- Я могу отправляться?!

- Нет, - эльф серьезно смотрел на АнчааруЁль, и от этого испытывающего взгляда, Ара не знала куда деться. Миран продолжил: - Считайте это наказанием. Но дальше вы отправитесь именно в таком виде - с корочкой подсыхающей грязи, с кожей, которая невероятно под этой корочкой чешется. Когда будет подходящее место, весь караван остановится на привал. И я лично провожу вас к озеру. И прослежу, чтобы вы в нем не утонули.

- Извращенец.

- Ну что вы, ваши кости меня не прельщают. Я предпочитаю более округлых и более взрослых дам. А не таких капризных и несносных детей.

Ара прищурилась, потом кивнула.

- Хорошо же. Раз вы так боитесь, какого-то капризного ребенка, что заковали в кандалы, то пусть так и будет. Думаю, столица потом будет долго смеяться! Великий воин отправил Избранную купаться в кандалах! И стоял, наблюдал за ней, дабы она не утонула! Какая честь!

МиранЭль снисходительно улыбнулся.

- Пусть смеются, - согласился он. - До Белой пустыни слухи и сплетни доходят медленно, а в столицу я выбираюсь слишком редко, чтобы мнение ее пустышек - обитателей что-то для меня значили.

"Подозреваю, что теперь с этим новым Мираном ничего не сделает даже Нали", - вздохнула Ара, покорно склоняя голову.

... Догнав основной караван, вместе с "плененной" Чаарой МиранЭль проверил посты и Избранных. Первой под горячую руку ему попала СанорИль. Арруна сидела на широкой крыше кареты, вознося благодарственные молитвы своей богини. Голос Санор буквально ввинчивался в уши всех Стражей, отчего воины каравана страдальчески морщились, но терпели. Пока Избранные ехали с караваном - их положение было выше положения воинов, эльфы должны были охранять жизни и покой трех девушек, даже в ущерб своему спокойствию и ценой своей жизни.

- Леди СанорИль, - мягкий голос Мирана заставил арруну скосить на него глаза, впрочем, молитву она не прервала. - Я прошу вас уменьшить громкость или проникновенность вашей молитвы. Вы мешаете нашим воинам. Также, вы можете перейти в карету и продолжить вашу молитву там, с той громкостью, которой пожелаете. В противном случае, я буду вынужден применить силу. Ваш покой - важен, но мне нужны воины, которые будут его защищать. Прошу внять моим словам.

Воин помолчал несколько секунд, давая девушке возможность опомниться, но она, так и не дождавшись ничего более толкового от Воина, чем пустые, на ее взгляд, угрозы, вновь повернула голову и закрыла глаза, вернувшись к своей молитве.

Указав своему адъютанту на АнчааруЁль и коротким повелительным щелчком пальцев приставив к ней сразу двоих Стражей, Миран возвысил голос.

- Леди СанорИль, как я вижу, вы сознательно не собираетесь пойти мне на встречу.

Сана не отреагировала, продолжила в том же духе, только значительно громче. Несмотря на то, что перед дорогой ее заставили все же переодеться в амазонку, вокруг девушки появился шлейф божественной силы, окружив ее словно серебряная хламида.

- Что же...

В голосе Стража пустыни звякнули металлические нотки. Поравняв своего коня с каретой, Миран взялся рукой за край крыши и легко запрыгнул на нее. Подошел к Санор и зажал ладонью ей рот.

- Спокойной ночи, - прошептал он тихо.

Короткое, почти ласковое прикосновение к одной точке под ухом, о которой мало кто знал, и девушка бессильно обмякла на руках воина.

Дождавшись полной остановки кареты, МиранЭль со своей ношей спрыгнул вниз. Протянул руку к дверце кареты, потом улыбнулся и распахивать сразу не стал, коротко постучал.

- Войдите, - донесся тихий надтреснутый голос изнутри.

НалиринЭль

Стук в дверь я услышала словно сквозь толщу воды. В глазах все двоилось, троилось, и вообще создавалось полное впечатление, что пол, стены, сидения, потолок в карете - все затеяло игру в чехарду.

Все кружилось, вертелось, отчего я ощущала себя даже хуже, чем мне было на самом деле.

- Войдите, - прошептала я и сама удивилась тому, как надтреснуто прозвучал мой тихий голос.

Входящего в карету МиранЭля я посчитала миражем. Разве станет настоящий МиранЭль стучаться? К тому же на его руках была Сана, и это тоже говорило в пользу того, что температура окончательно победила мой разум.

Устроив Сану на соседнем сидении, Миран обернулся и шагнул ко мне.

Прижался прохладным лбом к моему горячему. Невольно я засмеялась.

- Чего смеемся? - осведомился эльф у меня.

- Как мама, - прошептала я, уткнувшись лицом в грудь Мирана.

Некоторое время мой мираж боролся с собой, потом неуверенно обнял.

- Что с тобой случилось?

- Намекаете, что леди обычно не болеют? - тут же спросила я.

- Верно, аристократические ухоженные леди обычно не болеют. Особенно такие хорошие девочки с такой замечательной улыбкой, - в голосе Мирана я услышала такое нужное мне сейчас тепло. В чем-то лживое, обоснованное именно работой, которую он выполнял. Но все же, такое важное для меня сейчас. Обняв эльфа в ответ, я покачала головой, потом прижалась к его холодному мундиру уже щекой.

- А я плохая девочка.

- Это еще почему?

- Потому что обманываю...

- Этого стоило ожидать, - вздохнул Миран. - Налирин...

- Мне страшно... мне просто очень страшно, - призналась я потерянно. Вцепившись в край мундира эльфа, я отчаянно надеялась, что он все же настоящий. - Я не хочу оставаться одна.

Миран вздохнул, помолчал. Потом я почувствовала, как его рука запуталась в моих волосах.

- Хорошо.

На какой-то миг эльф исчез, потом вернулся.

"Трогай" и начало движения кареты я не почувствовала, потому что эльф сел ко мне на сидение, обнял как маленькую девочку, закутав в плед.

И я уснула...

Впервые за вторую ночь пути и последнюю проведенную дома без навязчивых повторяющихся кошмаров.

Небесная гладь

- О! - Эль, присоединившаяся к наблюдением за караваном несколько минут назад, радостно похлопала в ладоши, - ну, наконец, то! Миран не душка, а снова злой и колючий!

Иль, прижав пальцы к вискам, злобно шипела что-то сквозь зубы.

- Чего говоришь? - заинтересованно повернулась к ней старшая богиня.

- Я ему этого не прощу! - рявкнула Иль и тут же страдальчески застонала.

Ёль отошла от бара, подошла к сестре, протягивая ей отвар и высокий стакан с соком.

- Из-за резко прерванной молитвы арруны складывается ощущение, что по голове ударили чем-то тяжелым? - спросила сочувствующе младшая богиня, умолчав о том, что "не прощу" относится, скорее всего, к тому, как Миран укачивал заболевшую Нали. Но Эль этот момент пропустила, и ни Иль, ни уж тем более Ёль посвящать в этот маленький секрет ее не собирались. Правда, причины у них для этого были разные.

- Что, у тебя тоже такое было? - поинтересовалась Иль, отставив стакан, так и не сделав из него и глотка.

- Было, - кивнула Ёль. - Но у меня жрицы не такие сильные, как у вас. Их призыв меня редко достигает настолько сильно, как например, призыв твоей Санор.

- Ну, Миран, - средняя богиня прищурилась. - Я тебе еще устрою... ты у меня ответишь за те неприятные минуты, которые мне пришлось из-за тебя перенести!

- Иль, - укоризненно сказала Эль, отвлекаясь от того, что происходит внизу. - Ну откуда он мог знать...

- Мне все равно! Знал, не знал! Заповедь не прерывать молитву арруны - это то, что впитывают юные эльфы с молоком матери! А он - прервал! Причем так, что сама арруна - оказалась без сознания! Где это видано?! Как такое возможно?! - кипятилась Иль, подразумевая совсем другое.

"Как он мог? Как он мог! Я же... я же... Она просто Избранная, а я всегда была с ним! Он не может меня променять! Пусть даже она такая юная, милая, красивая..."

Морская богиня мучительно застонала, сжав пальцами виски.

- Так больно? - посочувствовала Ёль, чуть ли не силком заставляя сестру выпить отвар трав и медов. - К тому же, ты сама виновата...

- Ну и пусть! Пусть я виновата! Но он у меня за это заплатит!