В середине дня позвонил Смирнов. Он уже вернулся в Свердловск, звонил из своего кабинета.

– Ну, как осваиваешься?

– Приглядываюсь пока, Владимир Павлович. Только, думаю, три месяца здесь делать нечего. Так, мелкие недоделки остаются. Покраски много. Но завтра сюда вроде директор приезжает.

Есть у меня одно предложение. Школьникам на летние каникулы нужны ведь, наверное, деньги. На экскурсии разные. На отдых, на летний. Вот и прислали бы мне сюда старшеклассников.

Я дам им кисти в руки, они мне всё здесь за неделю и покрасят!

И заработают неплохие деньги. На свои летние походы да экскурсии. Приедет директор, хочу поговорить с ним об этом.

– А чего ждать? Я прямо сейчас позвоню ему, расскажу о твоем предложении, пусть с директором школы поговорит и приедет с готовым решением. Мысль хорошая. И для прииска, да и для школы. Действительно, где они такие деньги найдут? А ребятам поработать в тайге, на драге – в удовольствие! Ты только кормёжку им сытную организуй. Они тебе там что надо и что не надо выкрасят. Сейчас же позвоню Попкову. Ну, а в остальном как?

– Да как, Владимир Павлович? Только ведь знакомлюсь со всеми делами здесь. Осваиваюсь потихоньку!

– Ну-ну, знакомься. Рассказал мне Павел Яковлевич, как ты знакомишься. Молодец, так держать. Ну, а если действительно драгу запустишь раньше намеченного нами срока, обещаю, премируем достойно. Будет на что пиво в «Аркадии» пробовать. А ты, говорят, большой до него любитель?

– Ну, вы уж скажете, Владимир Павлович. Любитель, конечно, но не профессионал!

– Ладно, шучу я, не обижайся. Так я обговариваю с директором твоё предложение?

– Да, конечно. Было бы здорово, если б завтра же всё и решили.

– Ну, будь. Трудись. Не стесняйся задавать вопросы. Поможем.

Директор прииска. Попков Павел Петрович. Заслуженный человек. На Среднеуральских приисках проработал без малого пятьдесят лет. Исовский прииск старый, 1824 года рождения.

Павел Петрович возглавляет его уже много лет.

Прииск добывает золото и платину давно. Почти сто лет работали здесь старательские и казённые артели на частных, речных и лесных «дачах», добывали золото Уральское и ссыпали в частный карман немногих русских владельцев тех «дач», а в основном, продавали за бесценок зарубежным «расхитителям» российского золотого богатства.

Добыча не прекращалась и после Революции, с первых дней Советской власти. Тогда началась реорганизация и реконструкция всей золотой промышленности новой страны. Прииск добывал и золото, и платину. Для себя добывал, для родной Страны! При этом до войны, до 1941-го года, только этот прииск, когда еще не было ни Качканара, ни Норильска, добывал почти девяносто процентов мировой добычи платины. И все преобразования, разведка, освоение новых россыпей, слияние мелких старательских артелей в один мощный, государственный золотоплатиновый добычной комплекс – всё это дело рук новых Красных, как их тогда называли, Директоров, в число которых входил и Павел Петрович. И его сподвижники, его «команда».

Теперь уж стар директор. Годы берут своё. На пенсию просится старик, да не отпускают. Всё не могут подыскать молодого, но такого же энергичного, умного специалиста. Прошлым летом назначен на прииск молодой Главный инженер, недавний выпускник Свердловского Горного института, Саша Коротков. Вроде толковый. Но торопиться нельзя, приглядеться надо. Молодёжь сейчас прибывает, и неплохая, толковая молодежь, но пока-то они еще освоятся, пока-то постигнут всё то, чего они, старики, постигли!

Вот и на «сотую» прибыл юноша. Уже, правда, с опытом, не выпускник, не молодой специалист. С Севера прибыл. А на Севере, там кадры быстро «куются», там сама природа не даёт времени на раскачку. Опоздаешь, не сообразишь, не организуешь – всё, поезд ушел, жди теперь следующего потепления. И год потерян!

Нет, северяне народ надежный. Редко с Севера уезжают специалисты. Состоявшиеся специалисты. Этот уехал. Но, говорят, из-за матери. Если из-за матери, тогда что ж – это дело святое.

«Что-то уж больно расхваливает его Смирнов. Сам привез на драгу. На прииск даже не заехали. Все документы по приёму передали в отдел кадров, а оттуда, конечно же, ко мне, директору, на подпись. О приёме. Да как же это я могу подписать, не глядя? Нет, Владимир Павлович, вот сейчас сам всё посмотрю, познакомлюсь, поговорю с человеком, тогда и решать будем. А уж распознавать я их, этих молодых специалистов, научился, за долгие-то годы.

Господи, кого только не было, кто только не приезжал, кого только не присылали! Сколько этих «позвоночных» пришлось «сплавить» куда-нибудь подальше от производства. Поближе «к общественности». Они, эти «позвоночные», говорить горазды, мастаки! Те еще «краснобаи». В деле, в работе только слабоваты.

Не любят конкретного дела, ответственности, «суеты производственной». Это мне так один сынок «обкомовский» заявил. Не по мне, мол, ваша суета производственная!

Нет, взглянуть надо на юношу. Уж больно быстр. Третий день на драге, а уже предложил такое, что в истории прииска и не было. Если не считать военные годы. Тогда да, целые артели школьников тогда на драгах да гидравликах работали. И как работали! Золота добывали не меньше взрослых бригад. Правда, тогда и взрослые-то бригады комплектовались женщинами да стариками. Некому работать было в те тяжелые годы на приисках, на войну уходили молодые.

А вот в мирное время, вот эта мысль – привлечь школьников на покраску драги – это у нас впервые. Покрасить всё, что там осталось непокрашенного!

А что! Дельное предложение. Действительно, почему бы школьникам самим не заработать деньги на свой летний отдых.

И не выпрашивать у руководителей подшефных предприятий да цехов этих денег Смелая мысль! А организовать, я думаю, сумеет. Иначе бы не предложил. Ну, да посмотрим. Время, до пуска драги еще есть, время ещё терпит».

Георгий встретил директора у плотины. Туда подходила дорога. Дорожное ответвление от главной трассы. На драгу ответвление. Тут от основной, наезженной Леспромхозом, дороги и всего-то метров восемьсот. По лесной тропинке. При нужде можно и пешком дойти. Но дражники себе подъезд отсыпали гравием, за полтора года строительства драги накатали её как следует. Теперь автобус с рабочими подъезжает к плотине, а все материалы подвозятся прямо к драге.

Драга строится на самой глубине, у плотины, затем продольным ходом уходит в верховье россыпи и спускается снова к плотине поперечными ходами. Удобная схема. Во-первых, на всё время отработки затопленного участка, к драге будет хороший подъезд – дорогу можно провести по продольному дражному отвалу. Во-вторых, по этому же отвалу будет смонтирована линия электропередач и дражникам не придется таскать силовой кабель по воде, устраивая его на плотах. Так же и с телефонным кабелем. Ну и, в-третьих, драга может и при разворотах, и при работе повторно использовать «мертвяки», заложенные на том же галечном отвале, что сократит объёмы береговых работ.

Но самое главное всё же – независимость работы драги от графика подготовки дражного полигона. Отсыпай плотины, веди вскрышные работы – ни бульдозеры драге не мешают, ни драга им! Как не поверни эту схему, со всех сторон удобна для работы драги! Для производительного ведения добычных горных работ!

Молодцы проектировщики.

Оказывается, проект отработки россыпи разработали инженеры проектного отдела прииска! Ничего себе прииск. С таким-то проектным отделом! С проектировщиками, которые разрабатывают проекты, равные по силам разве что проектному институту!

– Здравствуйте, здравствуйте, Георгий Александрович, рад познакомиться. Вот познакомьтесь и вы – это директор школы.

Курушина. Лариса Филипповна. Что ж это вы сразу на драгу, а? В Управление даже не заглянули. Может, в тресте будете работать, не на прииске?

– Здравствуйте, Павел Петрович. Приехал работать на прииск, а куда уж тут определят, не знаю. Выбирать не привык. А что сразу на драгу, так ведь сами знаете – не волен. Что приказано, то и делаю. Не думаю, что всё происходит без вашего ведома.