Если передо мной была та самая женщина из супермаркета, то она прибавила несколько фунтов дряблой плоти, отчего выглядела довольно потрепанной. Завитая копна светлых волос отбелена до такой степени, что волосы стали сухими и ломкими. Глаза синие, но светлее, чем у Элис. Вероятно, ей было лет 35-36, но выглядела она старше. Брошенный на меня взгляд был очень быстрым — вероятно, потому что ее интересовал мужчина, накладывавший себе завтрак около буфета. Мной она не заинтересовалась, но, может быть, ждала, что скажет он. Она напоминала кролика, которого фокусник вынимает из шляпы, и вообще казалась себе на уме.

Первым ко мне обратился мужчина.

— Миссис Торн, не так ли? Новая гостья миссис Ариес? Доброе утро. Я Фарли Корвин, и это моя жена Пиони.

Он явно был значительно старше своей жены. Высокий и долговязый, он напоминал красивого актера, который растерял юность и приобрел любовь к выпивке. Он накладывал себе еду точными изящными движениями человека, который зарабатывает на жизнь ловкостью рук. И только когда он повернулся ко мне лицом, я заметила, какое впечатление производят его глаза — большие и очень темные, с длинными ресницами и жестокими черными бровями. Учитывая пронзительный взгляд, которым он награждал для пущего эффекта, я на мгновение ощутила себя беспомощным кроликом.

Я сумела выдавить из себя приветствие:

— Доброе утро, — сказала я им обоим.

Пиони Корвин ответила вялым "Привет" и продолжила гонять по тарелке яичницу-болтунью.

— Могу я поухаживать за вами, миссис Торн? — галантно предложил Фарли Корвин, несомненно, понимая, какой эффект производит его взгляд. Правда, он не мог знать, что я-то почувствовала тошноту.

— Нет, спасибо, я справлюсь сама

Я кинула в тостер хлебцы, подождала, пока они обжарятся, потом налила себе кофе и села за стол рядом с Элис. Та подтолкнула ко мне вазочку с мармеладом.

— Он английский, — прокомментировала она. — Здесь в Виктории вообще много всего английского. — Девочка щедро наполнила свою тарелку и с аппетитом набросилась на еду.

— Вы канадец или американец? — спросила я, стараясь говорить беззаботным тоном.

Фарли сел во главе стола, словно хозяин, и ответил:

— Моя жена канадка.

Пиони, не поднимая глаз от тарелки, поправила:

— Я американка, — и вздрогнула, когда Фарли хмуро глянул на нее.

Элис объяснила, размахивая куском тоста:

— А я родилась в джунглях Бразилии, правда, ма? Так что я могу быть кем угодно.

— На Амазонке, — заученно добавила Пиони Корвин.

— Только я ничего об этом не помню, — сказала Элис. — Жалко. Моя мама канадка, но он американец, так что непонятно, кто я. Наверное, я должна быть канадкой, поскольку мой настоящий отец тоже канадец.

— У тебя, наверное, была интересная жизнь. — Я старалась говорить с легкостью, которой на самом деле не чувствовала. — Ты помнишь, как ты была маленькой?

— Чуть-чуть, — сказала Элис, и я заметила, что Фарли с Пиони на нее смотрят. — Все путается, поскольку мы все время переезжали. Где он, — кажется, она не любила звать отчима по имени, — где он находил работу, там мы и задерживались.

— А вы откуда, миссис Торн? — ввернул Фарли, как по маслу.

Мне не хотелось выдавать никакой информации, хотя после первого шока узнавания моя уверенность насчет Элис сильно поколебалась.

— Я из Вермонта, — ответила я и назвала город, где погиб Ларри. Так они не смогут ни о чем догадаться.

— Прекрасный штат, — дружелюбно сказал Фарли. — Я путешествовал по нему в юности.

Похоже, я вызывала у него любопытство, но не подозрения. Пиони же пристально наблюдала за своим мужем, но ничего более. Мне показалось, что до моего прихода они ссорились, и Пиони из-за этого такая мрачная. Может, она была все-таки не совсем крольчихой. Хотя Фарли не производил впечатления человека, который может проиграть жене в споре.

В дверях появился Диллоу, и я почувствовала облегчение.

— Миссис Торн, если вы уже закончили с завтраком, то миссис Ариес ждет вас в своей комнате, — напомнил он.

— Я как раз закончила. Уже иду. — Я встала из-за стола. — Извините.

Никто не произнес ни слова, а Элис снова вернулась к еде. Удивительно, что она такая худенькая — с таким-то аппетитом.

Я пошла к библиотеке вперед Диллоу. Он снова вел себя как вышколенный дворецкий, но я хорошо запомнила, как прошлым вечером воля миссис Ариес схлестнулась с волей ее слуги. И учитывая, что он нанял Кирка за ее спиной, я ему начисто не доверяла.

Миссис Ариес сидела за туалетным столиком, а кряжистые руки Крамптон с удивительным проворством закалывали ей волосы теми самыми янтарными гребнями, что я видела вчера вечером. Ее хозяйка сменила гранатовое платье на темно-золотистое, и я снова увидела ее гладкое, без единой морщины, лицо, на котором только темные глаза напоминали о глубине сдерживаемых эмоций.

Она посмотрела на мое отражение в зеркале.

— Доброе утро, миссис Торн. Присаживайтесь, пожалуйста. Нам надо поговорить. Я составила для вас кое-какие планы — надеюсь, вы не против. Крамптон, ты не поможешь мне добраться до кресла? И еще сходи за Элис и убедись, что она выглядит прилично.

Крамптон была женщиной немногословной и явно привыкшей слепо подчиняться приказам. Она помогла Коринтее Ариес сесть в инвалидное кресло и развернула ее лицом к открытой балконной двери, ведущей в сад, после чего молча вышла. "Интересно, как она ладит с Диллоу", — подумала я. Эти двое, похоже, игнорируют друг друга большую часть времени.

Миссис Ариес сделала несколько глубоких вдохов, наслаждаясь ярким утренним светом. Наверное, она делала так каждое утро. Сейчас, при свете, комната уже не выглядела такой мрачной. Солнце било в оконные витражи, превращаясь в сияющие потоки света. И огня в камине уже не было.

Я подтянула стул и села лицом к миссис Ариес. Она посмотрела на меня ищущим взглядом.

— Диллоу говорит, что вы вчера вечером виделись с девочкой, миссис Торн.

— Пожалуйста, называйте меня Дженни. И, да, когда я вернулась в свою комнату, то нашла там Элис. Она не поехала с Корвинами в город, сказала, что это скучно. Думаю, ей было любопытно на меня посмотреть.

— Вы говорите так, словно что-то для себя решили.

Я покачала головой.

— Вчера вечером я была уверена, что она не Дебби. И сегодня утром я еще сохраняла эту уверенность, когда увидела ее в вашем замечательном саду. До тех пор, пока она не улыбнулась. И в этот момент, я увидела то, что вы заметили на фотографии моей дочери в трехлетнем возрасте.

— Значит, вы уверены? — голос миссис Ариес был разочарованным.

— Я бы хотела, но ощущение похожести быстро исчезло. Оно может ничего не значить и ничего не доказывает.

— В таком случае, вам стоит побыть здесь еще несколько дней и дать себе время все обдумать. Я человек принципиальный, и хочу, чтобы вы использовали все шансы.

Когда люди хвастаются передо мной своими принципами, мне всегда становится не по себе, поскольку это означает их железобетонную несгибаемость. Я услышала собственный долгий вздох. Встреча с Корвинами не добавила мне информации, и они ничем не выдали, что узнали меня. Сама Элис считает, что родилась на Амазонке и что ее отцом был Эдвард Ариес. И это тоже ничего не доказывает. Три года слишком мало для осмысленных воспоминаний. Все, что она помнит из своего раннего детства, связано с этой парой. Кирку Маккею хочется верить, что она — дочь его друга. И еще остается не проясненным вопрос с письмом Эдварда Ариеса. Может, мне удастся убедить Кирка показать его мне.

— Не представляю, как я смогу придти к какому-то решению, — призналась я. — Сегодня утром в одно мгновение я почувствовала такое сильное воодушевление, такую радостную уверенность. Но сейчас на меня навалился вагон сомнений.

— Я понимаю. Я испытывала нечто подобное, когда увидела фотографию вашей дочери. То впечатление сразу же исчезло — и, тем не менее, мы с вами его испытали. Если вы сразу уедете, мы обе так и останемся в вечных сомнениях. История этой женщины — что ее ребенок это дочь моего внука, легко может оказаться ложью, и я не хочу попасться в ловушку, признав ее. А если девочка, которую они называют Элис, не дочь моего внука, то где они ее взяли? Это как раз тот самый вопрос, который может повернуть дело в вашу пользу. Если вы сможете опознать ребенка.