На стене, слева от кровати, располагалась небольшая деревянная книжная полка, уставленная рядами книг в кожаных переплетах.

— Она взяла мою, а я возьму ее, — сказала Джанет.

Она схватила с полки первую попавшуюся книгу. Это оказался очень тяжелый том в красном кожаном переплете, с золоченым обрезом.

— Что же мне с ней сделать? — думала девочка. — Как сильнее всего досадить мисс Дайси?

Джанет посмотрела в сторону ванной, в которую можно было войти прямо из спальни мисс Дайси, и открыла дверь.

— Отлично, — произнесла она вслух, — я испорчу ее книги.

Впрочем, еще до того, как войти в комнату, Джанет уже знала, что именно сделает. Но вот как? Сейчас же идея прояснилась. Она открыла кран в ванне, всунула затычку и бросила две книги в красных переплетах в воду. К глубокому удовлетворению ребенка очень скоро краска с обложек начала сползать, а сами они намокли, потемнели, стали почти черными. Страницы стали загибаться кверху и при небольшом содействии со стороны Джанет легко отделялись от переплета. В воде уже плавало несколько листков. Джанет смотрела на происходящее, испытывая сладчайшее, доселе незнакомое ей мстительное чувство. Потом она вернулась в спальню, подхватила вторую порцию книг и тоже швырнула их в воду. В тот момент, когда она собиралась было снять с полки третью охапку книг, в комнату вошла мисс Дайси.

Джанет никогда не приходилось видеть такого неистового негодования. Лицо мисс Дайси смертельно побелело, она смотрела на нее почти безумными глазами. Сначала она принялась драть Джанет уши, затем подхватила ее под руки и чуть не волоком оттащила отчаянно сопротивляющегося ребенка назад, в ее спальню, и там бросила на кровать.

— Я убью тебя за это, — зарычала она, после чего подняла одну туфлю, задрала ночную рубашку Джанет и принялась отчаянно нахлестывать девочку. Та беспрерывно вопила, но почти рехнувшаяся женщина словно не замечала этих криков и продолжала колотить ребенка. Тело избиваемой девочки покрылось багровыми полосами и пятнами, на коже появились глубокие рубцы, а сама она тщетно пыталась спрятать голову под подушку.

— Я убью тебя, я убью тебя, — речитативом повторяла мисс Дайси.

Найджел, который неслышно подошел к дверному проему, бесстрастно смотрел на происходящее.

Наконец женщина заметила его и, собрав всю свою волю в кулак, что стоило ей неимоверных усилий, как можно спокойнее, даже с подобием улыбки на лице, произнесла:

— Найджел! А ты что здесь делаешь?

— Пришел посмотреть, — бесстрастно проговорил он.

— Джанет вела себя очень плохо. Настолько плохо, что я буду вынуждена отправить ее, — не хочу больше видеть эту мерзкую девчонку.

— Мне тоже придется уехать, мисс Дайси?

— Не знаю пока, дорогой. Ну, Джанет, благодари Бога, что ты так легко отделалась! Найджел, — обратилась она к мальчику, — давай-ка перейдем в столовую и допьем наш чай.

Они оставили рыдавшего ребенка и спустились вниз.

— А что она сделала? — поинтересовался Найджел.

— Не могу пока тебе этого сказать, но уверяю, это было нечто такое ужасное, что Господь никогда не простит ее.

— А вы ее когда-нибудь простите?

— Никогда!

Найджел подложил себе кусок торта. — А вы довольно сильно отхлестали ее, — заметил он.

— Да, но не сильнее, чем она того заслуживала.

— И вы сказали, что хотите убить ее.

— Нет, мой дорогой, я этого никогда не сделаю.

— Но я же сам слышал.

— Нет, дорогой.

— Ну, что ж, ладно, мисс Дайси.

Мисс Дайси снова попыталась изобразить на лице улыбку, но потрясение ее было столь велико, что вместо улыбки получилась какая-то дикая гримаса.

— Она заслужила эту порку, Найджел, — сказала воспитательница.

— Да, мисс Дайси, — ровным голосом откликнулся Найджел.

Прошло несколько часов. Джанет повернулась и тут же застонала от ужасной боли. Мисс Дайси почитала Найджелу "Дэвида Копперфильда", сидя с ним в гостиной у камина, потом угостила бутербродом — это было своеобразной добавкой к ужину, — проводила наверх в спальню и уложила в постель, не забыв поцеловать перед сном.

— Джанет вы тоже поцелуете и пожелаете спокойной ночи?

— Нет, дорогой.

— И никогда этого не будете делать?

— Нет, дорогой.

— Ведите себя с ней так, как она того заслуживает, — удовлетворенным тоном проговорил мальчик.

Несмотря на все происшедшее, мисс Дайси пришла в легкое замешательство от его слов.

— А разве тебе не хочется, чтобы я ее простила, дорогой?

— Нет. Она мне не нравится.

Оба посмотрели друг другу в глаза, после чего мисс Дайси снова поцеловала Найджела.

— Ну, а теперь спи.

В десять часов вечера она, как обычно перед сном, спустилась во двор, чтобы проверить, как себя чувствует их сторожевая собака — Шеба. Это была четырехгодовалая пятнистая сука бультерьера. Мисс Дайси купила ее три года назад после того, как кто-то пытался обокрасть ее квартиру. Собака была небольшая, но необыкновенно сильная для своих размеров, с мощными плечами, плоской головой и слегка красноватыми глазами. Это было довольно нервное животное, постоянно пребывавшее в напряжении, и поведение его отличалось крайней непредсказуемостью. Даже сама мисс Дайси побаивалась Шебы. Когда собака впервые появилась в доме, хозяйка, которая всегда считала, что любит животных, сначала разрешила ей весь день оставаться внутри помещения. Однако в поведении Шебы было нечто такое, что заставило мисс Дайси усомниться в ее лояльности.

Дело в том, что Шеба неотрывно, постоянно смотрела на хозяйку, что бы та ни делала и где бы ни находилась, в результате чего и мисс Дайси невольно поднимала на нее свой взгляд, после чего собака начинала злобно рычать. Пару раз, когда мисс Дайси делала какие-то резкие движения, Шеба пыталась даже кинуться на нее. То же самое происходило, если зверь пугался какого-то неожиданного звука. В общем, после всего этого Шебу водворили в конуру на дворе, где она сидела на цепи.

Какое-то подобие удовольствия или признательности собака выказывала лишь один раз в день — когда мисс Дайси около полудня приносила ей еду. Вот и сегодня, когда хозяйка вечером спустилась к ней, Шеба злобно обнажила клыки и издала протяжное рычание.

— Спокойной ночи, Шеба, — твердым голосом проговорила мисс Дайси. Шеба неотрывно смотрела на нее из конуры, и глаза ее беспокойно поблескивали.

Мисс Дайси заперла дверь дома на замок и дополнительный засов. Затем она выключила внизу весь свет, поднялась по лестнице, заглянула в спальню Найджела, убедилась, что он спит, потом тихонько подошла к комнате Джанет, откуда не доносилось ни звука, и наконец прошла в свою спальню.

Примерно в три часа ночи она проснулась, потому что услышала слабое потрескивание половиц. Она села в постели, нащупала ночной халат, подошла к двери и распахнула ее.

В слабой предрассветной мгле она различила силуэт Джанет, которая тихонько спускалась по лестнице, держа в руке свой чемодан.

Резко вспыхнул свет. — Джанет! — позвала женщина. — Что это ты надумала?

Девочка побежала вниз по ступеням.

— Джанет, вернись! Немедленно иди сюда.

Джанет продолжала спускаться, и только сейчас мисс Дайси заметила, что девочка прихрамывает. Она бросилась вниз и догнала ее уже в холле.

— Куда это ты идешь?

— Я уезжаю, — ответила Джанет. — Я не останусь здесь ни минуты.

— Возвращайся в постель.

— Нет.

— И куда же ты пойдешь посреди ночи?

— Пойду в полицию и покажу им свои синяки.

Мисс Дайси испугалась, а испугавшись, снова сильно рассердилась.

— Ты себя отвратительно вела и была за это наказана.

— Мне кажется, мисс Дайси, что вы немного сумасшедшая, — сказала маленькая девочка.

Они посмотрели друг на друга. Обе были разгневаны. Обе были напуганы. Каждая люто ненавидела другую.

Мисс Дайси снова подхватила девочку под руки, так же почти волоком подняла ее наверх, затолкнула в спальню и заперла на ключ. Джанет заколотила кулаками в дверь, все время громко крича.