Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Впрочем, в данном случае владыка все же помог монастырю: «И архиепископ созва к себе боар, и въспомяну им о населницах, пакости деющих преподобному. И бояре все с мноземи обещанием помогати изволиша манастырю его. И даша ему написание на совладение острова Соловецкаго, и приложиша к нам и писанию восмь печатей оловя: первую владычну, 2-ю посадьничю; 3-ю тысяцкаго, и приложиша 5 печатей с пяти конец града того по печати, и тако запечатлев, и даст ему архиепископ»[1052].

Случай с Соловецкой обителью явно был не единственным конфликтом между монастырями и их светскими соседями. Влиятельные бояре, расширяя свои владения, постоянно сталкивались с необходимостью как-то улаживать отношения с соседними монастырями. Причем чаще всего бояре решали вопрос силовыми методами. По этому поводу в 1463 г. митрополит Феодосий обратился к властям Новгорода с увещеваниями: «А вы, дети мои посадники, и тысяцкие и бояре Великого Новгорода, не вступалися в церковные пошлины, ни в земли, ни в воды, блюлися бы казни святых правил; а кто будет от вас вступался, а тот перестал от сего часа».

Следующий митрополит Филипп также прислал в Новгород грозное послание, в котором перечислял проступки некоторых новгородцев: «В наше время некоторые мнят, что бессмертны, и хотят грубость чинити святей божией церкви и грабити святые церкви и монастыри, не думая о том, что церковные имения получены от тех, кто бедную свою душу хотяти искупити от вечного оного мучения, да отдал свое любострастное имение и села святым божиим церквам и монастырям, измоления ради от вечных мук и помяновения своея душа и своего роду». Митрополит писал далее, что «некоторые новгородцы тех имения церковные и села данные хотят имати себе, а приказ и духовные их грамоты рудят, а церкви божий грабячи, да сами тем хотят ся корыстовати».

Заметим, что прежде подобные грамоты митрополиты направляли в основном в Псков. Теперь же и в Новгородской земле крупные землевладельцы начали посягать на церковные льготы, а владыка уже с трудом сдерживал возросшие аппетиты новгородской «господы».

Твердо отстаивая свои права во Пскове, владыка Иона все больше уступал боярской олигархии в родном Новгороде. В последние годы существования Республики Святой Софии основные вопросы управления, в том числе и судебные, фактически полностью перешли в руки боярской олигархии.

4.2. «Крестовый» поход великого князя Ивана III на Новгород

Через четыре дня после смерти владыки Ионы в Новгород приехал «на стол князь Михаило Олелкович князей киевскых ис королевы роукы новогородци испросен, а с ним на похвалоу людей много силно; и новогородци их приаше честно»[1053]. Прежний служебный князь Новгорода Василий Горбатый-Суздальский отправился на Заволочье вместе с новгородским воеводой Василием Никифоровичем. Возможно, эту поездку следует рассматривать как военно-оборонительное мероприятие, поскольку новгородцы ожидали войны с великим князем и озаботились укреплением своих Двинских владений.

Возможно, владыка Иона до последних своих дней возражал против союза с Литвой. Но само по себе приглашение князя Михаила нельзя рассматривать как открытый «перевет» владыки и новгородцев к великому князю Литовскому и польскому королю Казимиру. Приглашение служебных князей из Литвы было в порядке вещей для Новгорода. Тем более что через два года истекал срок договора с немцами, заключенного в 1448 г. в Нарве на двадцать пять лет. В 1470 г. началась торговая блокада Новгорода со стороны Ганзы, следовательно, новгородцы могли опасаться войны с немцами и пригласить князя Михаила Олельковича для своей защиты.

Вскоре после приезда князя Михаила в Новгороде состоялись выборы владыки: «Посадники новогородскии и тысяцкии и весь Великои Новъгород, оу святого Софеа поставя вече пред святым Софеем, и положишя 3 жеребьи на престоле оу святей Софеи, един Варфонофьев, доуховника владычня, а дроугои Поуминов, ключника владычня, а третей Фефилактов с Вежищи, протодиакона и ризника владычня, а ркруще тако: кои себе жребии изберет на престоле дом святого Софея, тоя всемоу Великомоу Новоугороду преосвященный архиепископ. И избрабог и святыи Софеи премудрость божия слоужителя своемоу престолоу, а Великому Новоугородоу преосвященного архиепископа, и осташе на престоле жребеи Фифилактов протодиакона и ризника владычня; и весь Великои Новъгород тымы часы гнавше на Вежища, преведше и и възведше в владычен двор на сени честно, и нарекше и преосвященным архиепископом»[1054].

На первый взгляд, процедура избрания владыки сохранилась неизменной, как и в прежние времена. Но обратим внимание на кандидатуры — все трое претендентов на пост архиепископа были ближайшими доверенными лицами прежнего владыки. Один — духовник, второй — ключник, третий — протодиакон и ризник. Следовательно, новгородский «совет господ» мог рассчитывать, что любой из кандидатов продолжит политическую линию архиепископа Ионы, причем не только во внешней политике, но и во внутренних республиканских делах.

Типографская летопись называет Феофила «новопостриженным мнихом»: «Ноугородци избраша собе на владычество некоего новопостриженного монаха, диакону ему мирскому бывшу у Ионы архиепископа и нарекоша его собе отцом на место его»[1055].

То есть Феофил лишь незадолго до избрания принял постриг в Вежищском монастыре. Естественно, что, будучи простым монахом, а до того дьяконом, то есть принадлежа к низшим слоям церковнослужителей, новоизбранный владыка поспешил упрочить свое положение скорым поставлением. Феофил явно придерживался прежнего курса на мирные взаимоотношения с Москвой. Московская летопись сообщает, что новгородцы послали к великому князю Ивану Васильевичу «посла своего Никиту Ларионова бити челом и опаса просити, чтобы нареченому черньцю Феофилу пожаловал, повелел быти к собе на Москву и поставите бы его велел своему отцю митрополиту Филиппу на архиепископью Великого Новагорода и Пскова, яко же и преже сего было при прежних великих князеих»[1056].

Несмотря на верноподданический тон московского автора этих строк, все же можно сделать вывод, что в Новгороде в этот период у власти стояли сторонники мирных отношений с Москвой. Однако среди правителей Республики Святой Софии уже не было единства, великие бояре разделились на сторонников и противников московской великокняжеской власти.

Новгородские источники подтверждают, что новгородцы действительно послали к Ивану Васильевича посла за «опасными грамотами», чтобы «их Феофилу нареченому быти поставлену на владычество Великому Новугороду и Пскову, и в белом клобуце, и отъехати всем доброволно»[1057]. Белый клобук архиепископа, особо выделенный летописцем, видимо, подчеркивал прежние завоевания новгородской церкви, напоминал о ее особом положении в составе русской митрополии.

Великий князь дал новгородскому послу благожелательный ответ: «Что отчина моя, Великий Новъгород, прислали ко мне бити челом о том, что взял бог отца их, а нашего богомолца архиепископа Иону, а избрали себе по своему обычаю по жребием священноинока Феофила, и яз их, князь великий, жалую, и того нареченного Феофила. И велю ему быти к собе на Москву и к отцю своему, митрополиту Филипу, стати на архиепископью Новагорода и Пьскова безо всяких зацепов, но по прежнему обычаю, как было при отци моем, великом князе Василье, и при деде, и при прадеде моем, и преже бывших всех великых князех, их же род есмы, володимерских, и Новагорода Великого, и всея Руси»[1058].

Обращает на себя внимание многократное повторение в московских источниках одной главной идеи: Новгород — это «отчина» великих князей Владимирских, к роду которых принадлежит и князь Иван III. Следовательно, все действия Ивана Васильевича по отношению к своей «отчине» правомерны и направлены на сохранение священной «старины».

вернуться

1052

Там же. С. 35.

вернуться

1053

ПЛ 3. С. 174.

вернуться

1054

Там же.

вернуться

1055

Типографская летопись. С. 189.

вернуться

1056

Московская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород // ПЛДР. Вторая половина XV в. С. 376.

вернуться

1057

НЧЛ. С. 502.

вернуться

1058

Московская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород. С. 376.

91
{"b":"174208","o":1}