— Это твой ботинок, малыш.

— У меня две ноги.

— Вот еще один.

Хейдьюк тупо глазел, открыв рот, на Бонни, надевающую ботинки, на Дока, возившегося с шестидесятифунтовым рюкзаком, на Смита, закрывающего тент на багажнике. Хейдьюк держал пенящуюся банку пива в одной руке, остальные пять из упаковки — в другой. Что делать? Чтобы работать ему нужно было положить пиво. Но чтобы работать, надо выпить пиво. Тяжелое положение. Он поднес пиво ко рту и залпом выпил, попытался всунуть оставшиеся пять на верх своего рюкзака. Не получается, нет места. Он привязал их снаружи.

— Надо спрятать машины, — сказал он Смиту.

— Я понимаю, но куда?

Хейдьюк махнул в сторону черного каньона Катаракт.

— Там, внизу.

Смит посмотрел на вертолет, выписывавший большой круг в нескольких минутах от них к северу. Охотится за кем-то.

— Я не уверен есть ли у нас время, Джордж.

— Но мы должны. Все наше барахло здесь — оружие, динамит, химикаты, арахисовое масло. Это все нам понадобится.

Смит снова посмотрел на кружащий вертолет, снижающийся на дорогу в нескольких милях к северу, на огни машин, приближающихся с противоположной стороны, в двух или трех милях от них. Засада в процессе подготовки, закрывающиеся челюсти.

— Ладно, давайте отгоним их так далеко от дороги, как сможем. В эту сторону, где скала, и колеса не оставляют следов. Может мы найдем густые кусты, куда мы сможем загнать машины.

— Хорошо, поехали, — Хейдьюк смял пивную банку в руке. — Ты и Бонни ждите здесь, — сказал он Доку.

— Мы останемся вместе, — сказала Бонни.

Хейдьюк бросил смятую банку на дорогу, где епископ Лав удобно ее подберет.

— Быстро в пикап.

— Нет повода паниковать, — сказал Док, вспотев, — нет повода для паники.

Снова все на борту. Смит ехал впереди, объехав Хейдьюка и его джип, с дороги по сказал между пустынными кустами на открытую площадку из песчаника. Хейдьюк ехал за ним. Без фар, они ехали вниз по склону в сторону края каньона. В лунном свете расстояния и глубины были неясными, неопределенными, но не дающими защиты.

Нет убежища, думал Хейдьюк, ища в небе вертолет; нас опять поймали на открытой местности. Сейчас пойдет напалм. Смит медленно остановился перед ним. Не желая жать на тормоз, чтобы не засветились задние фары, он притормозил ручным тормозом и слегка стукнулся в заднюю часть пикапа Смита.

Смит вылез посмотреть на окрестности. Посмотрел, вернулся за руль, снова поехал. Хейдьюк ехал близко от него на пониженной передаче. Они ехали в поисках места для убежища. Вертолет, видимо приземлившийся на дороге и выключивший огни, больше был не виден.

Хорошо, подумал Хейдьюк. Они ждут нас там. Ладно. Пусть подождут. Он открыл еще один «Шлиц». Когда ты без «Шлица», ты без «Шлица». Впереди длинный марш без жидкости, когда нарастают камни в почках, которые невозможно растворить пеной от пота и дорожной водой.

Что еще? Он быстро прикидывал в уме. Что тащить: рюкзаки, пистолет и двадцать боевых патронов, снайперский прицел, карабины, веревка, крепеж… что еще? что еще? Сейчас нельзя забывать ничего важного. Все должно быть с отличием, любой ценой. Что еще?

Смит снова затормозил. Снова Хейдьюк ткнулся ему в бампер. Не глуша двигатель он вылез, подошел к худощавой руке, висящей со стороны водителя из окна. Шесть глаз и огонек сигары смотрели на него в темноте кабины пикапа.

— Ну?

Смит показал.

— Прямо там внизу, старина.

Хейдьюк посмотрел вниз, куда показывал Смит. Ущелье разрезало скалу, может десять а может и тридцать футов глубиной, трудно сказать в лунном свете. Песчаное дно. Много кустов — можжевельник, полынь, карликовый дуб. Отвесная стена с той стороны, закругленный склон с этой. Может получиться, подумал Хейдьюк, может быть.

— Ты думаешь, мы можем спрятать их там внизу?

— Ага.

Пауза. В тишине они слышали только… тишину. Никаких огней не было видно. Все джипы, «Блейзеры», грузовики, вертолеты стояли и не работали. Команда в этот раз уже не даст так просто себя обмануть. Там, в темноте, в этих тенях под стеной плато ждали поисковики-спасатели. Или не ждали.

Возможно уже послали группу добровольцев в обе стороны дороги, и они смотрят, ищут.

— Слишком тихо, — сказала Бонни.

— Они примерно в миле от нас, — сказал Хейдьюк.

— Ты надеешься.

— Я надеюсь.

— Мы надеемся, — сказал Док, красный огонек вспыхнул.

— Окей, — сказал Хейдьюк, — давайте опустим их в ущелье. Хотите, чтобы я вас спустил?

— Нет, — сказал Смит, — нельзя заводить мотор, они могут нас услышать. Я съеду на тормозах.

— Тормози ручным тормозом.

— Слишком круто, можно сорваться.

— Тормозные фонари зажгутся, — сказал Хейдьюк, — разбей их.

Сделано. Смит спустил пикап вниз, двадцать футов до песчаного дна, и пристроил его в тень дубов и можжевельника. Хейдьюк сделал то же с джипом. Неясный свет падал на стену наверху, свисающую округлость камня в пятнах окислов марганца и железа, но внизу под отвесом была темнота. Они развернули маскировочную сеть, натянули ее над деревьями и привязали, спрятав пикап и джип от наблюдения с воздуха. Хейдьюк сложил в коробку запасное оружие и спрятал в гроте в стене, над линией подъема воды. Потоп? Песок был сухим, как пудра, скала была безводной. Однако, это место, где течет вода.

— Нам ужасно не повезет, если это место затопит, — сказал Хейдьюк.

— Мы понесем потери, — сказал Смит, — и жаль, что у нас нет времени найти место получше. Ясно, что дождь собирается.

— Сейчас довольно ясно.

— Видите кольцо вокруг луны? Завтра вы увидите сплошную облачность, а послезавтра будет дождь.

— Это что, прогноз погоды? — спросила Бонни.

— Ну, — уклончиво ответил Смит, — как ты могла заметить, есть две вещи от которых человек не может зависеть. Одна из них это погода, и я не могу сказать, какая вторая.

Три низких совиных крика раздались от Дока, который стоял на карауле.

— Надо идти, — сказал Джордж, взваливая рюкзак на спину и застегивая поясной ремень.

Хейдьюк закинул ружье на спину и рюкзак сверху. Ружье легкое, переламывающаяся спортивная модель, но оно делала груз неудобным, вклиниваясь между ключицей и рамой рюкзака. Он мог бы взять его на плечо, но сейчас ему нужны были свободными обе руки, чтобы карабкаться по песчанику. Он думал: Готов, я надеюсь, если человек вообще может быть к чему-то готовым.

Подкрепление подъехало к Команде. Еще три пары фар приехали с юга. Шины у них были в порядке. Остальные машины были закрыты, невидимы, их экипажи были не видны. То же самое с вертолетом.

— Я думаю, они рассредоточиваются, — сказал Смит, — нам лучше держаться этого ущелья и потом повернуть на север, одной группой, если вы пойдете за мной. Ступайте по камням и не оставляйте следов, и все будет в порядке, по крайней мере пока под ногами будет скала, а на всем пути будет разная земля. А?

— Я сказала, — сказала Бонни, — как далеко до Мейз?

— Недалеко. Смотри не уколись о кактус, милая.

— Это сколько?

— Ну, Бонни, мы сейчас в двух — трех милях от поворота.

— Ты имеешь в виду поворот на Мейз?

— Да.

— Ладно. Какое расстояние от поворота до Мейз, сколько миль?

— Приличный конец пешком, но сейчас красивая ночь.

— Какое расстояние?

— Мейз, это приличная по площади территория, и если ты имеешь в виду его ближайший пункт и дальний конец, то будет очень серьезная разница. И это без учета спусков и подъемов.