Это простой узел, но он был связан так сильно, что я должна была фактически распутать часть шнура, используя мой ноготь большого пальца в качестве ножа. Я слышу, что шаги приближаются к двери и останавливаюсь, откидываясь назад вниз так, чтобы, если кто-то посмотрел,то они не смогли увидеть ничего странного. 

Есть еще три шнура, держат меня: на моих плечах, бедрах и ногах. Я работаю с ними в течение следующих нескольких минут, каждая из следующих проще, чем предыдущая, теперь, когда я более подвижна, и наконец я свободна. 

Я думаю, Гаспар ждет, но он знает сколько прошло времени после того, как он ушел. Я драпирую веревки назад вокруг меня, делая вид, что связана, если Виолетта вдруг вернется. Но если речь заходит о борьбе с ней, то я не уверена, что смогу победить. У меня нет способа судить о своих силах. 

Хотя я не чувствую борьбы, я действительно достаточно переживаю за то, чтобы пошевелить своими конечностями. Возможно даже делать попытку спасения. Любопытно, я касаюсь груди, потянув за рубашку, где был нож Виолетты. Я покрыта толстым слоем высушенной крови, поэтому трудно увидеть ножевое ранение. Я вожу пальцами по своей груди, где вступило лезвие. Там гладко. Нет никакой раны. Даже шрама. Я дрожу, и покрываюсь гусиной кожей на своих предплечьях. 

Если у меня были какие-либо остающиеся сомнения относительно моей смертности, теперь их не стало. Я бесспорно сверхъестественная. 

Я качаю ноги на одной стороне кровати и сижу там, чувствуя, что кровь мчится по моим бедрам. Будто иголки втыкаются в полной силе. Я пытаюсь стоять, но немедленно резко падаю в сидящее положение, пока наконец я не могу чувствовать пальцы ног. Я остаюсь в этом положении прежде, чем пытаюсь встать снова. Тогда я мучительно хромаю через комнату к окну. 

Поднимая ключ Луи, я засовываю его в замок. Он подходит и я поворачиваю ручку, тщательно сжав зубы, стараясь изо всех сил избегать шума. Я медленно открываю окно — дюйм за один раз — и после того, как ничего не происходит, осмеливаюсь заглянуть и посмотреть вниз. Тут шесть футов до главной палубы. Никого нет в поле зрения. 

Я перебрасываю руки и ноги, пытаясь улучшит свою циркуляцию, прежде, чем перебросить хромую ногу через окно и за ней другую. Я нависаю на другой стороне на локтях и затем облегчаю свой вес, пока я не держу подоконник кончиками пальцев и тихо прыгаю на палубу. 

Или, по крайней мере, я пыталась. Мои покрытые кровью конверсы создают своего рода такой хруст, будто я хожу по хворосту, и последствия, как бывает весной, когда ты постоянно приседаешь и сидишь на корточках, не в силах встать, потому что я давно не использовала мышцами ног. 

Я застряла здесь на целых три секунды, сердце стучит, как барабан, паникую из-за того, что Виолетта может появиться передо мной, прежде чем я смогу прыгнуть смело в воду. Успокойся и думай, призываю я себя и сканирую пространство вокруг себя на что-нибудь, что можно использовать, как оружие. 

Как раз вовремя. Когда я заставляю себя, с усилием, встать, то почувствовала на своем плече чью-то руку. Я посмотрела вокруг, и увидела одного из охранников-нума отеля, хмуро смотрящего на меня сверху вниз.

 - Эй! - кричит нума. Прежде, чем он сможет предупредить других, я хватаю металлическое весло, которое прикреплено к стене рядом со мной, и размахиваюсь им так сильно, как только могу, по его голове. Я все еще слаба, но, кажется ударила его в нужном месте, потому что он выпускает мое плечо и отшатывается назад, в то время, как другой нума появляется на палубе и бежит ко мне. 

- Что происходит? - слышу я крик Виолетты, а затем ныряю с палубы в холодную воду. 

Я решительно плыву к берегу. Если я и Чемпион, то это определенно не сделало меня сильнее. Я устала и ослабла, но паника быстро движет мной по воде. Я благодарю судьбу, за то что я уже хорошо плавала, когда была человеком. Когда была человеком. Моя грудь сжимается, и я останавливаюсь. Я монстр. Нет, ты ревенант, поправляюсь я, призывая свое тело двигаться вперед. 

Я слышу всплески воды позади. А потом еще. Предполагаю, что охранники преследуют меня, но у меня нет времени оглянуться. Я изо всех сил плыву, мои мышцы горят от боли, направляя меня прямо к берегу. 

Вдруг, кто-то еще оказывается в моей голове. Гаспар. "Кейт, я веду других к точке, где ты выйдешь на берег. Нума достигнут земли раньше, чем родственники доберутся до тебя. Тебе придется драться." "Ты можешь заглянуть в будущее и сказать, что я выиграю?" - спрашиваю я пытаясь поддерживать скорость. "Нет, я не вижу." 

Еще несколько минут и мои ноги касаются земли. Я выбираюсь из воды на берег. Вокруг нет зданий, то есть мы должны быть рядом с одним из национальных парков за пределами Парижа. Никто меня не видит. Думаю, нет никого, кого я могла бы позвать на помощь. Одна я против всех нума. 

Не оглядываясь, я спотыкаясь иду вперед, мокрая и оставляющая за собой кровавый след. Поискав, что нибудь, что я могу использовать как оружие, я хватаюсь за сломанную ветку на дереве, отламываю ее и лишаю веточек так быстро как только могу. Ветка получилось почти такого же размера как дубина, с которой я тренировалась с Гаспаром, хотя немного тяжелее. 

Я поворачиваюсь к воде и замираю на мгновение. Двое мужчин плывущих в воде имеют одинаковые жуткие красные ореолы света, сияющие вокруг них, так же как на лодке. Но теперь, когда они дальше, красный освещает чернильную воду под ними и выстреливает вверх в воздух, словно маяк. Я моргаю. Свет пропадает, когда мои глаза закрыты, но он появляется снова, когда я фокусируюсь на них. Они приближаются, и свет тускнеет, до тех пор, пока они не появляются передо мной, выбираясь из воды, и маяк исчезает, оставляя только туманные красные ореолы. 

Сейчас у меня нет времени, что бы понять, что означают эти странные оптические иллюзии. Гаспар был прав, предупреждая меня: они настолько близко, что если я побегу, они быстро поймают меня. И я понятия не имею где я. Не знаю куда идти. Я запросто заблужусь, пытаясь найти выход из леса. 

Всего лишь пять секунд пролетело между моментом, когда я вооружилась, и моментом, когда они передо мной, и я провожу это время яростно обдирая кору от одного конца моей палки. 

Я постаралась выработать стратегию,пока они приближались.Меня охватила паника когда я увидела двух огромных нума,и осознала,что не имею понятия как справлюсь с ними...с одной палкой на руках.Нужно не думать.Просто действовать,сказала я себе.Я глубоко вдохнула, пытаясь настроить саму себя, вспоминая все месяцы тренировок с Гаспаром. 

Нет времени, чтобы сосредоточиться. Мои пальцы кровоточат, и осколок дерева болезненно застрял под ногтем. Но боль помогает мне сосредоточиться. Немного замявшись от того что ветка тяжелая, я размахиваюсь и ударяю ей в плечо первого нума, добравшегося до меня. 

Он не готов к удару. Потеряв равновесие, он спотыкается и тяжело падает на одно плечо, крича от боли, когда оно смещается. 

Второй из моих нападающих передо мной, и я снова неловко размахиваюсь, не привыкшая к такому тяжелому оружию. Она бьет его вниз, ударяя по голени, но он лучше подготовлен, чем его родственник. Хотя он покачивается. но удерживает равновесие. Он бросается на меня, и я уклоняюсь, позволяя ему провалиться, прежде чем он разворачивается и атакует меня снова. 

Враг, что был на земле, стоит на ногах. У меня сразу два нума, но я готова, чувствуя ритм борьбы. Все, что я узнала возвращается, чтобы служить мне, и я это контролирую. 

Я жду, держа палку горизонтально в обеих руках, наблюдая за атакующим передо мной. Кажется, что два нума не имеют никакой стратегии, кроме как бороться индивидуально. Как объяснял Гаспар, одной из главных слабостей нума является "анархия в войне". Если они не работают под сильным лидером, то каждый нума сам за себя. Я пользуюсь этим и сосредотачиваюсь на одном за раз. 

Мой враг рычит и бежит ко мне, и я ударяю его прямо в плечо тупым концом палки. Когда он падает, я обращаюсь к другому нума, атакующему меня сзади. Решительно направляя острый конец палки назад, под руку, я жду, пока он не окажется в трех футах от меня, и пронзаю им его грудь. О Боже. Я чувствую, как древесина проходит через плоть, и мне становится плохо, мое горло сокращается в очень даже человеческой реакции. Я призываю себя не думать об этом. Если я буду тратить время на чувства, я умру. Снова.