Врач осмотрел его и ощупал:

– Месье, это просто чудо!

– Само собой, – фыркнул виртуоз-водитель. – Где здесь можно взять напрокат машину?

– О чем вы говорите? Сейчас прибудет «скорая помощь». Не исключено внутреннее кровотечение.

– Очень-то нужно обращать внимание на такую чепуху. У вас есть свободная машина в гараже? – обратился Горчев к хозяину бензоколонки, который стоял поодаль.

– Вы не сможете в таком состоянии сесть за руль. Вы и без того похожи на покойника.

– Говори да не заговаривайся, – одернул его Горчев. Пожилой хозяин бензоколонки подошел к нему:

– Уж не вздумали ли вы меня пугать, месье? – и схватил Горчева за руку.

Потерпевший ответил резким суингом, пожилой господин упал в канаву и остался недвижим среди искореженных обломков машины.

– Ничего похожего на внутреннее кровоизлияние, – констатировал врач, обращаясь к стоявшему рядом домовладельцу.

Подъехала машина «Скорой помощи». Санитары бросились к канаве, дабы оказать самаритянские услуги хозяину бензоколонки. Окружающие ничего не возразили, поскольку пациент несомненно нуждался в помощи.

Около дерева скучало праздное авто. Горчев прыгнул на сиденье и с предельной скоростью помчался по шоссе.

Санитары перевязали несчастного и уложили его на носилки. Появилась какая-то испуганная женщина.

– Что с ним, – закричала она, – что с моим мужем?

– Успокойтесь, мадам, – драматически ответствовал врач, – непосредственной опасности нет.

Хозяина бензоколонки внесли в машину «Скорой помощи». Сирена завыла, и машина отъехала.

Горчев бросил автомобиль в Каннах и поспешил купить матросский костюм. Сразу стало легче. Затем уже честно и по закону нанял расхлябанный «крайслер» и продолжил путь в Тулон. Через десять минут заклинило переключатель скоростей.

Чтоб его!.. В 17 часов 55 минут Горчев восседал в шикарном «мерседесе», а ровно в 18 часов въехал на общественной поливальной машине в огород тулонского сиротского дома.

Гавани он достиг благополучно, потому что шел пешком. Дабы обрести привычную элегантность, вставил в глаз пресловутый монокль и грустно отметил, что целлулоидный ободок треснул – там и сям вылезала голая проволока.

В гавани на погрузочной площадке сновали разные подозрительные фигуры. Горчев облюбовал какого-то субъекта в глубине боковою прохода и обратился к нему следующим образом:

– Честь имею кланяться, старина. Вы не скажете, где здесь бар «Техас»?

– Не скажу.

– Как вас понять?

– Идите лучше в «Сливовый рай». Тоже дыра порядочная.

– Но…

– Молчите и слушайте меня.

– Но мне надо в «Техас».

– Хватит разговоров. «Сливовый рай» направо, за угольным складом. Идите туда, и баста, – собеседник удалился.

– Олух! – крикнул Горчев вдогонку. Собеседник обернулся. Смеркалось. В темной гавани друг против друга маячили две тени – большая и маленькая. – Что вы сказали? – поинтересовалась большая тень.

– Я только упомянул, что вы олух.

– Возьмите обратно.

– Не могу, – вздохнула тень поменьше. – Первое впечатление перешло у меня в твердое убеждение. – И Горчев добавил извинительным тоном: – Ты, братец, олух, ничего не поделаешь. Я же не виноват…

– Сейчас я вас изобью.

– Зачем? Неужели вы так обидчивы?

– На, получай! А-ай!

Владелец монокля перехватил занесенную для удара руку, крутанул, пихнул агрессора в угол, и его голова вошла в ведерко с масляной краской – в этот день трубу самой быстрой тулонской моторки расписывали синей полоской. Горчев побежал дальше и остановил у таможни молодого английского моряка:

– Эй, парень!

– Чего изволите? – весело поинтересовался веснушчатый юноша.

– Скажи, парень, где здесь бар «Техас»?

– Иди к черту! – выругался юнец и ушел. Ну и дела! Судя по всему, этот бар пользуется неважной репутацией. И все же надо туда попасть и как можно скорее.

Горчев натолкнулся на примечательную личность в полосатой безрукавке; привались к уличному фонарю, сей оригинал кормился тыквенными семечками из шапки. Крупный костяк позволял предположить и крепкую мускулатуру. Пока он грыз семечки, его утиный нос комически ходил туда-сюда, а шелуху он выплевывал с такой сноровкой, что попадал иногда в прохожих на завидном расстоянии.

– Прекрасный вечер, – приветствовал его Горчев и мигом уклонился от стремительной скорлупки, направленной в его голову. Безрукавный любитель семечек игнорировал приветствие и только прохрипел баритоном:

– Что вам нужно, болван! Говорите живей или проваливайте отсюда.

– Видите ли, голубчик… Гоп-пля, – Горчев снова увернулся от прямого попадания. – Я прибыл сегодня из Исландии и ничего здесь не знаю. Хочу зайти куда-нибудь, только не в бар «Техас» – меня уже предупредили.

– «Техас» не для таких молокососов, это верно.

– Гоп-пля… Точно в цель! – Он вытер глаз. – Мне рекомендовали «Сливовый рай», но я хочу знать, где «Техас», чтобы случайно туда не попасть.

– Вам повезло. Вы не забредете туда даже ненароком. Я как раз собираюсь в «Сливовый рай» и могу проводить, а то вы, я гляжу, совсем недотепа.

Черт бы его подрал! С этим тоже не удалось. Прямо наваждение.

– Где же все-таки «Техас», чтобы я от него подальше держался? – захныкал Горчев.

– Не бойтесь, идите со мной. Вон там на углу «Сливовый рай» – солидное добропорядочное заведение.

Когда подошли к месту, Горчев даже возымел респект к «Техасу» в сравнении с надежным, вполне добропорядочным «Сливовым раем», так как у дверей сего рая стояла полицейская машина: стекла звенели, выстрелы трещали, основательно избитый кельнер выскочил на улицу и завопил:

– «Скорую помощь»! Бижёр убит, а двое других…

Никто не узнал, что случилось с другими, потому что в голову кельнера угодила скамья, и он грохнулся на мостовую. Полиция между тем вытаскивала из рая кого-то в наручниках.

– Вы любите баранину с луком? – спросил утиный нос. – Здесь это хорошо готовят.

– Мне все равно.

– А мне нет. Обожаю мясо с луком.

Излишняя, в принципе, информация. Горчев с первого момента уловил натуральную гармонию этого субъекта с упомянутым блюдом. Меж тем кельнер пришел в себя, возложил скамью на плечо и вернулся в «Сливовый рай», где, по его мнению, убили Бижёра, а также произошел казус с двумя другими.

– Ну, пора, теперь можно и поужинать. Так и быть, заплачу за тебя, сосунка. И если хочешь, можешь ночевать у меня.

– А где вы живете?

– У меня крыши нет.

– Тогда лучше уж вы ночуйте у меня. Я ведь тоже без квартиры.

– Вы идиот! Да знаете ли, кто перед вами! Приватный Алекс. Я знаю самые удобные вагоны в порту и первоклассные потайные ящики.

Приватный Алекс – знаток вагонов и потайных ящиков – гордо выступил вперед.

Горчев последовал за ним. Худой мужчина в очках, с головой, перевязанной мокрым полотенцем в пятнах крови, встретил гостей с умеренным восторгом:

– Плюхайтесь, коли пришли. – И презрительно ткнул в Горчева. – Это что за тип?

– Моя фамилия Червонец.

– Да? А я Бижёр. Что-нибудь случилось?

– Так ведь вас убили.

– Ч-ч-черт! Буфетчик у меня неврастеник. Всякий раз, как мне разобьют башку, он бежит на улицу и орет санитаров. И так день за днем.

– Подайте нам баранины с луком, – приказал любитель потайных ящиков. – А к ней отварных бобов с постным маслом и уксусом и бутылку красного.

– К чему долдонить это каждый раз? Здесь и без того знают, что за мясо ест такая птица, как вы. – Бижер крикнул: – Приватному Алексу как обычно, только две порции.

Когда они остались вдвоем, Горчев спросил благодетеля:

– Вы бывали когда-нибудь в «Техасе»?

– Еще бы. Очень часто. Приватный Алекс – это как пароль. Приватный Алекс вхож повсюду.

Подали еду, и Горчев, несмотря на нетерпение, охотно вкусил настоящего бобового салата «на портовый лад» – много перца, тонкие кружочки репчатого лука, – отведал баранины и выпил красного вина.