– Мы увидели все необходимое.

– Действительно? – Кауш с сомнением рассматривал сарай, стену, псиллу. – Я не вижу здесь ничего необычного. Ты думаешь, что все это имеет отношение к гонкам угрей?

– Если хозяин этого аттракциона выплачивает все выигрыши, то конечно.

– Об этом тебе совершенно не стоит беспокоиться, – успокоил Кауш. – Он заплатит, если, конечно, будет чем. И если мы предположим, что… как ты себе представляешь разделить выигрыш?

– Половина мне, вторая половина тебе и твоим людям.

Кауш сжал губы.

– Мне кажется, что это не совсем справедливо. При совместном предприятии один не должен получать больше, да еще и в три раза, чем все остальные.

– По-моему, может, – ответил Рейт, – если без этого одного остальные трое не смогут получить вообще ничего.

– Это довольно убедительный аргумент, – согласился Кауш. – Дело должно выглядеть так, как ты считаешь нужным.

Они возвратились обратно в кафе. Рейт поискал взглядом Зэп-210, но ее нигде не было видно.

– Мне следует позаботиться о моей спутнице, – объяснил Рейт. – Она наверняка ждет меня в гостинице.

Кауш приветливо махнул рукой. Рейт пошел в гостиницу, но там Зэп-210 не было. Он навел справки у администратора и узнал, что она приходила и снова ушла. Но куда она ушла, никто не знал.

Рейт вышел из гостиницы и окинул взглядом набережную. Справа грузчики в красных закрытых куртках и с кожаными наплечниками разгружали большой корабль; слева бурлила деловая жизнь базара.

«Мне нельзя было оставлять ее одну, – упрекал себя Рейт. – Особенно в ее сегодняшнем настроении». Он отдавал должное силе ее характера, но никогда не интересовался состоянием ее души. Рейт проклинал себя за свое равнодушие и свой собственный эгоизм. Девушка подверглась сильнейшим и будоражащим нервным потрясениям – все наиважнейшие фазы развития одновременно. Рейт прошел обратно в кафе. Кауш дружелюбно смотрел на него.

– Кажется, тебя что-то беспокоит?

– Девушка, которая была со мной, – я не могу ее нигде найти.

– Ничего, – махнул рукой Кауш. – Они все одинаковые. Она наверняка отправилась на рынок, чтобы купить себе какие-нибудь штучки.

– Нет. У нее нет денег. Она очень далека от жизни. Она никуда не могла пойти, кроме…

Рейт повернулся и посмотрел на горы. Дорога вела между двумя горами, на которых находились жилища гоулов. Могла ли она решиться снова вернуться в свои подземелья? Эта мысль привела его в ужас. Гжиндры! Рейт подозвал слугу-танга.

– Сегодня утром я завтракал с молодой женщиной. Ты можешь ее вспомнить?

– Да. Могу. Она носила на голове оранжевый тюрбан, как хедайянка. По крайней мере, внешне.

– Ты видел ее позже?

– Да. Она сидела за тем столиком, и у нее вокруг талии был повязан платок девушки легкого поведения. Она ушла вместе с Отвайле, чемпионом. Они какое-то время пили вино, после чего исчезли.

– Она добровольно с ним пошла? – удивленно спросил Рейт.

Слуга равнодушно пожал плечами и ответил всезнающим тоном:

– На ней был платок. Она не кричала, а висела у него на руке, наверное, чтобы на нее опереться. Мне кажется, что она выпила довольно много вина.

– Куда они пошли?

Тот снова пожал плечами.

– Холостяцкое жилище Отвайле находится совсем недалеко. Наверное, они отправились туда.

– Покажи мне дорогу.

– Нет, нет. – Слуга покачал головой. – Я на работе. Кроме того, мне было бы неприятно, если бы я обидел Отвайле.

Рейт шагнул к слуге. Тот испуганно отшатнулся.

– Быстро! – прошипел Рейт.

– Прямо по этой улице, только поторопитесь. Мне нельзя отлучаться из кафе.

Они помчались по темным переулкам и задворкам Урманка, сквозь коричневые лучи Карины 4269, косо пробивавшиеся между крышами высоких домов. Слуга остановился и показал на тропу, ведущую вверх к саду с зелеными и красно-пурпурными растениями.

– За кустами и находится жилище Отвайле.

Он быстро помчался назад в кафе. Рейт побежал по тропе через сад. Там стоял деревянный домик, украшенный резьбой и покрытый светопропускающим материалом. Подойдя ближе, он неожиданно услышал гневный крик:

– Грязное животное!

Затем послышался звук удара и всхлипывания. У Рейта задрожали колени. Он бросился вперед и рванул дверь. На полу абсолютно голая с остекленевшими глазами сжалась Зэп-210. Над ней стоял Отвайле. Девушка уставилась на Рейта. Он увидел на ее щеках красные полосы.

Отвайле, приглушив гнев, спросил:

– Кто ты такой, что осмеливаешься врываться в мой дом?

Рейт не удостоил его вниманием. Он взял в руки нижнюю рубашку Зэп-210 – это был лишь рваный кусок материи. Рейт резко повернулся к Отвайле. Кауш от двери сказал:

– Идем, Адам Рейт, и возьми девушку с собой. Не ставь себя в трудное положение.

Рейт не обратил внимания на предупреждение. Он медленно подошел к Отвайле, смотревшему на него с холодной усмешкой, держа руки на бедрах. Рейт придвинулся к нему на расстояние метра. Отвайле, который был на целую голову выше Рейта, с ухмылкой смотрел на него сверху вниз.

Зэп-210 хрипло пробормотала:

– Это не его вина. Я повязала себе оранжевый платок. Я не знала…

Рейт медленно обернулся. Он отыскал ее платье и натянул его на худое тело. При этом он продолжал смотреть на Отвайле. Ему с трудом удавалось сдерживать переполнявшие его чувства. Он взял Зэп-210 за плечо и хотел вывести ее из комнаты.

Это не понравилось Отвайле. Он ожидал выпада, движения или просто слова, чтобы дать работу своим мускулам. Неужели ему будет отказано в удовольствии рассчитаться с человеком, вторгшимся в его покои? Накопившийся гнев выплеснулся наружу. Отвайле прыгнул вперед и поднял ногу, чтобы нанести удар. Рейт был доволен тем, что Отвайле перехватил инициативу. Он развернулся на каблуках, схватил Отвайле за щиколотку, потянул, вытащил прыгающего на одной ноге мастера в сад и отбросил его в ярко-красные заросли бамбука. Словно леопард, выскочил Отвайле оттуда, замер с широко расставленными руками, скорчил отвратительную рожу, сжимая и разжимая кулаки. Рейт сильно ударил его в лицо. Казалось, что Отвайле этого и не заметил. Он вытянул руки к Рейту, который отскочил назад и ударил по мощным рукам. Отвайле прыгнул вперед и прижал Рейта к стене. Рейт вывернулся и умудрился ногой попасть Отвайле в лицо. Тот снова бросился на Рейта и ударил его открытой рукой. Рейт пригнулся и ударил Отвайле в живот. Тот упал на колено, и Рейт схватил его за согнутую ногу, заломил ее и швырнул ругающегося Отвайле прямо на ствол дерева. Какое-то мгновение Отвайле лежал без сознания, затем медленно и с трудом сел. Рейт лишь посмотрел на него, после чего повел Зэп-210 из сада. Кауш вежливо поклонился Отвайле и пошел за ними.

Рейт привел Зэп-210 в гостиницу. Словно воплощение печали и несчастья, сидела она на кровати в своей маленькой спальне и куталась в одеяло. Рейт сел рядом с ней.

– Что произошло?

Слезы потекли по ее щекам и она закрыла лицо руками. Рейт погладил ее по волосам. Вскоре она перестала плакать.

– Я не знаю, что я неправильно сделала – разве что дело было в этом платке. Он заставил меня пить вино, пока в голове у меня не закружилось, и повел меня по улицам. У меня было совершенно странное состояние, и я едва могла идти. В доме я не захотела снимать одежду, и он очень рассердился. Затем он посмотрел на меня и разъярился еще больше. Он утверждал, что я помесь… Я не знаю, что мне делать. Я больна. Я умру.

Рейт сказал:

– Нет, ты не больна и не умрешь. Твое тело начало нормально функционировать. В тебе абсолютно все нормально.

– Значит я не помесь?

– Конечно, нет. – Рейт встал. – Я пришлю сюда девушку, которая о тебе позаботится. Лежи спокойно и попытайся заснуть. Когда я вернусь, то надеюсь, что у меня будет достаточно денег, чтобы мы смогли сесть на корабль.

Зэп-210 печально кивнула. Рейт вышел из маленькой спальни.

В кафе Рейт обнаружил Кауша с двумя молодыми парнями-зсафатранцами, которые приехали в Урманк на второй повозке.