Глауен остановил его жестом руки.

– И все это для недельного пребывания?

– Наши изделия славятся по всей Сфере Гаеана, особенно при нынешней моде, которая довольно своеобразна.

– Будем реалистами, – сказал Глауен, – Дайте нам каждому по повседневному костюму, который позволит нам попасть в Ламбервой, и еще один или два универсальных костюма. Больше нам ничего не надо.

– Джентльмены, – воскликнул менеджер голосом, в котором дрожали нотки отчаяния, – я сделаю все, как вы просите, но примите во внимание мой личный опыт. Я уважаю свое тело и лелею его, как оно того заслуживает. Я обмываю его дождевой водой с мылом из перламутрового масла, затем освежаю лосьоном «Кульмура», с оттеночным красителем для волос. Затем я одеваю самое свежее из свежего белья и подбираю соответствующие одежды. Я забочусь о своем теле, и оно в ответ заботится обо мне.

– Все это очень приятно, – согласился Глауен, – Но мое тело менее требовательно, а тело Кеди вообще неразборчиво. Дайте нам одежды, которые я попросил, и постарайтесь подобрать не слишком дорогие модели, и тогда у нас и тело и душа будут счастливы.

Менеджер презрительно фыркнул.

– Я наконец-то понял ваши потребности. Ну что же, я сделаю все, что в моих силах.

Облачившись в новые одежды, Глауен и Кеди уверенно направились в отель Ламбервой, где не встретили никаких трудностей ни с портье, ни со старшим регистратором. Им отвели две комнаты, расположенные высоко в центральной башне и выходящий на площадь. Когда они поднимались в лифте, Кеди объявил о своем намерении сначала принять ванну, а потом поспать.

– Что? – воскликнул Глауен, – Еще два часа до полудня!

– Я устал. Отдых нам с тобой не повредит.

– Может быть, тебе и не повредит. Но мне это не подходит.

– И что же ты тогда предлагаешь? – в отчаянии захныкал Кеди.

– Ты можешь поступать, как хочешь, а я пойду в ресторан и подкреплюсь.

– И оставишь меня в одиночестве голодным?

– Если ты будешь спать, то не почувствуешь голода.

– Конечно замечу, это не зависит от того сплю я или бодрствую. Ага! Опять ты настаиваешь на своем. Мои пожелания, что, вообще ничего не значат?

– Ты и сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос! – устало усмехнулся Глауен, – Нас послали сюда провести расследование, а не отсыпаться. А ты должен бы быть голоден не меньше меня.

– Предупреждаю, пища здесь очень странная, – проворчал Кеди, – Подадут червей и перья в соусе из рубленного гангари, а сбоку навалят имбиря и мускуса. Они везде суют имбирь. Здесь, на Тассадеро, такая мода.

– Хорошо, буду настороже.

Они вместе спустились в ресторан. Повсюду были расклеены рекламы и плакаты объявляющие о новых блюдах, но Глауен, в конце концов, заказал обед из раздела «Традиционная и диетическая кухня для престарелых и больных», который вполне удовлетворял их вкусам.

Во время еды Кеди снова предложил основательно расслабиться после обеда.

– У меня другие планы, – возразил Глауен.

– И, несомненно, связанные с этим бессмысленным расследованием?

– Я вовсе не считаю его бессмысленным.

– А что собираешься выяснить? Туристические агентства опять пропоют тебе ту же самую песню. Просто красиво поболтаете.

– Мы не можем быть в этом уверенными, пока не зададим им свои вопросы.

– Я сыт по горло этими туристическими агентствами, – продолжал ворчать Кеди, – продадут баранки и еще запросят вдвойне с учетом стоимости дырки.

– Во всяком случае, нам надо опросить зубенитов, который ездили на остров Турбен. Список их имен у нас есть.

– Ну, и ничего все равно не узнаешь. С чего они должны тебе что-то говорить?

– Хотя бы потому, что мы очень вежливо их об этом попросим.

– Хо-хо! Более пустых слов мне не приходилось слышать. Если люди начинают прилагать к чему-нибудь усилия, то в результате получают только раздражение, – Кеди горько покачал головой, – Почему все так? Я никак не могу получить ответы на свои вопросы. Вот на самом деле, почему я еще живой?

– В данном случае, по крайней мере, ответ очевиден, – заметил Глауен, – Потому что ты еще не мертвый.

Кеди подозрительно уставился на Глауена.

– Твое замечание намного более проницательно, чем ты думаешь. На самом деле, я не могу себе представить никакого другого состояния, и это очень убедительный довод в пользу бессмертия.

– Может оно и так, – кивнул Глауен, – Но лично я легко могу представить и другое состояние. Например: ты – мертв, а я – жив. Ну как, твой довод в пользу бессмертия пошатнулся?

– Ничего-то ты не понял, – вздохнул Кеди, – Но в одном, по крайней мере, можно быть уверенным: зубениты ничего тебе не скажут, если посчитают, что это может навлечь на них неприятности. К стати, о неприятностях, ты не заметил вон тех двух мужчин за тем столом?

Глауен взглянул в указанном направлении.

– Ну, теперь заметил.

– Подозреваю, что это полицейские детективы, и они за нами следят. Не люблю я такие вещи. Это меня нервирует.

– У тебя, должно быть, совесть не чиста.

Лицо Кеди стало еще более розовым, чем обычно. Он развернулся в сторону зала и мрачно уставился в стенку.

– Это была шутка, – попробовал успокоить его Глауен, – Просто шутка, но ты, почему-то не рассмеялся.

– Это не смешно, – продолжал дуться Кеди.

А ведь на самом деле, подумал Глауен, он не очень-то меня любит. Он вздохнул.

– Как бы было хорошо поскорее вернуться домой!

Кеди ничего не ответил. Глауен посмотрел в сторону двух мужчин, которые вполне могли быть полицейскими детективами, но вполне могли быть и обычными посетителями. Оба были среднего возраста и очень похожи: коренастые, с темными волосами, тяжелыми подбородками, с умными проницательными глазами. На них были костюмы, которые менеджер из «Последнего крика» определил бы как «универсальный полу-формальный деловой костюм, служащего среднего класса».

– Думаю, что ты прав, – сказал Глауен, – Мне они тоже кажутся полицейскими офицерами. Но нам это безразлично.

– Но они за нами следят!

– Ну и пусть следят! Нам нечего скрывать.

– Полиция Фексельбурга почти истерична в своих подозрениях. Если ты не турист, который швыряется деньгами, ты у них на прицеле. Флорест очень аккуратно обращался с ними. Было бы разумно попросить их о сотрудничестве.

– И в этом ты, скорее всего, прав.

Когда они выходили из обеденного зала, мужчины тоже поднялись из-за стола и последовали за ними. В фойе они подошли к Глауену и Кеди.

– Капитан Клаттук? Сержант Вук? – спросил один из них.

– Именно так, сэр.

– Мы Инспекторы Барч и Танаквил из полиции Фексельбурга. Мы бы хотели с вами немного поговорить.

– Когда вам угодно.

– Лучше всего сейчас. Пройдемте вон туда, пожалуйста.

Все четверо уселись в тихом уголке фойе.

– Надеюсь, что мы не нарушили ваших законов, – начал Глауен, – мы были абсолютно уверены, что наши костюмы вполне подходят для обеда в ресторане Ламбервоя.

– Вполне подходят, – заверил их Барч, – На самом деле, мы подошли к вам из чистого любопытства. Просто интересно, что может делать полиция Кадвола у нас, на Тассадеро. Мы так и не сумели найти этому подходящего объяснения. Может вы посвятите нас в свои планы.

– Мы это и собирались сделать, – сказал Глауен, – Но, как вы, должно быть, знаете, мы еще только что прибыли, и не видели причин для спешки.

– Конечно, конечно, – заверил их Барч, – У нас с Танаквилом просто выдалось свободное время, и мы решили воспользоваться случаем. Как я понимаю, вы здесь по официальному делу?

Глауен кивнул.

– Все может оказаться очень просто, а может – и наоборот, все зависит от обстоятельств. Надеюсь, если возникнет необходимость, мы можем рассчитывать на ваше сотрудничество?

– В этом можете не сомневаться. Так в чем именно заключается ваше дело?

– Мы расследуем целую серию преступлений, которые были совершены на одном из наших океанических островов с участием представителей внешнего мира. Эти группы набирались в разных мирах Хлыста, в том числе и Тассадеро.