1857 г. СКАЗКА О ЖИВЫХ МЕРТВЕЦАХ Граждане — по чину, по навыку в службе — витии, Два зрелые мужа судили о благе России, И так были плавны, умны и блестящи их речи. Как будто они говорили на вече. По мненью их — «общество станет на прочных основах При старых началах с прибавкою к оным из новых И с тем, чтобы к знанью законов и догматов веры Немедля принять надлежащие меры… Чтоб не был начальник источником зол и напасти, В народе потребно развить уважение к власти; Полезно бы ложь и пороки преследовать гласно, — Но так, чтобы не было это опасно. Потом, без сомненья, появятся с помощью бога В чиновниках честность, в бумагах изящество слога, И общее будет тогда благоденствие близко — Когда сократится в судах переписка. Лишь долгая опытность в службе и практика в жизни Помогут устройству порядка в любимой отчизне; Стремленья ж людей молодых хоть разумны и честны, — Но в деле столь важном совсем неуместны!..» Они продолжали еще излагать свои мненья, Как прямо пред ними явилося вдруг привиденье… Их волосы дыбом… дрожащие подняты длани… Прилипнул язык онемевший к гортани!.. И к ним обратило видение слово такое: «Оставьте Россию, о зрелые мужи, в покое! Но пусть из вас каждый — будь сказано вам не в обиду — Отслужит один по другом панихиду!» Исчезло виденье, и жутко им стало обоим. Их члены дрожали, объяты морозом и зноем… Пригрезилось им, или вправду не знаю я… То есть — Быть может — виденье, а может быть — совесть. Потом они стали в себя приходить понемногу; Тот руку тихонько подымет, тот выдвинет ногу, И в знак, что осталась свобода их тело-движеньям, — Расшаркнулись друг перед другом с почтеньем. Расстались… но тайная долго их грызла досада Затем, что не знали, чему удивляться им надо — (Так были их мненья и чувства наивно-правдивы!) Тому ли, что мертвы? тому ли, что живы? 1853 г. РАСКАЯНИЕ Средь сонма бюрократов умных Я лестной чести не искал Предметом быть их толков шумных И поощряющих похвал. Я знал их всех; но меж народом Любил скрываться я в тени, И разве только мимоходом Привет бросали мне они. Моих, однако, убеждений Благонамеренность ценя, Иной из них, как добрый гений, Порою в гору влек меня. Казалось, к почестям так близко И так легко… да, видно, лень Мешала мне с ступени низкой Шагнуть на высшую ступень. Мы не сошлись… Но в нраве тихом Не видя обществу вреда, Они меня за то и лихом Не поминают никогда. О, я достоин сожаленья! К чему же я на свете жил, Когда ни злобы, ни презренья От них ничем не заслужил? 1859 г.
* * * Когда, еще живя средь новых поколений, Я поздней старости заслышу тяжкий ход, И буря пылких чувств, восторженных стремлений И смелых помыслов в душе моей заснет, — Тогда с людьми прощусь и, поселясь в деревне, Средь быта мирного, природы чтитель древний, Я песни в честь ее прощальные сложу И сельской тишины красу изображу. Пойду ль бродить в полях, я опишу подробно Мой путь среди цветов, растущих вдоль межи, И воздух утренний, и шорох спелой ржи, Своим движением — морским волнам подобной. Под вечер сяду ли к любимому окну, — Я расскажу, как день на небе догорает, Как ласточка, звеня, в лучах его играет, А резвый воробей уже готов ко сну И, смолкнув, прячется под общую нам крышу; Скажу, что на заре вдали я песню слышу… На все откликнется мой дружелюбный стих; Но, боже, до конца оставь мне слух и зренье, Как утешение последних дней моих И уж единственный источник вдохновенья!.. 1859 г. * * * Светло, как в полдень, — лампы, свечи Изящен светский вид мужчин; Открыли дамы грудь и плечи; И за столом, средь яств и вин, Они ведут пустые речи. А небо хмуро и черно; В тиши зловещей зреет буря; Беда сбирается давно… Но им покуда все равно, — Они смеются, балагуря… 1859 г. СОСЛОВНЫЕ РЕЧИ Вослед за речью речь звучала: «Народ, законность, власть, права»… Что ж это? Громкие ль слова? Или гражданские начала?.. Нет! Гражданин сословных прав Ярмом на земство не наложит! И возглашать никто не может, — Народной думы не узнав. И от земли не полномочен, — Что строй его правдив и прочен! Тот строй законен и живуч, Где равноправная свобода, Как солнце над главой народа, Льет всем живительный свой луч. |
