В 622 г. до н. э. Иосия повелел полностью обновить Иерусалимский храм, сильно обветшавший за тот долгий период, который начался со смертью последнего яхвистского царя шестьдесят пять лет назад. Яхвистские священники, ожидавшие этого с нетерпением, были готовы. Первосвященник Хелкия объявляет о находке в тайной нише каменной стены храма старинной Книги Закона. Циники предположили бы, что эта копия была изготовлена самими священниками, по народ убедили в ином. Книга Закона, провозглашавшая яхвизм единственной допустимой религией и способствовавшая усилению власти священников, просуществовала якобы шесть веков со времен легендарного Моисея, получившего Закон в окончательном и неизменном виде от самого Господа на горе Синай.

Точное содержание Книги Закона никому не известно. Она не сохранилась. Большинство библейских исследователей, однако, почти уверены, что оно очень близко тому, что мы называем сейчас Второзаконием, где приведены речи, предположительно самого Моисея, которые он произнес перед израильским народом до перехода через Иордан, незадолго до своей смерти.

Иосия признал эту книгу подлинной реликвией и немедленно начал осуществлять радикальную религиозную реформу. В стране искоренялись любые культы неяхвистского толка. Все местные святилища, яхвистские и неяхвистские, были закрыты, и все местные богослужения запрещены. Иерусалимский храм сделали единственной святыней, и Иосия присутствовал на грандиозной Пасхе, которая, казалось, свидетельствовала о том, что Иуда вновь вступает в золотую эру Давида и Соломона.

Финикийские города тоже, видимо, расширялись, воспользовавшись свободой, после ослабления Ассирии. Хотя греки продолжали контролировать Восточное Средиземноморье, финикийцы проникали все дальше на запад, на расстояние, которое никому, кроме них, не суждено было преодолеть еще в течение двух тысяч лет.

В то время они основали колонии на территории нынешнего Алжира, заняли Балеарские острова, расширили свои владения на испанских берегах. В прошлом они пускались в короткие рискованные путешествия за Гибралтарский пролив, ныне же осуществили массовый прорыв. Впервые в истории корабли цивилизованного государства бороздили Атлантический океан, а команды их были набраны из жителей Ханаана.

Финикийские мореплаватели шли на север и на юг. Те, что направились на север, нашли новые залежи олова, так необходимого для производства бронзы — пока еще очень важного материла даже в развивающийся железный век. Это олово, новый источник богатства Тира и его городов-побратимов, нашли на островах, которые назвали Оловянными. Где они находились, никто не может сказать точно, но предполагают, что это были острова Силли — группа островков у Корнуолла на юго-западной оконечности Англии. Корнуолл и сам мог служить источником олова (в небольших количествах его добывают там и поныне).

Еще более впечатляющие походы финикийские моряки совершили на юг. Нанятые египетским царем, они исследовали африканские берега и полностью обогнули этот гигантский континент. Единственное дошедшее до нас упоминание об этом содержится в трудах греческого историка Геродота, описавшего их двумя столетиями позже.

Геродот не верил рассказам финикийцев, они говорили, что на южной оконечности Африки полуденное солнце появляется в северной части неба. Поскольку полуденное солнце всегда было на юге, если наблюдать его из Греции или, разумеется, с любой средиземноморской территории, то Геродот считал, что это неизменный закон природы, а финикийцы врут, поэтому вся история о плаваниях вокруг Африки выдумана.

Южная оконечность Африки лежит в южной зоне умеренных широт, откуда полуденное солнце действительно всегда видится на севере. То, что финикийцы описывали столь явно невозможный факт, подтверждает, что они действительно ходили по океану далеко на юг и, видимо, обогнули Африку.

А золотой век Иуды при Иосии вскоре закончился. Ассирия действительно развалилась. Халдеи с их столицей в Вавилоне объединились с индийцами, кочевым пародом, обитавшим юго-восточнее Тигра, и в 612 г. до н. э. захватили ассирийскую столицу Ниневию. Порабощенные народы рукоплескали (как сказано в короткой библейской Книге Наума). К 610 г. до н. э. последняя ассирийская армия еще пыталась сражаться в верховьях Евфрата.

Но теперь зашевелился Египет. На египетском троне появился новый фараон Нехо (Нехао) II. Впервые за шесть столетий со времен Рамсеса III Египет соблазнился имперской славой в Азии. В конце концов, Египет пострадал от ассирийской оккупации, когда эта держава властвовала над всем Плодородным полумесяцем, и в его интересах было позаботиться о том, чтобы никакое другое государство не получило абсолютного господства. Халдеи захватили долину Тигра Евфрата, и этого достаточно.

Прежде всего Нехо решил подойти к Евфрату, поддержать последнюю ассирийскую армию и сохранить западную половину Плодородного полумесяца свободной от гигантской восточной державы. По ходу дела он мог заполучить столько земель, сколько удастся. Эта территория будет служить дополнительным буфером между Египтом и халдеями. С такими намерениями Нехо II поспешно отправил в 609 г. до н. э. свои войска на северо-запад.

Но на его пути встал Иосия, царь иудейский. Он расширил границы маленького княжества Манассии и восстановил большую часть Давидова царства. Он считал себя главой важного государства. Более того, он возродил истинную религию и твердо верил, что Господь на его стороне, священнослужители, несомненно, поддерживали эту веру.

Поэтому Иосия был готов преградить путь любой вражеской армии. Он собрал свои войска и встретил египтян у Мегиддо, в пятидесяти пяти милях севернее Иерусалима, где более шести веков назад Тутмос III выиграл великую битву с народом Ханаана. И на этот раз приговор оказался точно таким же. Египтяне опять победили, а Иосия был убит. Новая золотая эра Иуды внезапно оборвалась.

Но даже победа оказалась фатальной для великого плана Нехо. Она его задержала, и он не смог осуществить свои намерения. К тому времени, когда Нехо достиг Евфрата, ассирийская армия уже ушла. Теперь там господствовали халдеи, и они были сильны, как никогда. Нехо избежал прямой конфронтации, но взял в свои руки управление над всеми землями южнее Евфрата. Некоторое время казалось, что вернулись великие времена Тутмоса III и опять существует Египетская империя.

Но даже после поражения род Давидов не закончился. Осталась Иуда, и Иерусалим не был завоеван. Народ Иуды возвел на трон Иохаза, младшего сына Иосии. Он продержался у власти всего несколько месяцев, потому что не устраивал Нехо, который считал его недостаточно подобострастным в отношениях с Египтом. Нехо приказал доставить Иохаза в Египет для пожизненного заключения, а Иоакима, старшего сына Иосии, заставил занять его место.

Иуда была не в том положении, чтобы сопротивляться. Она не стала такой великой державой, как мечтал Иосия. Она по-прежнему была маленьким государством, которому пришлось уступить силе, как и во времена Манассии. Иоаким поклялся в верности Египту и честно заплатил дань.

Но оставалась еще пограничная полоса на Евфрате, где египетские войска с запада недовольно взирали на халдеев на востоке. Халдеи закрепили свое влияние над долиной Тигра — Евфрата и почувствовали, что пришло время поставить Египет на место.

Халдейский царь послал своего сына Навуходоносора разобраться с этой проблемой. В 605 г. до н. э. Навуходоносор находился на границе, организовывая наступление на египтян. Перед началом предстоящего сражения халдейский царь умер, трон наследует Навуходоносор. Практически сразу же после этого обе армии вступают в битву у Кархемыша, и халдеи одерживают победу. Недолговечная мечта Нехо о славе рассеивается. Остатки египетских войск откатываются на юг.

Теперь Навуходоносор со своими халдеями захватывает Средиземноморское побережье, хотя мелкие царства этого региона из кожи вон лезли, чтобы поскорее переметнуться от Египта к союзу с халдеями. Среди них был и Иоаким, но он испытывал беспокойство. Возможно, он понимал, что репутация верной Египту марионетки сделает его объектом подозрений Навуходоносора, который использует первую же возможность, чтобы заменить Иоакима другим правителем. По этой ли причине или по какой-то иной он держал ухо востро, чтобы не упустить подходящей возможности для восстания.