Город был тих и пуст, как в спячке. По улицам не двигалось никаких повозок, редкие люди явно слонялись без дела, и на лицах было написано полное отсутствие мысли.
На одной из площадей обнаружились две гостиницы, под названиями «Мультифлор» и «Харчевня Дорсави», выстроенных в том же стиле, что и большинство зданий в порте Мона. Обе имели по шесть этажей, украшеных куполами из меди и стекла и окруженных садиками из иланг-иланга, темных кипарисов, жасмина, амаранта и звездного пламенчика. Садики изнутри были подсвечены зелеными, синими и белыми огоньками и источали одуряющий цветочный аромат.
Повсюду на площади виднелись магазины, агентства, рынки и представительства Ассоциации Факторий. На южной стороне площади стоял и третий отель – Уипснейд-Хаус, ветхое корявое здание из темного дерева с кособокой галереей по второму этажу. Также Глауен заметил неуклюжее строение из стекла и бетона, на котором виднелся сине-белый знак ИПКЦ. Хорошо бы нанести визит местным коллегам, и чем раньше, тем лучше – таков был протокол ИПКЦ, который Глауен, всегда находил правильным. Но сейчас их с Чилком присутствие здесь может поднять ненужную шумиху, которая только повредит делу. С другой стороны, если он нарушит правила, то никакой помощи и поддержки от коллег больше не дождется. А их помощь и поддержка могли потребоваться, и очень скоро. Оба командира решили позвонить туда завтра с утра пораньше.
Солнце зашло за плотную гряду облаков, и небо стало густо-лиловым, что, впрочем, являлось для Розалии обычным делом. Чилк махнул рукой в сторону двух гостиниц на северной стороне площади.
– По-моему, они ничего, во всяком случае, так мне говорили. Цены, правда, умопомрачительные. В Хаусе тоже странности: чавкать за столом и храпеть во сне строго запрещается, но именно там останавливаются все прибывающие в город владельцы ранчо.
Глауен с Чилком отправились в Хаус, сняли номер и вышли на галерею попить пива.
На порт Мона упали сумерки. Площадь по-прежнему была пуста, если не считать нескольких лавочников, возвращавшихся домой.
– Что-то я не вижу ни кафе, ни салунов, ни ресторанов, – удивился Глауен.
– Это все полиция. Порт Мона считается коммерческим центром, воротами планеты. Поэтому ничего разгульного здесь не допускается.
– Безрадостное местечко.
Чилк согласился.
– Молодежь валит отсюда, как можно раньше. И рабочих рук всегда не хватает.
– Да. Намуру пришла в голову неплохая идея. Эти йипы принесли ему немало денежек.
– Именно. Деньги из-за этих лентяев теряют только владельцы ранчо, а Намур лишь обогащается.
Глауен задумался.
– Если Бардуз чувствует что его обманывают, и если он человек темпераментный и серьезный – тогда его интерес к Намуру и йипам понятен. Он жаждет мщения и возвращения денег.
– С другой стороны, если он по натуре философ, то давно уже в душе посмеялся над всем этим и махнул рукой на столь идиотский бизнес, – предположил Чилк. – И теперь носится с новым проектом. На Тюр Джоге он заметил изменения в менталитете йипов и сказал себе: если это могло произойти там, то почему бы этому не произойти и в других местах? Поэтому он и отправился на Розалию изучить колонии йипов. Эти его действия тоже вполне понятны.
– Однако, Розалия слишком далеко находится, а значит и не является местом, куда можно приехать лишь для того, чтобы посмотреть на йипов.
– Но зачем-то он поехал осматривать деревушку на Реа.
– Есть нечто, что он хочет найти. И ему хватило пяти минут. Он увидел, что как только йипы начали жить с местными женщинами, обладающими очень сильной волей, они тоже начали больше работать и даже строить приличные дома. Бардуз увидел то, что хотел увидеть, и отправился срочно на Розалию. И теперь он, скорее всего, здесь.
– Существует два способа найти его. Можно просто шнырять туда-сюда по планете, но можно искать и путем голой логики.
– Я бы предпочел второй способ, если бы только знал, с чего начать.
– Давай вернемся опять к поселению на Реа. Флиц сказала Бардузу не беспокоиться насчет Намура, поскольку они найдут его на Розалии. Из этого надо сделать вывод, что они и так уже собирались сюда по причинам, с Намуром не связанным. Я не могу поверить, что они специально поехали сюда только для того, чтобы проверить пару йипов. Значит, что-то еще интересно для них на Розалии? Ответ один – Тенистая Долина Смонни и Титуса Зигони, а уж потом Намур. Логика сама дает нам ключ к разгадке.
– Не все так просто, – заметил Глауен. – А что нужно Бардузу на ранчо?
– Именно потому мы и здесь – чтобы понять.
– Хм. Задать-то ему этот вопрос просто, а вот найти его… Более того, добиться ответа – и вовсе дело проблематичное.
– Пока ты будешь работать с Бардузом, я займусь Флиц, – задумчиво предложил Чилк. – Это дело сложное, но, мне кажется, я справлюсь.
– Послушай, знаком ты с одной старинной басней под названием «Поставить себя под удар»?
– Моя мать была великая охотница до басен. А почему ты спрашиваешь?
– Если кто-то хочет о чем-то расспросить Флиц, то пусть сначала приготовиться к тому, что она пошлет его очень и очень далеко.
Наутро Глауен и Чилк зашли в контору ИПКЦ. Ее глава Адам Винкатц принял их с должной вежливостью, тщательно избегая всяческих вопросов. Винкатц был тощим, костистым и высохшим господином с длинной угловатой головой, волосами песочного цвета и бледно-голубыми мутноватыми глазами.
Глауен объяснил ему их присутствие здесь проблемами с Намуром. Он сказал, что полиция Кадвола крайне недовольна настоящим поведением Намура и что, по их сведениям, он нашел преступный приют именно здесь, на Розалии. В связи с этим он поинтересовался нет ли у Винкатца какой-либо информации об этом человеке.
Винкатц слушал вполуха и, кажется, только из вежливости.
– Я слышал имя Намур, – наконец, сказал он. – Он поставлял сюда различные партии рабочих из каких-то весьма отдаленных и мне незнакомых мест.
– Место это называется Кадвол, – жестко пояснил Глауен. – Это Консервация, охраняемый Хартией заповедник.
– Да? Ну, все равно. Из этой затеи ничего не вышло, поскольку все его рабочие порасползлись с тех ранчо, где должны были работать.
– А на каких именно ранчо они находились?
– Их было всего три или четыре. Одну партию взял «Медовый цветок», Стронси – две партии, потом еще Барамонд и Тенистая Долина. Эти, по-моему, взяли по три. Сейчас, правда, на последнем йипов почти не осталось. Они, вообще, перемещаются по всей Розалии как привидения, и работать здесь уже совсем некому.
– А хозяева не пытались обращаться в ИПКЦ?
– Им не на что жаловаться, поскольку Намур ничего и не гарантировал. Он только поставлял рабочую силу, а уж дальше разбирайтесь сами.
– И где же теперь все эти рабочие?
– У йипов с Медового Цветка поселение рядом с городом Туней на Оттилии. Йипы из Стронси перебрались на Мистические Острова. У йипов Тенистой Долины лагерь под Липвиллоу на Большой Мутной реке, что на Ла Маре. Йипы из Барамонда живут в травяных домиках прямо рядом с космопортом, у Болота Фанни.
– И последний вопрос. Намур привез сюда немногим больше тысячи йипов. Есть ли какие-то записи относительно их личностей, реестры, списки…
– Таких реестров у нас нет, – ответил Винкатц. – Но я не сомневаюсь, что они есть в Ассоциации Факторий, которая запрашивала их у Намура. А какие именно йипы вас интересуют?
– Каттерлайн и Селиос.
– Минуточку, – сказал Винкатц и нажал кнопку. На экране появилось женское лицо. – Это Винкатц, ИПКЦ, Прошу информацию на двух человек, оба йипы. Каттерлайн и Селиос.
– Минуточку, – тоже ответила женщина. – Нет, таких имен в списках нет.
– То есть на Розалии их определенно нет?
– Да, если только они не въехали нелегально, что, впрочем, бывает редко.
– Благодарю, – Винкатц обернулся к Глауену. – Большей информации здесь нет ни у кого.
– Премного вам благодарен.
3