направления атак. На бурых скалах догорали остатки пяти фашистских самолётов. Немецкие истребители не пришли на помощь своим подопечным. Не вступая в бой, они повернули на базу. Сафоноцы атаковали их, и два "мессера" огненными факелами врезались в сопку. Горючее в баках североморцев было на исходе. Герои взяли курс на свой аэродром." [9,стр.55].
Не правда ли, эти строки созвучны тому, что написано в статье "Защищая русский Север"? Можно привести ещё десятки выдержек, где красочно описаны атаки наших истребителей в этом воздушном сражении, но вряд ли вы найдете там описание тактических приёмов, при помощи коих наши прославленные асы заставивли бомбардировщики сбросить груз на головы своих войск, а "мессеров", не вступая в бой – повернуть назад!..
Воспоминания одного из участников боя, опубликованные ещё в годы войны, несколько отличаются от того, что понаписали за шесть десятков послевоенных лет об этом эпизоде, по крайней мере, в вопросе бегства и потерь немецких истребителей:
Расчёты зенитных батарей в начале войны слабо знали силуэты советских и германских самолётов. После ряда случаев обстрела своих, было принято решение открывать огонь только по приказу Командующего ВВС СФ, что явно не способствовало эффективным действиям зенитчиков.
На высотных истребителях МиГ-3 пытались штурмовать вражеские аэродромы, но при первом же вылете на штурмовку аэродрома Хёбуктен из трёх вылетевших истребителей вернулся лишь один.
"Самолёты противника мы заметили по разрывам первых сброшенных ими бомб. Впереди нас, примерно в пяти километрах, мы увидели более 20 бомбардировщиков: они были на меньшей высоте, чем мы, но в стороне выше нас кружило ещё два десятка истребителей Ме-109. Нас было пятеро. Бомбардировщики шли с юга на север и Сафонов дал нам знак развернуться и отойти в сторону солнца.
