«Не впечатляет, — скептически заметил Меч. — Попытка казаться крутым и жестким провалена. Ну, птенца впечатлил, так то небольшая заслуга. Если хочешь, потом покажу, как это Цепеш делал. Решимость — это, родной, не настучать по столу кулаком, и настоять на своем. По-настоящему решительный властитель приказов вообще не отдает — ему достаточно намекнуть, чтобы все бегом кинулись исполнять его волю. Да что я рассказываю, ты ведь раньше тоже так мог. С людишками. А на монстров, даже мелких, воли уже не хватает…»

«Сильно мне нужно тебя впечатлять. Гелла мне в первую очередь друг, а затем уже вассал. И безусловного повиновения от нее мне и даром не нужно. Если я вынужден давить на друзей волей, вместо того чтобы убедить логикой — это мое поражение. Выхода другого не было».

— Разрешите отправляться, хозяин? — голос Раэрона был как всегда спокоен. Похоже, решение Судии не сильно расстроило проницателя, или он очень хорошо умел скрывать чувства.

— Погоди, надо предупредить Лемарга о нашем решении.

«Кстати, что я буду делать, если он не захочет дать мне отсрочку на пару месяцев? Если потребует принять решение прямо сейчас — либо его паразит, либо расстаемся навсегда…»

«Ну, надеюсь, ты не настолько идиот, чтобы согласиться сразу?»

Владимир ничего не ответил. Отчасти потому, что сам не был уверен, а отчасти из-за появления более достойного собеседника. Сквозь пол просунулась голова человека-червя.

— Погоди, Судия. Не уезжай. Извини, что без приглашения. Важно. Большая опасность.

— Однообразные тут новости, — вздохнул Владимир. — Я, в принципе, и не собирался уезжать, не поговорив с тобой. Но спасибо за предупреждение. Что там на сей раз? И где?

— Убежище в осаде. Паучья Гильдия. Элитные охотники темных эльфов.

Хранитель уже даже не удивился.

— Чудесно. Их нам только для комплекта и не хватало. Они могут вломиться сюда?

— Точно не знаю. Думаю, нет. Иначе вломились бы раньше. Дроу любят артефакты.

— Понятно, значит, будут ждать снаружи… На проницателе через заслон проскочить нельзя?

— Сомнительно. Они что-то сделали с землей. Наложили заклятия перехвата. Для всего, что движется внутри. Я посылал разведчиков. Их парализовало. Вытащило на поверхность. Я приказал им умереть. Чтоб не попали в плен. Теперь не вижу, что снаружи.

— Ясно… Значит, нас взять не могут, но и мы выйти не можем… Переговоры, догадываюсь, заведомо бесполезны. Это те самые любители убивать для красоты?

— Да. Убивать и умирать. Декаданс. Эстетика обреченности. Пир во время чумы.

— Х-художники от слова «худо»… Что-то не похоже на тех эльфов, о которых Толкиен писал.

— Много ты знаешь об эльфах, — фыркнула Инна. — Они и у Профессора отнюдь не ангелы, один Феанор с семейством чего стоил! А уж темные эльфы, то есть дроу — это вообще отдельная песня. Тут скорее надо удивляться, что они так похожи на наши книги…

— Мутация, — пояснил Лемарг. — Раньше были светлыми. Изменились после смерти Дракона. Слишком сильный резонанс. Сначала изменился Лес. Вечный Лес. Квазиразумная экосистема. Я изучал. Очень сложная вещь, шедевр эволюции. Но мутировал. Стал плесенью. Энергетическим паразитом. Иначе не выжил был. А эльфы на него завязаны. Физически и психологически. Все изменилось. От физиологии до жизненных ценностей. Старое поколение вымерло. Почти полностью. Даже резать не пришлось. Сами угасли без подпитки. Выжило лишь несколько женщин. Они и стали первыми дроу.

— Невеселая история… — вздохнула Инна, мечтательно глядя в потолок. — Меня даже проняло… Постой-ка, если эльфы как бы «звучат» в тон всему миру, то если нам удастся спасти Носфер, они тоже станут светлыми? Вылечатся от своего безумия?

— Точно не знаю. Вряд ли. Для этого должен возродиться Лес. Законы эволюции против. Переход к паразитизму редко обратим. Но если и получится… Выживут немногие. Большинство погибнет. Лес отбросит их. Как осенние листья.

Владимир поморщился и перевел разговор на более актуальную тему:

— Потом решим, что с этой бандой делать. Долго они могут нас так караулить?

— Дня два. До прихода сил Воскресителей. Главных сил. Мелкие отряды смогут отбить. Вряд ли будут столько ждать. Постараются выманить. Скорее всего. Я плохо понимаю эльфов.

— Шансы прорваться силой?

— Есть. И неплохие. Эльфы сильные бойцы. Но с тобой не справятся. Только нужно сначала выйти.

А как выйти? Земля заколдована. До поверхности не добраться. Парализует.

— По ловушкам и защитной магии у нас вроде как Меч специалист. Хребет, есть варианты?

«Будут… Дай мне полчаса. Очень трудно изучать их плетения сквозь толщу камня».

— Ясно… Значит, сидим, ждем… Болтаем о жизни, не-жизни и предстоящей работе. По возможности продуктивно. Друг на друга не кидаемся. Меч, тебя это в особенности касается.

Хребет, вопреки ожиданиям, огрызаться и спорить не стал. То ли не хотел нарываться, чудом избавившись от назревавшей головомойки, то ли уже ушел в работу. С учетом его характера последнее было намного вероятнее — шанс поскандалить клинок редко упускал.

Но поболтать у них не получилось. События развивались слишком быстро.

— Кто-то движется к убежищу, — предупредил Лемарг. — Расстояние — восемь километров. Крупный отряд. Нежить. Летят в небе. Довольно быстро. Почти со скоростью звука. Не могу подвести наблюдателя. Обнаружат. Сопровождаю пока что. Думаю, скоро снизятся.

— Те самые Воскресители? — предположил Владимир. — Решили посмотреть, что тут творится?

— Возможно. Но не думаю. Я слежу за их силами. Осаждать собираются. Но не спешат. Своих проблем хватает. У них война сейчас. И канцлера убили недавно.

— С кем война? И кто убил-то?

— Война с Упокоителями. Кто убил — не знаю. Темное дело. Прямо в главной цитадели. В подвале. Сейчас собираю информацию. Похоже, сами виноваты. Экспериментировали с нежитью. С новым видом. Недооценили опасность.

— Значит, не они… Ладно, наблюдай тогда и докладывай нам. В любом случае, хуже не будет, вряд ли они смогут сюда вломиться… Кстати! Ты сказал — летят? Как много тут летающих существ или аппаратов?

— Не так много. Дикари все же. Думаю, несколько сотен. У каждой из организаций. У моего народа было больше. В тысячи раз больше.

— Интересно… у нас тоже больше, но вряд ли в тысячи… То есть подобная транспортировка стоит дорого, и позволить ее себе могут немногие? Мобильность низкая?

— В среднем — да. Но ты будешь встречаться часто. Пойдут на что угодно. Ты — особый случай.

— Да я догадываюсь… Если бы по небу скакали всадники Апокалипсиса, у нас бы тоже керосина для авиации не пожалели. Еще не видно, кто там к нам летит?

— Еще нет. Визуальное распознавание через сто секунд. Снижаются. Эльфы пока не видят.

Все невольно примолкли. Атмосфера напряженного ожидания заполнила машину.

— Есть различение! Всадники на призрачных конях. Без голов. Знакомо. Надо вспомнить…

— Мне тоже знакомо… — проворчал Владимир. — И даже вспоминать не надо. Добро пожаловать в Сонную Лощину. Ну почему именно я должен был попасть в оживший хоррор напополам с фэнтези, а? Никогда не любил эти жанры… Мне по профессии положено в боевик или детектив! Ну в крайнем случае в научную фантастику, там хоть здравый смысл есть…

Последние предложения он бурчал уже себе под нос, так как громко жаловаться на жизнь полагал дурным тоном. К тому же вряд ли Лемарг понял бы его претензии. Впрочем, это не спасло от комментариев Меча, наделенного отвратительным свойством слышать и понимать все подряд. И тут же встревать, не обращая внимания, спрашивают его или нет.

«В любом из вышеозначенных жанров, родной, ты бы уже давно сгнил и следа не осталось. Даже в научной фантастике. Ни одна научно-техническая медицина, сколь бы развитой она ни была, не способна воскресить человека, если мозг превращен в кашу. У твоего любимого Лема это четко расписано, кстати, в последней книге в том числе. Исключение — анх-регенераторы и системы более высокого уровня, но там уже не чистая технология, они с душой все-таки работают. Насчет же всадников… если это те, о ком я думаю…»