Вейнесс поднялась по лестнице на док, и на какое-то время остановилась, глядя на воду, давая возможность каплям воды струиться с ее тела, Лорка и Песня покрыли ее кожу великолепным рубиновым светом.

Вейнесс взяла полотенце, вытерла волосы, лицо, руки, грудь и живот, несколько раз провела полотенцем по бедрам, затем накинула на плечи платье и сунула ноги в сандалии. Она начала спускаться из дока.

За ее спиной мелькнула тень и попыталась набросить ей на голову просторный мешок. Вейнесс удивленно вскрикнула, вскинула руки и отпихнула мешок, который упал на землю. Оглянувшись, Вейнесс увидела темную фигуру в плаще и маске. Ноги ее подкосились и она оперлась на док.

Темная фигура сделала шаг вперед и заговорили хриплым шепотом.

– Извини, что напугал тебя, но другого пути нет.

Вейнесс изо всех сил старалась говорить твердо.

– Другого пути для чего?

– А ты не знаешь? Да, конечно же знаешь. Именно для этого девушки и созданы.

Не смотря на все приложенные усилия голос Вейнесс слегка дрожал.

– Не говори ерунды. Это же ты, Арлес, правда? В этом костюме ты выглядишь довольно глупо.

– Не имеет значения, кто я такой и как выгляжу, – в громком шепоте начали проскакивать нотки раздражения, – Это не имеет никакого значения.

– Ну ладно, я не знаю, что ты там задумал, но у меня совершенно не то настроение. И вообще, ты совершенно неприлично себя ведешь. Так что спокойной ночи и не надо больше приходить сюда, чтобы меня пугать.

Она попыталась уйти, но Арлес поймал ее за руку.

– Не так быстро, мы ведь еще даже не начали. Пойдем-ка вон туда на травку, там твоей прекрасной спинке будет поудобней.

Вейнесс отпрянула.

– Арлес, ты что, с ума сошел? Ты не сможешь это сделать и избежать наказания!

– Как избежать наказания давно известно, – возразил Арлес, – Может быть это тебе так понравится, что ты будешь каждый вечер приходить сюда, чтобы получить еще.

Вейнесс ничего не ответила. Арлес протянул руку и сорвал с нее платье.

– А я был прав, – причмокнул он, – У тебя хорошая фигура. А это что такое, – он дотронулся до ее груди, – Я вообще-то предпочитаю, чтобы они были побольше, но тебе и такие идут. Ну, давай, пошли вон туда, и не вздумай кричать, так как я знаю, как остановить такую глупость. Показать?

– Не надо.

Тем не менее Арлес витиевато взмахнул руками и нажал большим пальцем на пару чувствительных точек у нее под челюстью. Вейнесс дернулась назад и на мгновение обмякла. Она попыталась бежать, но Арлес уже набросился на нее и повалил на землю.

– А теперь лежи здесь! И не вздумай двигаться! – он расстелил платье и перетащил ее на него, – Ну вот, очень мило, правда? Ну, и что ты обо всем этом думаешь?

– Пожалуйста, отпусти меня домой!

– Неверный ответ! – голос Арлеса был наполовину шутливым, наполовину угрожающим, – Такие девушки, как ты требуют внимания; недаром ты бегаешь полуголой, чтобы обратить на себя внимание.

Он наклонился и начал ласкать ее тело. Вейнесс уставилась на звезды, поражаясь, как Арлес осмелился на такое. Если только он не… Ее мозг отказывался облачить эту мысль в слова.

Арлес отбросил в сторону свой плащ, спустил брюки и навис над ней. Из тени вперед выступила темная фигура. Свистящий звук, потом глухой удар и Арлес без чувств упал лицом вниз.

Глауен наклонился и поставил Вейнесс на ноги.

– Теперь все в порядке. Это Глауен.

– Ох, Глауен…, – она прижалась к нему и начала плакать, в то время, как он пытался ее успокоить.

– Вейнесс, бедная Вейнесс! Ты в безопасности, теперь все хорошо! Не плачь.

– Я не могу ничего с собой поделать. Я думала, он собирается убить меня.

– У него не осталось бы другого выбора.

Глауен поднял ее платье.

– Одевай его и иди к отцу. Сможешь?

– Будет лучше, если ты пойдешь со мной.

Глауен взглянул на подергивающееся тело. На поясе у Арлеса висел нож, которым Глауен нарезал полоски ткани из плаща и ими связал ему колени и руки.

– Ну вот! Это задержит его, по крайней мере, на несколько минут, – он взглянул на Вейнесс, – Ты в порядке?

– Да.

– Тогда пошли.

Глауен взял ее за руку и они начали подниматься по тропинке, ведущей к Речному домику. Через пять минут Эгон Тамм и Мило с ручным фонарем спустились по тропинке и обнаружили Арлеса, пытающегося освободиться от пут. При приближении двух мужчин Арлес остановил свои попытки и, ослепленный светом, заморгал.

– Эй, кто вы такие? – проворчал он, – Прекратите слепить меня своим чертовым фонарем и развяжите меня. И что только здесь творится! На меня напали и меня ранили!

– Какая жалость, – сказал Мило.

– Освободи его, – мрачно сказал Эгон Тамм и пока Мило возился с веревками, светил ему фонарем.

Арлес неуверенно поднялся на ноги.

– Очень скверная ситуация, когда я хотел помочь Вейнесс, на меня кто-то напал. Думаю, нам всем вместе надо осмотреть берег.

– Я бы хотел осмотреть твои карманы. Выверни-ка их.

– Постойте! Минуточку! – начал было возмущаться Арлес, – По какому праву…

Эгон Тамм махнул фонарем в сторону Мило.

– Проверь его карманы.

– Ну ладно, – проворчал Арлес, – Вот! У меня с собой всего лишь несколько предметов, личного характера…

– Иди домой, – сказал Эгон Тамм, – И не вздумай покидать Араминту. Я решу, что с тобой делать, когда успокоюсь.

Арлес развернулся и поковылял в ночь. А Эгон Тамм и Мило вернулись в речной домик. Вейнесс и Глауен сидели на диванчике и пили чай, который им подала Кора Тамм.

Эгон тоже взял чашечку чая и мрачно посмотрел на Глауена.

– Я очень благодарен вам, молодой человек, за своевременную помощь. Но меня удивляет, что вы в полной готовности оказались поблизости, когда она потребовалась.

– Другими словами вас интересует почему я слонялся по берегу, в то время, когда ваша дочь купалась обнаженной? – сказал Глауен.

– Вы очень правильно поставили вопрос, – криво улыбнулся Эгон.

– Вы имеете полное право задать такой вопрос. Как вы, наверное, помните, была убита Сессили Ведер.

– Я очень хорошо помню это несчастье.

– Арлес был тогда главным подозреваемым, но ничего толком доказать так и не сумели. Когда Вейнесс рассказывала в классе, что любит гулять по ночам в одиночестве, Арлес проявил необычный интерес. Вечером я решил понаблюдать за ним. Он пошел в свою спальню и оттуда тихонько по крыше выбрался наружу. Я последовал за ним до самого берега, а потом дальше вдоль лагуны. Вот вам и объяснение происшедшего.

Вейнесс взяла его руку и сжала ее.

– По крайней мере я очень благодарна Глауену.

– Моя дорогая, я тоже ему очень благодарен. Но позвольте мне задать еще один вопрос: Когда Арлес начал вести себя так подозрительно, то почему вы не воспользовались телефоном и не предоставили мне возможность решить это недоразумение?

Глауен только усмехнулся.

– Сэр, если я попытаюсь ответить на этот вопрос, то вы можете счесть меня очень грубым. Вы можете попробовать сами ответить на него.

– Сдается мне, что вы действовали несколько загадочно, – сказал Эгон Тамм, – Кора, ты поняла на что он намекает?

– Понятия не имею. Твои слова кажутся намного разумней.

Вейнесс рассмеялась.

– Но только не с точки зрения Глауена. Хотите узнать почему?

– Конечно! – ответила Кора Тамм, – Иначе для чего же мы подняли этот вопрос?

– Тогда я вам все объясню. Глауен прекрасно представлял в каком ключе будет происходить этот разговор. Допустим, на его звонок ответила мама. Глауен старается подобрать нужные слова, чтобы объяснить ей, что по его мнению кто-то собирается напасть на меня. На это ты отвечаешь: «Что опять за ерунда какая-то? Вам не кажется, молодой человек, что вы слишком впечатлительны?» На это Глауен отвечает: «Я так не думаю, миледи». Таким образом после нелюбезного разговора, мне запрещают идти купаться, а папа идет осматривать берег. Он идет с фонарем, которым светит во все стороны; Арлес все это видит и возвращается домой. Папа ничего не находит и возвращается домой раздраженным. Он обвиняет Глауена в том, что тот поднял ложную тревогу, и с этого момента при упоминании его имени следует фраза: «А, это тот истеричный молодой человек из Дома Клаттуков». Вот вам и ответ на ваш вопрос, и думаю, что я разъяснила все не хуже Глауена.