Сабру, скучный беспорядочный город на берегу северного полярного моря, населяли выходцы со всех концов Запределья, основная цель которых заключалась в том, чтобы заработать достаточно денег для переезда в какое-нибудь другое место. Простиравшаяся к югу прибрежная равнина была усеяна сотнями причудливых вулканических останцев, увенчанных шапками желтовато-коричневой растительности. Единственной достопримечательностью Сабры был Цирк Орбана – открытая площадь в центре города, посреди которой возвышался останец с плоской вершиной, одна из характерных местных вулканических пробок. На вершине этого столба расположился отель «Гранд Мерчисон», а по окружности Цирка – другие важнейшие заведения планеты: гостиница «Торговый дом Вильгельма», Ковровый рынок, представительство оптовой торговой фирмы Гаскойна, техническая академия Оденура, таверна Кейди, постоялый двор «Синяя образина», импортная контора «Геракл», склад и выставочный торговый зал Кооператива изготовителей ковров, магазин «Спортивные товары и трофеи», управление фирмы Гэмбела, занимавшейся перепродажей бывших в употреблении и краденых космических кораблей, а также склад и магазин окружной корпорации продовольственного снабжения.

Обитатели Сабры были достаточно многочисленны и зажиточны для того, чтобы нуждаться в защите от набегов космических разбойников и охотников за рабами – несмотря на то, что этот город, подобно Крайгороду в другом секторе Запределья, выполнял полезную функцию для тех, кто родился или предпочитал жить там, где охрана правопорядка в лучшем случае носила локальный импровизированный характер. Батареи ускорителей Трибольта находились под неусыпным присмотром городской милиции, и прибывающие космические корабли рассматривались с исключительным подозрением.

Приближаясь к Мерчисону с осторожностью, Герсен связался по радио с космопортом и занял указанную посадочную орбиту. В космопорте его допросили представители местной бригады организации «Смерть стукачам»;4 на них произвел благоприятное впечатление роскошный звездолет «Фараон». Стукачи – агенты МСБР – обычно отправлялись в космос под видом наводчиков, в дешевых кораблях модели 9B, так как МСБР не желало рисковать в Запределье более дорогостоящим оборудованием. По меньшей мере на этот раз Герсен мог отвечать на вопросы откровенно. Он прибыл в Сабру, чтобы найти женщин, привезенных на Мерчисон больше двадцати лет тому назад оптовым работорговцем Гаскойном. Наблюдая за мигающими индикаторами детектора лжи, бравые блюстители беспорядка обменялись ироническими взглядами – их позабавило такое донкихотство – и без дальнейших задержек пропустили Герсена в город.

Приближался полдень; Герсен остановился в отеле «Гранд Мерчисон» на вершине столба Орбана. Свободных номеров в отеле почти не оставалось в связи с наездом скупщиков ковров, коммивояжеров из Ойкумены и спортсменов, собравшихся охотиться на аборигенов Поклонной горы.

Герсен принял душ и переоделся в местную одежду: алые плюшевые панталоны и черную куртку. Спустившись в обеденный зал, он закусил местными продуктами – салатом из морской капусты и тушеными моллюсками. Прямо напротив, под окном, находилось управление оптовой фирмы Гаскойна: видавшее виды неуклюжее трехэтажное сооружение с бараками, окружавшими обширный внутренний двор. На фасаде красовалась огромная надпись розовыми и голубыми буквами:

Под надписью были изображены силуэты пары статных женщин и дюжего мужчины. Вдоль нижнего края плаката курсивом было прибавлено: «Недаром знамениты 10 пунктов гарантии Гаскойна!»

Покончив с обедом, Герсен спустился на круглую площадь и направился к «Рынку Гаскойна». Ему посчастливилось – сегодня в управлении присутствовал Гаскойн собственной персоной, и Герсена сразу провели в его частный кабинет. Владелец предприятия оказался пропорционально сложенным человеком приятной наружности и неопределенного возраста, с темными кудрявыми волосами, щегольскими черными усами и выразительными бровями. Обстановка в кабинете Гаскойна была простой, почти домашней: дощатый деревянный пол, старый письменный стол; даже внешний вид информационного экрана свидетельствовал о том, что им пользовались уже много лет. В рамке на стене висела табличка с витиеватым текстом из сусального золота, окруженным гирляндами алых искусственных цветов: пресловутая гарантия из десяти пунктов. Герсен объяснил назначение своего визита: «Примерно двадцать пять лет тому назад – плюс-минус пять лет – вы прилетели на Саркой и приобрели пару молодых женщин у некоего Какарсиса Азма. Их звали Инга и Дандина. Я хотел бы найти этих женщин; может быть, вы согласитесь оказать мне такую любезность и просмóтрите записи, относящиеся к тому времени?»

«Буду рад возможности оказать вам помощь, – с не меньшей вежливостью отозвался Гаскойн. – Не могу сказать, что помню обстоятельства этой конкретной сделки, но…» Оптовый работорговец подошел к информационному экрану и стал нажимать на клавиши, что привело к нескольким вспышкам голубого света и внезапному появлению чьей-то ухмыляющейся физиономии, которая, впрочем, сразу пропала. Гаскойн с прискорбием покачал головой: «Электронная окаменелость! Придется опять его ремонтировать… Что ж, посмотрим, посмотрим. Будьте добры, следуйте за мной». Работорговец провел Герсена в соседнее помещение, уставленное стеллажами с учетными книгами. «Саркой! Не так уж часто я туда заезжал. Зачумленный мир, породивший опасную и порочную расу!» Гаскойн торопливо просматривал ведомости одну за другой: «Вот, кажется, балансовый счет, относящийся к той поездке. Как давно это было! Увы, прошло уже тридцать лет… Посмотрим, посмотрим… Боже мой, какие только воспоминания не пробуждает этот пожелтевший лист бумаги! Вот уж действительно, можно сказать без преувеличения – старые добрые времена… Как их звали, я запамятовал?»

«Инга и Дандина. Их фамилии мне неизвестны».

«Неважно. Вот они! – Гаскойн записал номера в блокнот, раскрыл другую учетную книгу и нашел в ней соответствующие номера. – Обе проданы здесь, на Мерчисоне. Инга поступила на фабрику Квалага. Вы знаете, где она? Третья вниз по течению, на правом берегу реки. Дандину приобрела Можжевеловая фабрика, напротив Квалага, на левом берегу. Насколько я понимаю, эти женщины – ваши знакомые или родственницы? В моем бизнесе, как в любом другом, есть свои неприятные стороны. И у Квалага, и в „Можжевеловке“ женщины ведут здоровую, продуктивную жизнь, хотя, конечно, их там не балуют. Тем не менее, у кого из нас легкая жизнь?» Приподняв брови, Гаскойн обвел рукой непритязательный интерьер своей конторы.

Герсен выразил соболезнование ироническим кивком, поблагодарил Гаскойна и удалился.

Фабрика Квалага представляла собой комплекс из шести четырехэтажных зданий, окружавших огороженные бараки. Герсен зашел в вестибюль главного управления, где висели многочисленные образцы ковров. К нему навстречу вышел бледный приказчик с лакированным ежиком русых волос: «Чем могу служить?»

«Гаскойн сообщил мне, что тридцать лет тому назад Квалаг приобрел женщину по имени Инга, зарегистрированную в счете-фактуре №10V623. Не могли бы вы сообщить, работает ли она все еще на вашей фабрике?»

Приказчик поплелся просматривать записи, после чего подошел к переговорному устройству и произнес несколько слов. Герсен ждал. В управление зашла высокая женщина с неподвижной физиономией и мускулистыми конечностями.

Приказчик капризно пояснил: «Этот господин наводит справки по поводу Инги, B2-AG95. Я нашел ее желтую карточку, отмеченную двумя белыми скрепками, но нигде не вижу ее послужной список».

«Потому что вы ищете в разделе барака F. Работниц категории B2 размещают в бараке A». Женщина нашла требуемый послужной список: «Инга, B2-AG95. Скончалась. Я хорошо ее помню. Она была с Земли и много о себе воображала. Постоянно жаловалась то на одно, то на другое. Ее перевели в красильный цех, когда я заведовала административно-бытовым корпусом. Да, хорошо ее помню. Ей поручили вымачивать волокна в синих и зеленых красителях, и ей не нравилось, что у нее руки стали сине-зелеными. Может быть, поэтому она и утопилась в баке с оранжевой краской. Давно это было… Как летит время!»