― Как хочешь! ― весело крикнула она, отсмеявшись. ― Только одному тебе скучно будет!
― Точно! ― сказал Васька, поразмыслив. И милостиво добавил: ― Ладно, бросаю.
― Кошку укрепи! ― торопливо закричал Степка. ― Хорошенько укрепи, а то она нас не выдержит!
― Знаю, знаю, ― отозвался Васька снисходительно.
Он с размаху всадил цепкие крючья в мягкую землю. Затем прыгнул на них и с ожесточением принялся втаптывать «кошку» поглубже.
― Выдержит, ― приговаривал Васька. ― Куда денется…
Поднял веревку, привязанную к крючьям, подергал ее и крикнул:
― Нику выдержит точно, а вас не знаю…
― Ну, паршивец, ― только и смог сказать Степка. ― Господи, кого же я породил!
― Вот именно! ― поддакнул не менее взбешенный Егор.
― Он шутит! ― вступилась Ника. ― И вообще, хватит пререкаться. Не видите ― темнеет…
Солнце уходило за багровый горизонт. Из-за Дона показался край длинной черной полосы.
― Гроза идет, ― сказал Степка.
― Нужно поторапливаться, ― повторила Ника.
Сложила ладони у рта и крикнула:
― Вась, я к тебе! Бросай веревку!
Васька размахнулся. Веревка совершила короткий полет и упала прямо у ног Ники.
― Я пошла, ― сказала она.
И прежде чем приятели успели что-то сказать, она ухватила толстую бечевку и начала ловко карабкаться по пологому склону.
― Ну, дает! ― восхищенно пробормотал Степка, не отрывая от нее глаз. ― Ну, спортсменка!
Ника добралась до густых зарослей кустарника под вершиной всего за несколько минут. Одной рукой отвела в сторону гибкие ветки, заглянула за них.
― Есть! ― закричала она торжествующе.
Сердце Егора подпрыгнуло вверх и застряло в миндалинах.
Есть! Ему не померещилось!
Васька улегся на краю холма. Двумя руками вцепился в веревку, удерживая ее в нужном положении. Ника балансировала напротив зарослей, скрывающих вход в пещеру. Вот она оттолкнулась обеими ногами от склона, отлетела назад и, как снаряд, обрушилась в невидимую глазу полость за ветками.
― Господи, ― невольно сказал Егор. ― Она живая?
Кусты раздвинулись, оттуда высунулась темноволосая голова.
― Есть! ― снова закричала Ника. ― Давайте сюда, быстро!
Васька ухватился за веревку, скользнул по ней вниз. Повис напротив кустарника, оттуда высунулась смуглая рука и ухватила его за ремень. Ника подтянула Ваську к себе, послышался треск сломанных веток, и Васька исчез из глаз.
Степка шумно перевел дух.
― Слава богу! ― сказал он. ― Наша очередь.
― Подожди! ― остановил Егор.
― Ты чего? ― не понял Степка.
Егор сходил к палаткам и вернулся обратно, отягощенный предметами первой необходимости.
― Аптечку пристегни к ремню, ― сказал он Степке, протягивая ему маленький сверток.
― Зачем?
― Затем! Вдруг кто-нибудь поранился?
― А-а-а… Мудро, ― оценил Степка и пристегнул кожаный кошелек к поясу. ― А лопата зачем?
― Там проход очень маленький, ― объяснил Егор. ― Я мальчишкой еле-еле втиснулся, сейчас никто из нас не пролезет. Даже Васька.
― Мудро! ― снова одобрил Степка.
― Фонари я возьму сам. И еще…
Егор застегнул за спиной приспособление под названием «кенгуру», в котором женщины носят грудных детей.
― Иди ко мне, ― позвал он Тюбика.
Тюбик, который до этого был уверен, что про него все забыли, наблюдал за сборами глазами, полными слез. Услышав приглашение, он опрометью кинулся к приятелю. Егор помог ему поудобней устроится у себя на груди, приказал:
― Держись!
― Постараюсь, ― ответила голова Тюбика, торчавшая из рюкзачка.
― Степ, иди вперед, ― велел Егор. ― Мне нужно, чтобы ты снял Тюбика, прежде чем я заберусь в пещеру. Подтянешь веревку к себе, вытащишь из рюкзака. А потом я спрыгну. Понял?
― Понял, ― деловито ответил Степка. ― Не бойся, не покалечим.
― А я и не боюсь, ― отозвался заметно трусивший Тюбик.
Степка поплевал на руки, поправил на плече ремень, на котором держалась лопата, и полез вверх. Двигался он не так ловко и красиво, как Ника, но достиг зарослей кустарника примерно за то же время. Из-за кустов высунулись две руки, подтянули Степана к себе.
― Все, ― сказал Егор, наблюдавший за процессом. ― Наша очередь.
И спросил Тюбика:
― Не боишься? Еще не поздно остаться!
― Куда ты, туда и я, ― ответил Тюбик.
― Ну, что ж…
Егор взялся за веревку. Кажется прочной. Он боялся не за себя. Он боялся за маленького Тюбика, запертого в рюкзаке.
«На грудь падать нельзя! ― предупредил он себя мысленно. ― Как угодно, только не на грудь…»
И тут же сплюнул в сторону. О чем он думает! Падать вообще нельзя! Ни на грудь, ни на какое другое место!
― Прорвемся, ― подбодрил его Тюбик.
И Егор полез вверх.
Только сейчас он понял, насколько отяжелело его тело. По лбу стекали капли пота, руки с трудом удерживали вес тела, нежная кожа на ладонях натерлась и наверняка позже покроется волдырями.
― Интеллигент паршивый, ― проскрипел он глухо. ― Все! Вернусь в город ― начну спортом заниматься.
― Что ты говоришь? ― спросил Степкин голос откуда-то сверху.
Егор задрал голову. Пот заливал глаза, но заросли кустарника были такими густыми, что не увидеть их было невозможно.
Еще чуть-чуть…
― Еще чуть-чуть, ― попросила невидимая Ника, и этот голос придал ему силы.
Егор перехватил веревку повыше, сделал сильный толчок ногами и встретился взглядом со Степкой.
― Отлично, ― сказал Степан. ― Ника, я его придержу, а ты втащишь Тюбика.
― Хорошо.
Крепкие руки ухватили Егора за пояс, подтянули к краю пещеры. Он зажмурился, потому что жесткие ветки тыкались прямо в лицо.
Тюбик задышал часто-часто прямо ему в ухо. И вдруг перестал дышать.
Егор приоткрыл один глаз. Рюкзак на груди был пуст.
― Все в порядке, ― доложил Степка. ― Тюбик на месте. Теперь сам.
― Отойдите, ― проскрипел Егор. ― Все отойдите подальше, кроме Степки.
Степкины руки рванули его на себя.
― Прыгай!
Егор, не выпуская веревку, обрушился вниз. На мгновение ему показалось, что он промахнулся, но тут ноги соприкоснулись с полом и пятки получили хороший удар.
― Ох!
Егор уселся на ягодицы, сморщился.
― Больно? ― сочувственно спросила Ника.
А Тюбик лизнул его в щеку. Тюбик, категорически не одобрявший сантиментов!
Егор улыбнулся и обвел их взглядом.
― Все живы? ― спросил он.
― Все, все, ― ответил Васька. ― Ника поцарапалась.
― Прижгли?
― Прижгли.
Степка отобрал у Егора из рук веревку и подтянул ее снизу. Сложил кольцами, повесил на толстую ветку куста.
― Ну, что? ― спросил он. ― Вперед?
Егор поднялся на ноги. Теперь он мог стоять в пещере, лишь согнув голову, как Атлант. Один Васька стоял прямо и даже танцевал на месте от нетерпения.
― Камень…
― Вот он, ― сказала Ника. Достала из-за спины маленькую видеокамеру, с которой не расставалась все время, приложилась к глазку.
― Дай поснимать, ― попросил Васька.
― Не дам, ― коротко ответила Ника. ― Это не игрушки.
Васька обиженно умолк, а Егор злорадно фыркнул. Наконец-то и Васька получил по шапке!
― Там был какой-то знак, ― сказал Егор. ― Нарисованный, по-моему, красной краской.
Ника взяла у Егора фонарь, осветила поверхность камня.
― Есть, ― сказала она. ― Почти стерся, но все еще есть.
― Что написано? ― спросил Степка трепетным голосом.
― Понятия не имею! Похоже на какую-то греческую букву… Степ, подержи фонарь.
Ника снова взяла камеру и склонилась над камнем.
Выпрямилась и сказала:
― Камень трогать не будем. Возможно, надпись еще можно восстановить.
― Через лаз? ― спросил Васька, указывая на темную дыру сбоку от камня.
― Через лаз, ― согласилась Ника.
Степка снял с плеча лопату и отодвинул всех от норы.
― Посторонись-ка, ― сказал он деловито.
― Аккуратно! ― умоляюще попросила Ника. ― Егор! Скелеты прямо у входа?
