Остатки древнейших людей — архантропов — найдены только на Яве. На других островах Малайского архипелага они неизвестны. Зато следы человека древнего, палеоантропа, или неандертальца, обнаружены в самых различных частях Индонезии. Правда, по грубым орудиям из камня порой трудно отличить, кто изготовил их — неандерталец или же хомо сапиенс, человек, такой же, как мы. Но если предположить, что большинство следов оставлено человеком разумным, а не палеоантропом, все равно остается в силе вопрос о том, каким образом попали на острова первобытные люди, которым навыки мореплавания были неизвестны?

Помимо питекантропов на Яве были найдены в местечке Нгандонг остатки более чем десятка неандертальцев, несколько отличавшихся от тех, что известны по находкам в Европе, Африке и Передней Азии. На Яве обнаружены и следы очень древней индустрии каменного века. Ее связывают с палеоантропами из Нгандонга.

Как попали неандертальцы на Яву? Очевидно, тем же путем, что и питекантропы, — по сухопутному мосту, связывавшему остров с материком.

Примитинные каменные орудия — чопперы, скребки, тесла — найдены на юге острова Суматра и на острове Бали. Суматра связывалась в эпоху оледенения мостом суши с Малаккой, Ява с Суматрой, Вали с Явой. Так что первобытный человек мог без всякого труда переходить с материка на эти «острова». Единый массив суши, входящий в состав Сунды, представлял и нынешний остров Калимантан. Тут обнаружены не только древние каменные орудия, но и череп человека современного типа, один из самых древних — его возраст равен 40 тысячелетиям. Однако и здесь вопрос о заселении острова решается столь же просто и логично: следы продвижения первобытного человека с Явы или материковой Азии на Калимаитаи находятся на шельфе Яванского и Южно-Китайского морей, на Зондском мелководном шельфе.

Однако как быть с находками палеолита на островах Сулавеси или Тимор? Ведь они лежат к югу от линии Уоллеса, т. е. никогда не входили в состав материка Сунда!

На Тиморе ряд палеолитических местонахождений был обнаружен в 50-е годы нашего века. Ознакомившись с каменными орудиями, один из лучших знатоков палеолита, Анри Брейль, отнес их к очень древней эпохе. «У нас нет оснований не соглашаться с Брейлем, установившим на Тиморе древний палеолит, — пишет П. В. Борисковский в обзоре, посвященном древнему каменному веку Южной и Юго-Восточной Азии. — Согласно Брейлю, теперь можно считать доказанным, что раннечетвертичная фауна, включая и слонов, достигла маленького о. Флорес, расположенного между Явой и Тимором. Вероятно, и древнепалеолитический человек проделал такой же путь: об этом свидетельствуют древнепалеолитические находки на Тиморе».

Как мы знаем, ширина линии Уоллеса, проведенной между островами Бали и Ломбок, равна 30 километрам. Если учесть небольшой островок Пенида, лежащий в проливе Ломбок, а также зону шельфа у берегов Бали и Ломбока, бывшего в эпоху оледенения сушей, то ширина ее станет еще меньше. Преодолеть такое расстояние первобытный мореплаватель видимого берега мог с помощью самых примитивных средств, вроде бревна. В непосредственной близости от Ломбока находится остров Сумбава, по всей вероятности, составлявший с ним в ледниковую эпоху одно целое.

Сухопутная цепочка, или цепочка очень близко расположенных островов, протягивается на восток вплоть до Тимора. Он также, вероятно, был заселен мореплавателями видимого берега, преодолевшими линию Уоллеса (с территории материка Сунды, будь то Ява, Калимаитаи или нынешние полуострова Малакка или Индокитай). Гораздо трудней восстановить путь первобытных людей на Сулавеси. На юге острова обнаружены были около 70 каменных изделий и свыше сотни отщепов со следами обработки по краям. Проще всего предположить, что творцы этой индустрии палеолита попали на Сулавеси с соседнего острова Калимантан.

Глубокие моря и широкие проливы отделяют Сулавеси от других островов Индонезии. И только от северо-восточного хвоста острова тянется цепочка мелких островов и островков к Минданао, самому южному из семи тысяч островов Филиппинского архипелага. По этой цепочке мореплаватели видимого берега могли проникнуть и на Сулавеси. Путь через Филиппины, по мнению крупнейшего советского знатока палеолита Юго-Восточной Азии Борисковского, может объяснить сходство, существующее между индустрией палеолита Явы, Филиппин и Сулавеси.

Между Калимантаном и Филиппинским архипелагом в виде длинного языка протянулась полоса шельфа, окружающая остров Палаван. Шельф этот очень мелководен и понижение уровня океана даже на 50 метров связало бы Палаван с Калимантаном мостом суши. А Палаван в свою очередь оказался бы связанным с основным массивом островов Филиппинского архипелага. Все это говорит о том, что Филиппины в эпоху последнего оледенения были частью Сунды, хотя и связанной с этим матеоиком лишь узким мостом, проходившим через Палаван. И именно на острове Палаван обнаружены следы индустрии каменного века, возраст которых определяется в 30 000 лет!

На Палаване найдены костные останки первобытного человека, также очень древние: им более 30 тысячелетий. Индустрия каменного века обнаружена также на Минданао и Лусоне. Таким образом, мы можем проследить следы палеолита от Явы до Калимантана, затем через Палаван до Филиппинского архипелага, включая самый южный остров — Минданао. Отсюда протянулась цепочка островов к Сулавеси. И если для крупных животных линия Уоллеса оказалась неодолимым препятствием (на Филиппинах найдены кости ископаемых животных, отсутствующие на Сулавеси, например, носорога, стегодона и других), то для мореплавателей видимого берега, отправившихся в путь с Минданао, цепочка островов, как существующих ныне, так и затонувших, была путем, которым они могли добраться до Сулавеси.[11]

Но на Сулавеси или на Тиморе не закончилось продвижение первобытных людей на юг и восток в эпоху последнего оледенения. Из Сунды, преодолев линию Уоллеса, человек палеолита попал на территорию другой, ныне распавшейся земли, материка Сахул. Территория этого материка включала Австралию, Тасманию, Новую Гвинею, окружающие Австралийский материк небольшие острова, а также обширные пространства шельфа.

Название материк Сахул получил по названию части шельфа, окружающего Австралию. «У северного побережья Австралии шельф Сахул образует одно из крупнейших шельфовых морей земного шара. Занимая весь зал. Карпентария и мелководную часть Арафурского моря, шельф тянется на 700 миль с северо-запада на юго-восток и прослеживается на 350 миль в направлении северо-восток — юго-запад. Этот шельф до сих пор еще недостаточно исследован. Глубина его, по-видимому, не превышает 100 м (и обычно находится в пределах 55–75 м). На поверхности шельфа местами возвышаются коралловые рифы. Острова Ару, по описаниям Фейрбриджа, пересечены руслами древних рек, в настоящее время скрытыми под водой».

Так писал Ф. Шепард в своей «Морской геологии», вышедшей вторым изданием в 1963 году. В настоящее время строение шельфа Сахул известно гораздо лучше. Он представляет собой огромную платформу, ограниченную с одной стороны сушею, а с другой — Тиморской впадиной. Батиметрия шельфа Сахул оказалась весьма сложной. В центре находится депрессия Бонапарт, максимальная глубина которой достигает 145 метров. Депрессия эта с трех сторон окружена поднятиями, вершины которых лежат на глубинах 30–50 метров и образуют банки. Многочисленны банки и на шельфе Сахул. Это подводные горы и холмы с крутыми склонами и плоскими, срезанными когда-то действием волн, вершинами. Одна из банок, погруженная на глубину 14 метров, называется Сахул. По ней-то и именуют весь шельф Сахулом (а по шельфу — огромный массив Австралийско-Новогвинейско-Тасманийской суши).

Вне всякого сомнения, большая часть шельфа Сахул была сушей, причем в сравнительно недавние времена (некоторые банки погружены на глубину менее 10 метров). Депрессия Бонапарт, по мнению многих геологов, была прежде лагуной, связанной с Тиморским морем протоками, — ныне же она соединяется узкими каналами с Тиморской впадиной. Происхождение банок и по сей день неясно: то ли это затопленные рифы или отмели, то ли подвергшиеся абразии осадки прибрежной равнины. Но безусловно то, что несколько тысяч лет назад мелководные банки были островами, а в эпоху последнего оледенения шельф Сахул был частью Австралии и Новой Гвинеи, которая представляла собой в то время одно целое с Австралийским материком.