«Как Лили!» – внезапно подумал Морган.
– Кому принадлежит эта лошадь? – спросил он, хотя был уверен в том, что уже знает ответ на этот вопрос.
Человек обернулся и тоже посмотрел на породистое животное.
– Л. Блэкмор, я думаю, поскольку так написано в квитанции. Однако она горячая как огонь, – добавил он. – Просто не представляю, у кого хватит смелости проехаться на ней верхом.
Прежде чем Морган успел что-то сказать, на крыльцо выпорхнула Лили. Лили, никогда не встававшая раньше одиннадцати утра. Та самая Лили, которая никогда не обращала внимания на скучные домашние дела вроде доставки почты или каких-то вещей.
– Полночь! – с восторгом воскликнула она.
При взгляде на девушку Моргану стало абсолютно ясно, что она одевалась в ужасной спешке. Об этом свидетельствовало совершенно невообразимое сочетание предметов ее туалета. И она даже не побеспокоилась о том, чтобы надеть туфли. Хотя, подумал Морган, следя за тем, как она стремительно сбегает со ступеней, это гораздо лучше, чем если бы она опять нацепила свои жуткие шлепанцы-мулы.
Подобрав юбку, Лили понеслась по двору. При виде ее обнаженных лодыжек Морган вновь почувствовал, что в нем проснулось желание. Но оно, как обычно, тут же повлекло за собой острое раздражение. Однако на этот раз гнев Моргана очень быстро сменился удивлением – раньше он и предположить не мог, что эта женщина способна на столь сильные и искренние чувства. Он был поражен, когда на его глазах Лили обвила руками длинную, стройную шею лошади и приникла к своей любимице, не в силах сдержать чувств.
Морган был тронут. Перед ним предстала совершенно другая Лили Блэкмор. Нежная. Любящая.
Руки Лили с неожиданной уверенностью пробежали по холке и крупу лошади, ощупали ее ноги. Девушка проверила, на каждой ли есть подкова, и только потом успокоилась. Она расцвела счастливой улыбкой и посмотрела лошади прямо в глаза. Морган готов был поклясться, что если бы лошадь могла улыбаться, то непременно улыбнулась бы своей хозяйке, потому что была счастлива не меньше Лили.
Удивительно спокойным тоном, которого Морган никогда прежде у нее не замечал, Лили что-то говорила этому прекрасному сильному животному, а лошадь негромко ржала, словно отвечая.
Еще ни разу Моргану не приходилось видеть, чтобы Лили так явно выражала свою любовь. Трепетное отношение этой женщины к животному удивило и взволновало его до глубины души.
– Разве она не прекрасна? – неожиданно обратилась к нему девушка.
– Вы правы, она великолепна, – ответил Морган, пытаясь скрыть волнение.
– У нее замечательная родословная. В ней течет кровь Брендона Великого, – сказала Лили, когда немного успокоилась. – У меня есть еще один жеребец, связанный с Брендоном по боковой линии. Удивительно, насколько они разные!
– У вас есть еще лошади? – удивленно спросил Морган.
– Да, у меня их немало! – Лили направилась к дому. – И я бы непременно привезла сюда еще нескольких, если бы в конюшне было больше места. – Она мечтательно улыбнулась. – Я очень надеюсь, что вы в самом ближайшем будущем доберетесь и до конюшни – там есть что отремонтировать. Я, знаете ли, развожу лошадей и хотела бы – ох!.. – Лили резко приподняла ногу и замерла.
Мужчина, доставивший груз, направился было к ней, но Морган опередил его.
– Что случилось на сей раз? – пробормотал он, подхватывая ее на руки.
– Я просто наступила на камень. Сейчас же опустите меня вниз!
В этот момент на крыльцо высыпали Марки, Жожо, Роберт, Пенелопа и Кэсси. Вид у всех был заспанный. Но Морган не обратил на них никакого внимания. Он был полностью погружен в мысли о Лили. Лили, которую он не понимал. Лили, которая еще совсем недавно таяла в его объятиях… Внезапно он чуть не выронил девушку – с такой неожиданной силой она стукнула его в левое плечо.
– Я сказала, опустите меня! – упрямо повторила она.
– Зачем? Чтобы вы поранили другую ногу? Вы никогда не спрашивали себя, для чего люди носят туфли? Настоящие туфли?
– Опустите меня, – снова сказала она сухо.
Но Морган, казалось, не слышал ее. Он опустил ее вниз только тогда, когда они добрались до крыльца и оказались прямо перед группкой заспанных домочадцев.
– Позвольте мне осмотреть вашу ногу.
Он протянул руку, чтобы дотронуться до ее лодыжки, но Лили оттолкнула его:
– Оставьте меня в покое, Элиот!
Ее резкий тон не смутил Моргана. Он вновь попытался взглянуть на ее ногу, но на этот раз получил удар в грудь.
– Вам что, больше нечем заняться? Неужели не надо забить какой-нибудь гвоздь или закрутить винт?
Морган смерил ее долгим внимательным взглядом, затем пожал плечами и кивнул в сторону фургона:
– Похоже, сначала придется внести в дом все эти ящики и коробки. – Он посмотрел на Марки, Жожо и Роберта: – Давайте-ка, ребята, разгрузим фургон.
В этот момент всеобщее внимание привлекло шуршание гравия под колесами небольшого экипажа, приближавшегося к Блэкмор-Хаусу. Кучер остановил лошадь позади фургона. Из экипажа выбрался человек в ливрее и быстро направился к дому.
– Приглашение для мисс Лили Блэкмор!.. – торжественно возвестил он, не предполагая, что стоявшая перед ним босоногая девушка и есть та самая леди, ради которой он здесь появился.
Лили приоткрыла рот от удивления и уже двинулась было к нему, но ее ловко опередила Пенелопа:
– Я передам его мисс Блэкмор, – сказала девочка. Слуга в ливрее кивнул и вернулся к экипажу. Пенелопа же повернулась к Лили и с раздражением протянула ей конверт:
– Надеюсь, что в следующий раз, когда захочешь представиться кому-то, ты будешь по крайней мере одета как положено. Мы должны думать о репутации нашей семьи.
Морган ожидал, что Лили зальется краской стыда и раскаяния после столь откровенного упрека, однако девушка лишь откинула волосы назад и рассмеялась с озорным видом:
– Да, Пенелопа, любовь моя, мы действительно должны об этом думать.
Сказав это, Лили быстро повернулась и устремилась к входу в дом танцующей походкой. На лице ее отражалось радостное волнение.
– Отнесите все вещи в мою комнату, – распорядилась она и прошла в холл, едва заметно прихрамывая. Не выпуская из рук приглашения, она поднялась по лестнице и исчезла.
Лили сидела на краешке большого кресла, занимавшего весь угол гостиной. Она все еще держала в руках приглашение, но до сих пор не вскрыла конверт. Как ужасно, что этот клочок бумаги так много значит для нее! Она презирала себя за то, что безумно обрадовалась приглашению на прием, и за то, что возлагала на него такие надежды. Ей следовало бы бросить этот конверт из дорогой веленевой бумаги с ручным тиснением прямо в лицо чопорной Эдит Мэйхью! И конечно, она не должна была бы мечтать о том, чтобы вернуться в привычный круг нью-йоркской знати. Лили прекрасно это понимала, но все-таки не могла противиться своему желанию перечеркнуть прошлое. Она безумно хотела пойти на этот прием и столь же сильно хотела верить, что люди, которых она когда-то называла своими друзьями, вновь готовы поддерживать с ней отношения.
Глубоко вздохнув, девушка прижала к груди конверт с восковой печатью и обратилась к Господу с просьбой о том, чтобы ее ожидания оправдались. Затем Лили очень аккуратно надломила печать и развернула плотный лист бумаги. Да, это был не сон – она действительно получила приглашение на прием в доме семейства Мэйхью.
– Я иду, – произнесла она еле слышно, – на чай.
Сначала Барт попросил ее прийти, а вслед за ним и Эдит прислала приглашение, удовлетворенно подумала Лили, и ее сердце подпрыгнуло от радости. На время она даже забыла о столь задевавшей ее в последние дни неприязни Пенелопы и Роберта, которые, казалось, невзлюбили ее еще до того, как она переступила порог Блэкмор-Хауса. Забыла Лили и о полуразвалившемся доме, и обо всех свалившихся на ее голову проблемах. Теперь, когда она получила долгожданное приглашение на прием, все это казалось не таким важным.
Только сейчас она почувствовала, что действительно вернулась – вернулась домой. И надежда, которая до сих пор теплилась где-то в самой глубине души, снова ожила и властно заявила о себе. «Все встанет на свои места!» – с уверенностью подумала Лили. И она снова будет счастлива. Обязательно будет! Ей не придется возвращаться в угрюмый дом в Территауне, с его пустынными длинными коридорами, по которым гуляет лишь эхо ее собственных шагов, в дом, где она чувствовала себя так одиноко. Ей не придется больше метаться по самым удаленным уголкам мира, пытаясь в путешествиях убить время. С этим покончено, ведь она наконец дома.
