На всякий случай я решил созвониться с нашим ЦБУ. Дежурный по КДП протянул в окошечко трубку телефона высокочастотной связи и я взялся за дело. Удачно проскочив несколько телефонных узлов с вечно любопытными телефонистками, мне удалось добраться до нужной инстанции, так что вскоре я нараспев докладывал дежурному по ЦБУ нашего батальона о выполнении первой части задачи и встрече начальника вещевой службы. В ответ послышалось уже знакомое мне бульканье и шипение с короткими обрывками голоса майора Отто-брутто-нетто… С нескольких попыток я всё-таки понял то, что выезжать обратно мне следует только завтра утром и не раньше.

— Большое вам спасибо! — как приличный офицер я вежливо поблагодарил военного авиадиспетчера, вернул ему трубку и пошёл к своим архаровцам.

Свободного времени у нас имелось предостаточно и мне не пришлось долго думать, чем же его занять. Был брошен военный клич по сбору желающих позвонить домой по межгороду. Смельчаков оказалось всего двое…

— Остальные остаются здесь со вторым БТРом! Старший — Молоканов. Вперёд!

Вообще-то мне строго-настрого запретили появляться на городском пункте междугородной связи. Там, как меня стращали на инструктаже, уже случилось несколько неприятных инцидентов с нашими солдатами и офицерами. Но в настоящее время высокое начальство пребывало в Грозном, а в Моздоке я оказался сам себе хозяин.

Очень уж мне хотелось позвонить в город Ростов на-Дону… Своей уже любимой девушке… Как обычно это бывает, сладострастное томление молодого мужского организма всегда укажет направление его дальнейшего движения…

«Припарковав» наш бронетранспортёр к боковой стенке здания Моздокского узла связи, я оставил Шумакова старшим над горе-водителем и его башенным стрелком, а сам с двумя солдатами направился в зал. Мы надеялись закончить свои переговорные дела за несколько минут и поэтому даже не стали снимать с себя нагрудники с магазинами и гранатами. Всё равно Моздокские жители уже давно привыкли к российским военным во всей их красе…

Мы быстро заказали нужные нам города и номера, оплатили телефонисткам их благородные услуги и стали ждать. Пустых кабинок было несколько и вскоре должны прозвучать такие заветные слова… Как вдруг…

— Товарищ старший лейтенант! — меня сзади потрогал за плечо Шумаков. — Там…

Я моментально похолодел от неприятного предчувствия:

— Что там? Ну, говори быстрее…

— Там пришёл какой-то офицер! Говорит, что он из нашего батальона… — уже на ходу говорил мне Шум. — Хочет наш БТР отогнать в часть…

— Чего?… вскипел я.

Только этого мне ещё не хватало… Не считая сидящего в кабине Урала начвеща, из наших командиров в Моздоке сейчас нет никого… А местные военные… Сейчас посмотрим…

Мы быстрым шагом завернули за угол, едва не столкнувшись с несколькими подвыпившими ВеВешниками в различных званиях от лейтенанта до капитана…

— Это они с ним… — доложил Шумаков. — Вот он…

А на нашем бронетранспортёре расхаживал гоголем неизвестный мне «красавец» в новеньком по-ВеВешному шелестящем камуфляже. Он только что оттоптался на закрытом люке водителя и теперь перешёл к тоже задраенному люку командира. Как видно, мой водитель предусмотрительно заперся изнутри и никого не желал видеть. А ВеВешный старлей всё топтался и стучал каблуками по крышке… моего люка, зараза…

— Эй, ты кто такой? Иди сюда!

На мой свирепый зов он оглянулся и тут же спрыгнул на асфальт. Сделав несколько шагов, он демонстративно принял боевую стойку, как для рукопашного боя… Но по его глазам, сузившимся и настороженным, было видно, что он и пьян-то не настолько, как это хочется ему показать…

Первым же делом я быстро оглянулся по сторонам, оценивая окружающую обстановку. Справа за зелёными елями горланили его дружки — значит они могут сразу же прибежать на крики ВеВешника и шум драки. За моей спиной также было проблемно, на центральном проспекте стояли и смотрели на нас двое местных инспекторов ГАИ — значит по их радиовызову сюда быстренько съедутся ещё МВДешники. Слева оказался почти пустой парк, за которым впрочем находится гостиница, где живут и работают откомандированные в Моздок комитетчики. А сзади этого «ухаря» стояло трое моих вконец растерявшихся бойцов. Только лишь Шумаков смотрел на меня внимательно и выжидающе, крепко взявшись рукой автоматный ремень. Но это было слишком… Шумно…

На этот обзор ушло секунды полторы-две и я вновь посмотрел на своего противника. Он был выше меня на целую голову, но это не являлось показателем его сил и умений. На мне несколько килограмм патронов и гранат в нагруднике, но драться в нём — это курам на смех. Правда, у меня во внутреннем кармане куртки имелся бесшумный пистолет ПСС, но на его истошные визги от простреленного бедра тут же сбежится вся округа. А это будет уже самый нежелательный вариант развития событий…

Да и по нему, мне почему-то казалось, что и рукопашник он не ахти… Поднабрался так… Слегка… Может из-за слишком высоко поднятых рук, мне так показалось… А может из-за его задней правой стопы, поставленной параллельно левой передней и потому направленной на меня носком… Причём, не расслабленной для предстоящего удара… Но это уже были мелочи… Лишний шум и последующие разборки да ещё и в присутствии начальника Моздокской оперативной зоны… мне были ни к чему…

Поэтому я выдохнул с досадой воздух и, поминая себя «добрым» словом за малодушное нежелание ввязываться в проблемы, предложил мировую…

— Пошли… Отойдём в сторону… Поговорим…

Мой «неприятель» резко опустил свои руки и радостно осклабился:

— Пошли…

Я уже почти развернулся в направлении входа на переговорный пункт, как заметил, что Шумаков подтянул за ремень автомат на плечо и двинулся за нами следом. Но всё уже было кончено и подмога мне нынче не требовалась… А сейчас получалось так, что он просто лишний свидетель моей трусости…

Уже через несколько метров этот якобы пьяненький ВеВешник, идущий сейчас слева, вдруг обнял меня за плечи со словами:

— Ну, не обижайся, брат…

Но мне такие «родственнички» и в дуло не упёрлись. Поэтому я брезгливо стряхнул его руки…

— Убери грабли… — процедил я сквозь зубы. — Из какого училища?

Мой собеседник подумал немного, но всё-таки сознался:

— Новосибирское…

Еле сдерживаясь от близкого разочарования, я спросил его ещё:

— Какого года выпуск?

Ответ его был краток:

— Девяносто четвёртый…

Я лишь огорчённо охнул и коротко выругался сквозь сжатые челюсти. В то время Новосибирское училище готовило замполитов… Пусть для воздушно-десантных войск, но в небольшом их количестве… Остальная же масса выпускников представляла собой «работников пера и языка»… И вот именно такому щелкопёру я только что уступил, да ещё и на глазах моих же солдат…[25]

У меня сейчас было такое огромное желание, мягко говоря, побить этого молокососа… Хрен с его дружками… И с этим полканом… Но увы… поезд мой уже ушёл… И мне с горя оставалось только целовать дребезжащие рельсы…

Так мы и разошлись-расстались… ВеВешный старлей без лишних слов направился к своим собутыльникам, по-хозяйски рассевшимся на уличной лавочке. А я пошёл на междугородный пункт. Стоя уже у дверей я крикнул Шумакову, чтобы он отправил сюда тех же двоих солдат…

А там внутри уже в который раз звучали заказанные нами города. Молодая телефонистка собралась было дать «Отбой!», поскольку она уже устала нас вызывать… Я быстро нашёл нужную кабину и снял трубку. Но этот долгожданный разговор почему-то не принёс мне той прежней радости, которую я раньше испытывал… Почувствовала это и она… Но я сослался на усталость от долгой дороги… Но сразу же понял, что все эти паскудные мелочи не стоят нашего общения… И окончание нашего разговора получилось почти как прежде… Так что на центральную улицу Моздока я вышел повеселевшим и вполне довольным жизнью… ВеВешников уже не было видно… Зато быстро темнело…

Но на обратном пути этот неприятный осадок всё же всплыл опять, ибо ни одно жизненное событие не проходит бесследно. Повинуясь привычке я вновь прокрутил в голове все возможные варианты развития инцидента… И практически везде я получал отрицательный для себя результат. Если уж местные начальники во главе с тем полковником не нахлобучат по моей шапке, то наши батальонные отцы-командиры точно не будут церемониться… ВеВешные сказочники уж так приукрасят…