– Вы так заботитесь о себе, но интересы Консервации все-таки стоят на первом месте.

– Я все проанализирую соответствующим образом и…

– На счету сэра Денцеля теперь семьдесят девять тысяч солов, «Фортунатас-9» и «Фратценгейль» – верно?

– Абсолютно, – подтвердил президент Вамбольдт.

– Во первых, «Фортунатас» – обернулся к Каткару Глауен. – Вы можете передать право представлять интересы Денцеля в Бюро Б на Араминте или мне лично. В первом случае, можете быть уверены, что Бодвин Вук будет крайне вам благодарен и будет пользоваться кораблем как можно чаще.

– Этому не бывать!

– Тогда перепишите документы на мое имя.

– Что! ? – взвился Каткар – Никогда! Чушь собачья! не забывайте, я тоже разделяю идеалы сэра Денцеля, хотя и не продвинулся по Благородному Пути так далеко! Зато теперь я найду скромное убежище, продолжу свои штудии, и возможно, тоже достигну высот. Я намерен использовать все суммы на благородные цели, на усовершенствование человечества!

– Не надо ни бороться, ни спорить, – спокойно произнес Глауен. – Это пустая трата времени. Сэр Денцель может быть, и идеалист, но он использовал свои деньги в криминальных целях, потому на его имущество все равно будет наложен арест. А ваша позиция – пустые амбиции, если уж говорить откровенно. И если Вук узнает о вашем отношении к военным крейсерам, то, уверяю вас, примет это очень близко к сердцу.

– Я был вынужден, меня заставили! Вы же знаете! – кричал Каткар. – Я всю жизнь боролся за Истину, но всегда мои благие намерения оборачивались против меня!

– Только не сейчас! В данный момент ваши добрые намерения свободны, как птички! Так что отложите ваши золотые фантазии и давайте подписывать бумаги.

– Когда я впервые увидел вас на судне, то сразу подумал, что вы принесете мне дурные новости, – мрачно сказал Каткар.

– Давайте поговорим об этом после. А сначала займемся «Фортунатасом», который мы с Чилком находим весьма удобным для нашей работы.

Каткар воздел руки к небу и обратился за помощью к Вамбольдту.

– Передайте «Фортунатас» и «Фратценгейль» Глауену Клаттуку, Станция Араминта, Кадвол. Я вынужден подчинится его дикому требованию.

Вамбольдт пожал плечами.

– Как скажете.

– И выплатите Каткару двадцать тысяч солов, которые он, впрочем, не заслужил, – добавил Глауен.

– Двадцать тысяч? – взвизгнул Каткар, как ужаленный. – Но я ожидал получить значительно больше!

– Но ведь именно о двадцати тысячах вы торговались с Бодвином Вуком.

– Но это было еще до того как мне пришлось рисковать жизнью!

– Хорошо, учтем – двадцать пять тысяч.

Вамбольдт сделал у себя какую-то отметку.

– А баланс?

– Положите то, что осталось, на счет Флоресте-Клаттук здесь же, в банке Соумджианы.

Вамбольдт посмотрел на Каткара.

– Это действительно ваши требования?

– Да, – проворчал Каткар. – Как всегда мои надежды и планы рухнули.

– Что ж, хорошо, – президент поднялся. – Если вы захотите что-либо изменить, поставьте меня в известность в ближайшие три дня…

Глауен удивился.

– Три дня? Вы хотите сказать, что все будет сделано только через три дня! ? Но наши дела требуют немедленного исполнения.

Президент немного склонил голову.

– В банке Соумджианы мы работаем не торопясь, поскольку не можем позволить себе рисковать, совершать ошибки – нас никто не извинит потом. Ваши предложения были весьма неожиданны, и хотя для вас, они, может быть, выглядят естественно, ответственность за их исполнение несете не вы. Поэтому я должен выполнять свои обязанности со всеми предосторожностями. Я должен собрать документы, изучить и оценить вашу репутацию.

– Но мои требования законны?

– Разумеется – в противном случае я даже не стал бы их рассматривать.

– Спасибо и на этом. А что касается моей репутации, то обратитесь к Альвари Ирлингу из банка Мирсеи.

– Простите, тогда мне нужно сделать частный звонок из соседнего кабинета, – президент вышел.

Глауен повернулся к Каткару и Чилку.

– Очень хорошо, что мы выгребем весь счет до тех пор, пока придут известия о смерти Денцеля – иначе у Джулиана появилась бы возможность хорошо пополнить собственный счетец. Не будем сбавлять темпа.

Президент вернулся, снова сел за стол, но теперь выглядел задумчивым и мрачным.

– Альвари Ирлинг аттестовал вас в самых лучших выражениях и высказал предположение, что сотрудничество с вами может иметь только благоприятные последствия. Таким образом, я буду с вами работать. Двадцать пять тысяч Руфо Каткару, «Фортунатас» и «Фратценгейль» – вам, и остатки приблизительно в пятьдесят четыре тысячи солов – на счет Флоресте-Клаттук.

– Все верно.

– Сейчас сюда принесут документы и все будет сделано в несколько минут.

Раздался зуммер – президента вызывал абонент. На засветившемся экране Глауен увидел лицо Джулиана Бохоста.

– Я здесь, в банке, – раздался его голос. – Могу я вас увидеть? Надеюсь, с моими делами все в порядке?

Глауен знаком привлек к себе внимание Вамбольдта и шепнул:

– Скажите, чтобы пришел часика через два, после ланча.

Вамбольдт кивнул.

– Все мои документы готовы? – настаивал Бохост.

– Простите, господин Бохост, – самым бесцветным голосом ответил президент. – Я был крайне занят последний день и в настоящее время еще не могу представить вам все документы.

– Что! Время убегает, я в подвешенном состоянии, все может сорваться…

– Простите еще раз, но неотложные обязанности вынудили меня всего лишь отложить ваши дела на несколько часов. Я жду вас после ланча.

– Это возмутительно! – закричал Джулиан. – Неслыханно!

– Господин Бохост, если вы действительно хотите меня видеть, то жду вас через два часа, когда смогу уже более определенно сообщить вам новости.

– Что вы хотите этим сказать? Все это становится просто невыносимо, в конце концов!

– Через два часа, – повторил Вамбольдт и выключил экран, после чего покачал головой с явным отвращением на красивом лице. – Я не люблю попадать в ложное положение, господа.

– Да не жалейте вы этого прохвоста, который обманул сэра Денцеля, нарушает почем зря законы Консервации и совершает поступки, ведущие к кровопролитию. Его поведение аморально не только с точки зрения девятой ступени.

– Возможно, – сухо согласился Вамбольдт, вдруг потерявший всякий интересе к разговору.

Принесли три конверта. Один из них Вамбольдт подал Каткару.

– Прошу, ваши двадцать пять тысяч.

Другой конверт президент передал Глауену.

– Документы, ключи и коды сейфов на «Фортунатас» и «Фратценгейль».

Из третьего конверта он вынул лист бумаги.

– Распишитесь вот здесь, – сказал он Глауену. – Это распоряжение о переводе денег на ваш счет.

– Надеюсь, все конфиденциально?

– Абсолютно. На этом наше дело с вами закончено, поскольку счет сэра Денцеля совершенно пуст.

– И последний вопрос. Знакомы ли вы с человеком по имени Левин Бардуз?

Президент нахмурился.

– Кажется это какой-то промышленный магнат? Его интерес – строительство, если не ошибаюсь.

– Есть ли у него конторы здесь, в Соумджиане?

Президент позвонил кому-то, и голос ответил:

– Представителем концерна Л-Б Констракшн является на Соумджиане контора Кантолин Констракшн.

– Свяжитесь с ними и узнайте, где сейчас находится Левин Бардуз, – потребовал Глауен.

Вамбольдт позвонил и услышал, что Левина Бардуза в данный момент нет, и его местопребывание неизвестно. Однако Вамбольдту посоветовали обратиться в офис в Цастере на Яфете неподалеку от Зеленой Звезды Джилберта, где местонахождение Бардуза обычно всегда известно.

Троица поднялась, чтобы попрощаться, и Вамбольдт поклонился с самым изысканным видом.

Выйдя из банка через центральный вход, все трое оказались на площади, запруженной соумианцами, идущими по своим делам все с той же ленивой грацией, высоко поднятыми головами и развернутыми как на параде, плечами. Глауен, Чилк и даже Каткар долго смотрели на них с удивлением.